Привычка выживать
Шрифт:
И большие проблемы не заставляют себя ждать.
Потому что основная проблема в том, что Гейл Хоторн здесь.
– У нас новый альфа-самец, - заявляет с самого порога Джоанна, и показывает глазами на старую потертую сумку, небрежно брошенную посреди холла. – Он будет жить с нами, как родственник Китнисс Эвердин. Ты счастлив?
– У него просто нет слов, - заполняет возникшую паузу Энорабия, которая, как всегда, некстати.
– Почему он будет жить здесь? – спрашивает Каролина капризно.
– Вот только тебе об этом спрашивать, - огрызается Джоанна. – Это шоу победителей Голодных Игр, а не маленьких стерв с генами деспота и монстра.
Каролина
– О, нет, - восклицает Энорабия громко, - ты слишком наивна, - ослепительно улыбается. – Поверь мне, нет никакого шоу победителей Голодных Игр. Есть Шоу Плутарха Хевенсби, и главная роль в этом шоу отведена Китнисс Эвердин. Что бы это ни значило для нас и для нее.
В холле совершенно точно установлены камеры, отстраненно думает Пит. И поднимается на свой этаж, оставляя споры и размышления на долю тех, кто в силах спорить и размышлять. У него на это нет сил. У него не остается сил даже для того, чтобы прогнать следующую за ним по пятам Каролину, за спиной которой против обыкновения не маячит Энорабия. Каролина молча наблюдает за тем, как Пит вешает пиджак на стул, проходит в спальню и падает поперек кровати. Она присаживается рядом с ногами, потом осторожно толкает Пита локтем.
– И ты оставишь все так, как есть? – спрашивает спокойным, хотя и разочарованным тоном.
– Что – «все»? – утоняет Пит из-под подушки, под которую спрятался от одной назойливой и бесстыдной особы. Каролина тяжело вздыхает. – У нас с Гейлом никогда не было никакого противостояния, если ты об этом.
– О, - короткий выдох. – Значит, будет. Ты просто не видел, как плотоядно смотрела на него твоя Джоанна. У нее разве что слюни не текли, - и смеется. – Пит?
– Что?
– Ничего. Спи. Пока Гейл разговаривает наедине с Китнисс вот уже полчаса. Спи, - добавляет мстительно и тоже вытягивается на постели. – Или даже больше, - говорит с закрытыми глазами. – Может, они уже не разговаривают. Может, они уже друг друга поубивали. Или нет. Кто знает, что может между ними двумя происходить, пока ты тут спишь. Пит? – когда Пит не отзывается, Каролина привстает и утыкается ухом там, где лучше всего слышно размеренное дыхание. Качает головой, и опять ложится.
В конце концов, ей какое дело до того, что происходит с Китнисс Эвердин и теми, кто записан в ее женихи и родственники? Ей-то уж точно до этого никакого дела нет. Никогда не было.
========== ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ, в которой Хеймитч совершает ошибки и делает ценные выводы ==========
Пит помогает перенести на второй этаж спящую Каролину, уже после того, как пробивает полночь, и, может быть, поэтому остается жив. У Энорабии очень выразительный взгляд. Она еще не вполне овладела техникой убийства взглядом на расстоянии, но если бы она демонстрировала сей навык на Индивидуальном Показе, Пит, окажись он в жюри, без размышлений поставил бы ей 12 баллов. Вместо пожелания приятного сна Энорабия скалится в своей фирменной улыбке, и Пит тяжело вздыхает. И им всем, больным и раздавленным, предстоит играть на публику в счастливую семью? Это ни в какие ворота не лезет; им никто не поверит, они в два счета покончат с планами Плутарха, и быстро вернутся каждый к своим демонам.
(- Весьма наивная надежда, - говорит мертвый Президент Сноу в лифте. – Практически не обоснованная. Даже если вы здесь все поубиваете друг друга, от вас все равно не отстанут.)
Иногда Пит думает о том, что переродком быть проще.
Он выходит на первом этаже и стоит какое-то время в холле, потом замечает сумку, все так же небрежно брошенную, и недоумевает: разве Гейл не вернулся за своими вещами? Еще он слышит в отдалении голоса, негромкие, но все-таки раздражающие его своей веселостью. Разумеется, вся неспящая компания собирается на так полюбившейся им кухне, и, разумеется, у них был достойный повод собраться.
– Это отвратительно, - говорит Пит громко и уверенно, и заглядывает в холодильник. Отчего-то каждый появляющийся на кухне первым делом заглядывает в холодильник, и лица у всех при свершении этого действа с каждым часом, прибавляемым к полуночи, становятся все суровее и суровее.
– Я говорю им об этом уже целый час, - откликается Джоанна, сидящая ближе всего к Вольту и, следовательно, к монитору. В руках у Джоанны морковка, которой девушка хрустит с явным аппетитом.
Бити лишь изредка косится на экран, и чаще – на Джоанну. Или на морковь, кто его знает. Еще чаще Бити тянется рукой к своему бокалу, всегда полному стараниями страдающего в темном углу Хеймитча, который так же не смотрит на экран, но изредка добавляет в ход беседы несколько пессимистичных фраз. Эффи меряет маленькими шажками кухню, в руках у нее планшет, каблуки ее не стучат по паркету, хотя, быть может, в этом виноват хруст, с которым Джоанна разделывается с очередной морковью.
– Так что вы все здесь делаете? – спрашивает Пит с явным неудовольствием и готовит обвинительную речь.
Бити поднимает на него воспаленные глаза и качает головой. Разумеется, отвечать за всех будет Джоанна, чья точка зрения никогда не бывает объективной, и никогда не выражает общественное мнение.
– Их встреча была гораздо горячее, - заявляет она во всеуслышание и тычет морковкой в монитор. Пит наклоняется к ней и осторожно принюхивается. Джоанна, заметив это, недовольно хмурится, но, в конце концов, расплывается в чуть виноватой, хотя в большей степени вызывающей улыбке. – Подумаешь, выпила совсем чуть-чуть, - заявляет с коротким смешком, и резко переходит в атаку: - Это все он! – показывает на насупленного Хеймитча. – И он! – под раздачу попадает и Бити, находящийся, если верить взгляду, в каком-то состоянии прострации. – Я не виновата. Я вне всяких подозрений. Ты мне веришь? – впрочем, ответ ее не волнует. – Так вот, их встреча была горячее этого вашего «Пит. Китнисс», – и кривится, вспомнив.
– Она бросила в него вазу, - внезапно отмирает Хеймитч.
– Это был фарфор! – восклицает Эффи, все же прислушивающаяся к разговору.
– Она швырнула в него вазу уже на двенадцатом этаже, - отмахивается от всех Джоанна. – Сперва она просто распяла его взглядом, даже имя не назвала. Зато Гейл… - мечтательно закатывает глаза, - весь такой подтянутый, в военной форме, будто только что с экрана из этих их агитационных роликов…
Бити обреченно вздыхает и роняет голову на сложенные на столе руки. Кажется, эту фразу Джоанна повторяет давно и со вкусом. Пит неохотно садится за стол так, чтобы не видеть происходящего на экране. Звук отключен, или же ничего не происходит, но он чувствует себя так неуютно, будто подсматривает за кем-то в замочную скважину.