Приступаю к задержанию
Шрифт:
– Смотри-ка, Витька-то на милиционера учится!
Разгорелся спор, и Леночка, помнится, тоже говорила, что учиться на милиционера глупо.
Потом Виктор стал сотрудником уголовного розыска, и ребята резко изменили свое первоначальное мнение. Была даже выдвинута версия, что между уголовным розыском и милицией – большая разница.
Леночка брела по краю тротуара, механически обходя препятствия. Остановившись у киоска, она выпила стакан воды и протянула пятачок.
– Ты что, спятила, Ленка? – услышала она возмущенный голос. – Не здороваешься. Свои паршивые деньги суешь.
Из киоска на Леночку смотрела ее старая школьная подруга.
Шифротелеграмма.
Виктор
До начала назначенного им самим оперативного совещания оставалось тридцать минут, а Виктор никак не мог наметить план своего выступления.
Надо же, чтобы убийство произошло именно в отсутствие Николая Федоровича. И он, Виктор Перов, исполняющий обязанности начальника уголовного розыска, должен возглавить работу по изобличению и задержанию преступника и при этом еще давать указания товарищам, у которых два-три года назад учился сам.
Виктор был против назначения, ведь по возрасту, стажу и званию он чуть ли не самый младший в отделе. Но Хомяков настоял на своем. Хомяков уехал, ребята к назначению Виктора отнеслись очень просто. Без шуток, конечно, не обошлось, особенно когда он перебирался в этот кабинет. Но в работе товарищи всегда его поддерживают и даже спорят с ним меньше, чем с настоящим начальником.
Но сейчас-то... Что делать? В таком деле, как убийство Казакова, на хороших взаимоотношениях не выедешь. Необходимо составить план работы, суметь выделить главное, не запутаться в мелочах. К тому же возникла непонятная ситуация с москвичами.
Днем зашел Анатолий Иванович. Сам пришел. Хомякова наверняка бы вызвал в райком. А сейчас даже промолчал, что в кабинете накурено, выслушал путаные соображения Виктора, рассказал анекдот и ушел. А еще через час позвонил и сказал, что, если понадобится, городской штаб может выделить в распоряжение угрозыска до ста дружинников.
За четырнадцать часов, прошедших после убийства Казакова, были приняты необходимые меры к розыску преступника. Но пока никакого результата.
Виктор посмотрел на толстую пачку документов, лежащую на столе. Фотографии, справки, заключения экспертов, протоколы допросов. Весь день опрашивали людей, имевших хоть какое-нибудь отношение к убитому, в том числе персонал гостиницы и ресторана, его знакомых по пляжу и волейбольной площадке. И – ничего.
В кабинете собрался весь оперативный состав.
Виктор аккуратно уложил в папку документы и оглядел присутствующих.
– Вот такие дела, – медленно начал он, – паршивые дела, надо сказать. Убийство умышленное, с заранее обдуманными намерениями. Это факт. Остальное, – Виктор вздохнул, – остальное пока только предположение. Я коротко изложу свои замечания. Вы записывайте. Потом обсудим в целом.
Рассаживаясь поудобнее, оперативники задвигали стульями, зашелестели блокнотами.
– Внимание к нашей работе очень большое, – Виктор расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и покосился на телефон. – Неделю назад мне позвонили из министерства и предупредили, что в городе работает оперативная группа из Москвы. А сегодня Москва сообщила, что пока мы будем вести расследование самостоятельно. Интересы дела требуют временной зашифровки наших гостей. При необходимости москвичи выйдут на связь сами. Что же, инициаторы разработки знают больше, им и карты в руки. Мы должны вести дело как обычно. Мне гарантировали, что самые подробные данные о Казакове и его непосредственном окружении будут переданы незамедлительно.
Виктор умолчал о подробностях разговора. Утром раздался телефонный звонок, и спокойный уверенный голос произнес пароль, полученный Виктором из Москвы: «Рад познакомиться. Я приехал в город работать». Виктор так и подпрыгнул в кресле: он был уверен, что совсем недавно слышал этот голос, эту спокойную насмешливую интонацию. «Я не встречаюсь с вами, – сказал утром москвич, – по той причине, что преступник ни в коем случае не должен знать о нашем знакомстве. Только тогда мы с вами сохраняем преимущество. С вашей стороны нужна не инсценировка, а настоящее расследование. Если вы будете меня знать, накладка, даже случайная, может произойти в любой момент».
– Конкретно об убийстве, – продолжал говорить Виктор. – Убитый – Казаков Игорь Львович, тысяча девятьсот тридцать второго года рождения, проживал в Москве и работал агентом Госстраха. Два года назад он проходил свидетелем на судебном процессе по делу валютчиков. Московский уголовный розыск располагал материалами, позволяющими подозревать Казакова в спекуляции валютой, но доказательств не хватало. Для выяснения связей Казакова и задержания его с поличным в город и приехала оперативная группа. Вот что мне стало известно сегодня.
Виктор закурил и оглядел присутствующих.
– Сегодня в семь тридцать Казакова обнаружили в номере с перерезанным горлом. Казаков сидел в кресле с намыленным лицом, рядом на полу валялась опасная бритва. Медики исключают возможность несчастного случая или самоубийства. Что мы имеем еще? Время: с семи тридцати, когда с Казаковым разговаривала дежурная, до восьми, когда был обнаружен труп. Убийца вошел и вышел через веранду, так как дверь в коридор расположена против столика дежурной. Самойлова, дежурившая по этажу, утверждает, что в это время никуда не отлучалась. Далее. Убийца был ранее знаком с Казаковым или познакомился с ним здесь и в настоящее время находится где-то рядом.
– Поясните, непонятно, – сказал кто-то.
– Казакова зарезал человек, который его брил. Значит, знакомый, – ответил Виктор. – Второе: москвичи сразу расшифровались бы перед нами, если бы преступник не был где-то рядом. Ясно, что они прячутся от него, а не от нас. Он здесь. Но, – Виктор почесал бровь, – это профессионал высокой квалификации. Он сумел совершить задуманное, находясь под наблюдением, а взять его не могут. Видимо, не хватает доказательств, сейчас ждут, что мы спугнем преступника. Он забеспокоится и даст против себя улики. Зацепка у нас пока одна – способ убийства. Зверский, сложный и неслучайный. Не станет опытный преступник резать человека в номере гостиницы, если можно его ударить камнем по голове в глухом сквере.
– Установлено, что Казаков никуда не ходил, никакого уединения – ресторан гостиницы, пляж, волейбольная площадка, – сказал молодой сотрудник в выгоревшей рубашке навыпуск.
Виктор пожал плечами:
– Возможно. В крайнем случае, согласен, можно и в номере, но проще молотком или пресс-папье, наконец.
Подведем предварительные итоги. Время: с семи тридцати до восьми часов. Преступник опытный и, конечно, никаких пальцевых отпечатков не оставил. Убийца с Казаковым находился в приятельских отношениях. Убийца в настоящее время в городе, скорее всего живет в гостинице. Сейчас уехать не может, видимо, из-за того, что боится отъездом привлечь к себе внимание.