Притяжение I
Шрифт:
– От моего ответа что-то изменится?
– От твоего ответа изменится все.
Как страшно звучит. Что ж. Если в любом случае все изменится, тогда стоит сказать правду. Хуже уже все равно не будет.
– Да. Я правда этого хочу.
Мне показалось, что он улыбнулся. Хотя, возможно действительно показалось. А потом, больше не сдерживая себя, он, наконец, сделал это и, отодвинув ткань трусиков, осторожно вошел в меня сзади, наполняя безумной сладостью своего тепла. Издав протяжный стон боли, смешанной с удовольствием, я была удостоена крепких объятий и сильного толчка. Простынь скрипнула, сжатая в кулак. Генри, позволяя привыкнуть к новым ощущениям, осторожно входил и выходил из
Выгнувшись, я покрутила попкой, чтобы доставить ему больше удовольствия и сжимала мышцы влагалища, хотя этого не требовалось. С его размером он не только доставлял всю гамму неземных ощущений, что дарованы Создателем, но и наверняка сам растворялся в них. Томное дыхание и низкий рык с каждым новым ударом говорили за себя. Я утратила связь с реальностью, растворившись в бескрайнем океане наслаждения. Мы наконец-то слились воедино, позволяя нашим телам получить то, к чему они так давно стремились. Позволяя рукам жить своей жизнью, отпустив на волю свои самые тайные и страстные желания. Сплетения языков, губ, рук и тел длилось бесконечно долго. Я царапала ему спину, громко стонала, не в силах вынести молча эту лавину наслаждения, обрушившуюся на меня, он с низким рыком властвовал надо мной и имел так, как ему вздумается. Он был моим хозяином, господином и повелителем вселенной. Он был моей карой и моим даром. Уничтожал и исцелял меня одновременно. Нас сотрясал один оргазм за другим, но, не в силах насытиться, не в силах утолить кипевшую в венах страсть, мы вновь и вновь забывались друг в друге, не стесняя себя позами и воплощением желаний. Набрасывались как голодные звери на сочный кусок мяса.
Наконец, полностью изможденные, мы упали на кровать. Кончив пятый или шестой раз к ряду, Генри сгреб меня в охапку и покрывал поцелуями мое лицо. За окном просыпалось утро. Так скоро… Оно все увереннее прогоняло ночную волшебную сказку, пытаясь объявить, что уже через каких-то пару часов мы навсегда расстанемся. Что нам осталось лишь несколько мгновений, чтобы насладиться друг другом.
– Я хочу тебя, – шептал он, отчего на моем бутоне вновь проступила роса похоти. – Но ты совершенно лишила меня сил, – усмехнулся мужчина.
Это ли не призыв к действию? Если до окончательного рассвета у нас еще час или два, то нужно провести их с пользой. А, потому, я со злорадной ухмылкой пробралась под одеяло и позволила своему дерзкому ротику показать все, на что он способен. Это был мой первый опыт орального удовлетворения и, честно признаться, я опасалась тошноты или брезгливости. Но, приняв внутрь его разгоряченную плоть, подарившую несколько умопомрачительных оргазмов, я хотела отблагодарить его, выразить всю свою любовь, а потому, плотно обхватив губами, сосала, лаская языком головку.
– Не так сильно, – предупредил он, – я же…
Но договорить я ему не дала. Не желая останавливаться, я приняла в себя его семя и, проглотив все до капли, довольно улеглась головой на его грудь, выглядывая из-под одеяла.
Он смотрел на меня и улыбался. Такой улыбки я никогда не видела на его лице, и приятно было осознавать, что я стала ее виновницей. Улыбка абсолютного счастья. Точно такая же красовалась на мне. На разговоры, выяснение отношений или мысли не было никаких сил, и мы сладко уснули в объятиях друг друга.
Я проснулась от настойчивого аромата крепкого кофе и от всей души потянулась в постели. По телу разливалась тугая усталость, как след недавней страсти. Улыбнувшись от мысли о прошедшей ночи, я повернулась на бок.
– С добрым утром, сонюшка, – ласково пропел Генри. – Он лежал, подложив локоть под голову, и смотрел на меня.
– С добрым утром, – я снова закрыла глаза, желая поспать еще пять минуточек. Те самые пять минуточек, которые всегда хочется доспать, но которых никогда не хватает. Обманчивая иллюзия. Это как надышаться перед тем, как нырнуть под воду. Бессмысленно. Но, вспомнив о родителях, я открыла глаза и с перепуга уставилась на мужчину. – Мои родители!
– Уже в городе, собирают вещи. Бернард отвез их. Если хочешь, мы приедем в аэропорт, чтобы ты могла с ними попрощаться.
– Очень хочу, – я улыбнулась, и не могла отвести глаз от его прекрасного лица. Он хорош всегда и даже сейчас, с беспорядком в смолянистых волосах, который я же и устроила, выглядит невероятно мужественно и сексуально. Я не удержалась и запустила руку в его волосы. Прикрыв глаза, он подался навстречу. Ему доставляло удовольствие мое прикосновение. Мое присутствие. Я чувствовала это, видела, знала не головой, а сердцем знала.
– У нас еще целых пять часов. Чем хочешь заняться?
– Всего пять часов? – я расстроилась. А, вспомнив, что мне сегодня еще и на первый рабочий день необходимо, совсем пала духом. – Боюсь, мне пора. Сегодня мой первый рабочий день, а я уже наверняка опоздала. Хорошее же впечатление произведу на новых работодателей.
– Мы перенесли твой первый рабочий день на завтра, – невозмутимо доложил он.
– Я смотрю, вы все продумали, мистер Эллингтон. Вам есть, что мне предложить? – я была безмерно благодарна. Знаю, что это наше счастье продлится недолго и мне бы хотелось хотя бы пять часов побыть с ним. Пять часов счастья, которые навсегда останутся в моей памяти напоминанием о прекрасном и не моем мужчине.
– Мне всегда есть, что предложить вам, будущая миссис Эллингтон, – он потянулся к моим губам, но я остановила его, накрыв указательным пальцем мягкие губы. Палец был нещадно зацелован и, с более мягким, чем планировала, тоном, я произнесла.
– Зачем ты это делаешь, Генри? Эта, несомненно, почетная должность уже занята. Так зачем ты играешь со мной?
Ответом послужил настойчивый поцелуй. Отличное решение проблем. Впрочем, действительно отличное решение проблем, поскольку ответ на вопрос совершенно утратил значение. Пусть сегодня на это время я буду будущей миссис Эллингтон. Меня прижали к кровати всем богатырским телом и, подняв мои руки над головой, расстреливали поцелуями. Я смеялась и извивалась под ним, а он продолжал дразнить. Не выдержав, я вырвала руки и перекатилась на другую сторону кровати. Выбравшись из-под одеяла, я накинула на плечи его белоснежную рубашку и, не застегивая, подошла к окну. С озера дул легкий ветерок и заигрывал с моими волосами. Приятно пахло цветами и землей. Я могла бы здесь жить. Заниматься садом. Это чудесное место. Как-будто бы огорожено от всего мира не просто высокой кирпичной стеной, а поясом времени. Будто мы живем здесь и сейчас, а до и после – не будет. Но я прекрасно понимала, что будет, потому веселость, несмотря на все мои попытки подойти к сегодняшнему дню оптимистично, исчезла.
Я развернулась и выглядела совершенно растерянно.
– Я принес тебе кофе, – он все это время наблюдал за мной. – Половина чайной ложечки сахара.
Неужели помнит…
– И ты действительно ворочаешься, когда переворачиваешься на правый бок.
Я боялась моргнуть, боялась вдохнуть, просто любовалась им.
– А еще я не уверен, что Шарлин очнется, – мне словно дали под дых. Готова ли я выслушать то, что он хочет мне сказать? Готова ли я разделить этот день не только с ним, но еще и с ней? Ведь они идут в комплекте.