Притворись моей
Шрифт:
Вырываюсь из его рук и почти бегу в свою комнату. Хлопаю дверью, падаю на кровать. Сминаю пальцами покрывало, зарываюсь лицом. Слезы душат. Смотрю на лежащий рядом кружевной боди, на свои красивые ногти… Старалась для него, а он обо мне только гадости думает. Считает лживой, расчетливой стервой. Как же несправедливо!
Пролежав бездвижно почти час, отмираю.
Слышу, что Гарик пошел в душ. Иду тоже. Долго стою под горячей водой, никак не могу прийти в себя. Мысли путаются, обрываются на половине.
Откуда
Внутри все бурлит. Заснуть в таком состоянии не получится.
Пишу ему:
«Нам нужно поговорить. Все не так, как кажется. Я могу объяснить»
Он читает сразу, отвечает спустя пять минут:
«Давай завтра. Уже лег»
Не спит ведь, знаю.Невозможно спать после таких качелей.
Стягиваю пижаму, надеваю на голое тело триггерный халатик и иду к нему.
–––––––
Глава 20. Ощущения в разы острей
Это чистой воды безумие – после всего припереться в его спальню, но похоже, что выбора у меня нет.
Разрешения не жду. Коротко постучав, вхожу без промедления. Запас смелости всего на несколько минут. Скажет выйти – ничего не потеряю.
– Извини за наглость, но давай поговорим сейчас!
Это первая фраза из тех, что я подготовила. Есть еще одна, дальше – по ситуации.
Гарик удивленно вскидывает бровь. Правда уже лежит в кровати, в руках телефон.
– Говори.
Хрипловатый голос звучит строго.
На стремительно слабеющих ногах делаю два шага и замираю по центру комнаты. В ней не темно и не светло – интимно. Под потолком работает подсветка.
– Я не собираюсь выходить замуж.
Это вторая заготовка. С фантазией сегодня туговато.
Белецкий приподнимается на локоть, смеряет взглядом.
– У тебя свадьба назначена на тридцатое октября, приглашения уже разосланы.
Я закусываю губу и сжимаю кулаки.
– Откуда тебе это известно?
– А это имеет значение? Допустим, я знаком с твоим женихом Владеком.
Он садится в кровати. Белоснежная простыня съезжает, оголяя торс. Я спешно отвожу глаза. Зачем же он такой красивый?
– Я никогда его не любила. Он был женихом сестры, потом стал моим, – бубню себе под нос.
– Какая интересная история. Ты пришла мне ее рассказать?
Тон у него леденящий, мне изнутри холодно становится.
– Свадьбы не будет, – произношу так тихо и неуверенно,
Если придется вернуться домой, то и замуж выйти придется. От этой мысли мороз по коже.
– И почему же? – он садится ровней. – Сколько вы помолвлены? Почти год?
Кусаю губы, переминаюсь с ноги на ногу. Снова это неприятное волнение, как в детстве на ковре перед папой. Зажмуриваюсь и трясу головой: нет тут никакого ковра, и оправдываться мне не обязательно.
– А вы со Златой сколько были вместе? Почти десять лет? Почему не женились? – сощуриваю глаза.
– Стрелки переводишь? – хмыкает и снова смиряет взглядом. Сверху вниз и обратно. – Вижу, разговор затягивается. Может присядешь?
Хлопает рукой по кровати возле себя. Я смотрю на это движение и нервно сглатываю. Лимит смелости на сегодня исчерпан.
– Я лучше там, – тычу пальцем на кресло у окна и боком двигаюсь к нему.
Глаз от его руки оторвать не могу. Он ей матрас поглаживает, а совсем недавно меня по спине гладил. Кожа помнит, как это приятно.
– Про нас со Златой ты с самого начала в курсе. Я сразу все рассказал.
– Сразу после того, как поцеловал. Дважды, – напоминаю, присаживаясь на край кресла.
– Это претензия?
– Где? – выкатив глаза, оглядываюсь по сторонам. Включаю «дурочку», – Не вижу никакой претензии!
Гарик улыбается, я тоже. Обстановка чуток разрядилась.
– Ты написала, что он друг семьи. Обманула.
– О, теперь вижу! Вот же она – претензия!
Я улыбаюсь шире, но он не ведется. Наклоняет голову набок, поджимает губы и смотрит пристально. Шутить не настроен.
– Влад и есть друг семьи и больше никто. Для меня никто.
– Он считает иначе. Предупредил, что ты работаешь до середины октября, после свадьбы у него на тебя другие планы.
Не сдерживаюсь и демонстративно фыркаю.
Владек решил обозначить свои права на меня. Стыдно-то как. Мерзко! Вскипаю изнутри, в очередной раз почувствовав себя никем, просто вещью.
Нервно дергаю полы халата. Вот все в нем хорошо, и цвет и состав ткани, но постоянно норовит соскочить или задраться. Сверху поправляю – снизу разъезжается, оголяя бедра, натягиваю – верх расходится.
Гарик мои движения отслеживает.
– Я решила, что не выйду за него еще до нашего с тобой знакомства, но все не так просто. У них с отцом договоренности, сама свадьба – большое событие в их кругу…
Вздыхаю. Ему не понять. Он мужчина. Сильный, независимый, самодостаточный. А мне до сих пор все оплачивает папа. У меня нет ресурса переть против его воли. У меня вообще ничего нет, и никого. Ни родственников, ни друзей, которые могли бы поддержать. Месяц назад появился он, офигительный босс, в которого я втрескалась по самые уши.