Привычка убивать
Шрифт:
Карев довел группу до озера и тут остановился.
— Все, дальше мы не шли, — сказал он тихо.
— Что? Повторите, пожалуйста, — попросил Веня Локшин.
Карев обернулся к телекамере и сказал громко, как говорят репортеры:
— Вот на этом самом месте я ее убил.
Клавдия толкнула в бок Порогина, тот очнулся и остервенело отрицательно затряс головой — убитая лежала в другом месте.
— Так, здесь подробнее, — попросила Клавдия.
— Ага-ага… Значит, я стоял вот так, а Юлька — вот… Я достал из кармана… Ну да, я в сутане был. И достал из кармана…
Клавдия замерла. Если он скажет — нож: вранье.
— Какая-то железяка была у меня…
— Какая железяка? — спросила Клавдия.
— Острая. Длинная. Вроде шила. Нет… — Карев внимательно смотрел на Порогина. — Отвертка, ага.
— Дайте ему муляж, — попросила Клавдия.
Кареву сунули в руку резиновый нож.
— Нет, не нож, — сказал он.
— Ничего, мы поняли. Показывайте.
— Это не он, — зашептал Игорь, пока Карев устанавливал оперативника, играющего роль Мартыновой. — Ее нашли на острове. Это не он…
— Подожди, — остановила его причитания Клавдия. — Как вы ее убили, покажите.
Карев снова уставился на Игоря и стал медленно поднимать руку, потом опустил и переложил муляж в левую руку.
— Вот так, — показал он. — В голову ударил. Да, точно, в голову. Сюда.
— Потом.
— Потом она упала…
— Покажите как.
— Он ничего не может! — капризным голосом заговорил вдруг Карев, показывая на оперативника, изображающего Мартынову. — Пусть вот Порогин лучше, а? Мне так удобнее будет.
— Иди, Игорек, — попросила Клавдия.
Карев взял Игоря за руку, задышал вдруг часто, уставился Порогину в глаза и потом быстро заговорил:
— Ага, ага… Она, значит, упала, вот так… А я взял и перетащил ее… Вон туда, на остров. Ага, потому что людей боялся…
Все, что дальше делал Карев, было в полном соответствии с результатами следствия.
Клавдия даже перестала уже удивляться. Она почти смирилась с мыслью, что они чудом нашли маньяка. К известному уже по результатам экспертиз Карев добавлял такие детали, которые придумать было невозможно.
В Воронцовском парке они пробыли до часу дня. Вскоре толпа зевак стала такой, что пришлось-таки разгонять ее, как это делается у нас — грубо и бестолково.
— Ну, что скажете? — спросила Клавдия Кленова, когда садились в автобусы, чтобы ехать в Матвеевское.
— Пока воздержусь, — ответил тот. — Но фокус тут есть.
Клавдия тогда решила, что Кленов просто неудачно подобрал слово.
Все сходилось, как в кроссворде, где даже неизвестные слова проступают двумя-тремя буквами и уже угадываются легко.
Так, для Клавдии все время было загадкой, почему эти женщины добровольно уходили с убийцей в самые глухие уголки, да еще в такую темень. Следов насилия, кроме тех ран, что нанесены уже после смерти, ни на одной не было.
Пожалуй, это обстоятельство казалось Клавдии самым необъяснимым. Сегодня люди настолько подозрительны — может быть, и правильно, — что заманить взрослых женщин в ловушку почти невозможно.
Теперь чудесным образом объяснялось и это. Карев был в сутане. Он — священник. И доверие ему полное.
И все-таки…
«А что — все-таки?! — самой собой возмущалась Клавдия. — Твое упрямое недоверие, мелкое, заметь, недоверие, основано на одних эмоциях и тупом упрямом «этого не может быть, потому что этого не может быть никогда». Банальная недостаточность сюжета. Обида от простоты и, если уж до конца честно — что заслуга не твоя».
В Матвеевском повторилась та же самая история. Только на этот раз Карев показывал все куда быстрее Уже не ошибался. А Берковича, который на этот раз по просьбе дьячка изображал Кокошину, даже уличил в желании сбить себя с толку.
Здесь уж Клавдия проследила, чтобы оцепление поставили сразу. Дело шло к вечеру, от станции тянулся народ. Казалось, что людям еще нужно? — добраться бы быстрее до дома. Нет. Даже за оцеплением собралась довольно внушительная толпа. В Матвеевском многие знали об убийстве.
— Ну что, — спросила Клавдия, когда закончили здесь. — Поедем дальше?
Но тут случилась странная заминка. С одной стороны, странная, а с другой — вполне естественная.
— Нет, — сказал вдруг Карев. — Не могу больше. Устал…
— Правильно, Клавдия Васильевна, давайте завтра, — поддержал и Игорь. — Действительно, такую гору сегодня своротили.
— Клавдия Васильевна, темнеет же, вы что? — выступил и Веня, которому таскать телекамеру на плече было всегда в радость.
— Да, ладно, — согласилась Клавдия, — действительно, поздно.
Когда возвращались к автобусам, Карев вдруг поднял свободную руку и замахал толпе.
Но больше удивило Клавдию не это. Толпа ответила дьячку приветственными криками и тоже бурно замахала руками.
— Идиоты, — тихо сказала Клавдия. — Какие же идиоты…
Она думала еще посидеть в прокуратуре с группой и как-то обсудить сегодняшний день, но все вдруг заторопились — у всех неотложные дела. Даже Кленов, которого хлебом не корми, дай повышивать словесной гладью, и тот быстро распрощался и ушел.
Это ощущение зыбкости и неверности прошедшего дня так и осталось в Клавдии, пока она ехала домой, пока дожидалась лифт и поднималась на свой этаж.
Но не успела она выйти из кабины, как чья-то твердая рука настойчиво взяла ее за плечо и потянула куда-то в темный угол.