Приют фэйри
Шрифт:
У парадного входа гостий встречали хозяева - Джозеф и Минни Бриггсы, родители Аннабелль. Филлис прежде не была с ними знакома и сейчас подумала, что никогда не видела столь несхожих между собой супругов.
Джозеф Бриггс, невысокий, кряжистый человек лет шестидесяти, не слишком-то походил на простолюдина и даже в своем почтенном возрасте излучал энергию. Темные с проседью волосы, черные глаза, решительный взгляд - Аннабелль была очень похожа на отца и внешностью, и жизненной силой. Приветствуя гостий, мистер Бриггс говорил вполне правильно - и не подумаешь, что не джентльмен.
Минни Бриггс сторонний наблюдатель мог бы счесть матерью Игги, а не Аннабелль. Невысокая, очень полная, с выцветшими голубыми глазами и растрепанными бесцветными волосами, она абсолютно не походила на хозяйку большого поместья, а напоминала скорее кухарку или прачку. Манеры миссис Бриггс полностью соответствовали внешнему виду: едва Белль вышла из коляски, мать, плача, обняла ее и быстро-быстро заговорила:
– Ах ты, пташечка моя прекрасная! Как же я по тебе скучала, солнышко! Как же хорошо, что ты домой вернулась, розочка ненаглядная! Хоть немного поживешь в покое и холе, в свое удовольствие, а не у чужих людей!
Простонародный акцент миссис Бриггс был столь явственным, что привел бы в восторг любого ученого-филолога.
Белль выдержала эту сцену стоически, лишь на несколько секунд состроив недовольную гримасу.
Мистер Бриггс смотрел на жену с грустью, но без раздражения.
Наконец миссис Бриггс наплакалась вдоволь и выпустила дочь из объятий.
Из дома навстречу девушкам вышла женщина лет сорока с суровым лицом, одетая в темное платье простого, но элегантного покроя. Она негромко, но очень веско сказала:
– Мисс Харвуд, мисс Макферсон, мисс Джордан, добро пожаловать в 'Приют фэйри'! Меня зовут мисс Хэвишем, я покажу вам ваши комнаты - они на третьем этаже, там уютно и просторно - и постараюсь сделать ваше пребывание здесь полезным и приятным. Мисс Бриггс, я очень рада, что вы вернулись домой.
Безукоризненное произношение незнакомки производило особенно сильное впечатление по сравнению с акцентом миссис Бриггс.
Лицо Белль впервые с момента приезда в 'Приют фэйри' осветилось мягкой, приветливой улыбкой:
– Добрый день, мисс Хэвишем! Рада видеть вас в добром здравии!
– Благодарю вас, мисс.
Мисс Хэвишем резко развернулась и скрылась в доме.
***
Оказавшись в своей комнате, Филлис с трудом сдержала возглас удивления, только сейчас осознав, что странноватая архитектура 'Приюта фей' имеет и безусловные достоинства.
Комната поражала размерами; здесь вполне можно было играть в крокет. Мебель, старомодная и не слишком-то красивая, явно местного производства, оказалась вполне удобной. И, хотя комнату явно давно не использовали, здесь не было ни пылинки.
Филлис подошла к огромному окну, чтобы полюбоваться ярко-зеленой лужайкой и клумбами с цветущими розами, и подумала, что отдых в столь странном месте будет приятным.
***
Невероятно вкусный, пусть и простой, обед подкрепил это впечатление
Белль получила от еды гораздо меньше удовольствия, чем прочие: миссис Бриггс во всеуслышание заявила за столом, что лично приготовила ростбиф и йоркширский пудинг, не доверяя кухарке. Услышав это, Белль покраснела и до боли закусила губу.
– У вас настоящий талант, миссис Бриггс, - негромко сказала Эмили.
– Уж и не припомню, когда еще ела такие по-настоящему английские ростбиф и пудинг!
– Спасибо, - пролепетала та, уже поняв, что совершила грубую оплошность.
– По-моему, поварской талант - такая же нелепость, как горячий лед!
– фыркнула Белль.
– Как можно сравнивать дар писателя или художника - и умение стряпать!
Мисс Хэвишем пристально посмотрела на Белль, нахмурилась, но ничего не сказала.
– По-моему, сравнивать не только можно, но и нужно, - ответила Эмили мягко, но решительно.
– Во Франции даже самые знатные люди не гнушаются лично благодарить повара, если обед удался. А скольким отравляют жизнь плохие кухарки!
– Вот только мама - не кухарка, а хозяйка дома!
– Белль с трудом удержалась от крика.
– А наша Пегги прекрасно готовит и не любит, когда ей мешают работать!
– Если бы ваша судьба, миссис Бриггс, сложилась иначе, вы могли бы стать знаменитой поварихой, - стояла на своем Эмили.
– По-моему, вполне естественно, что вы не хотите зарывать свой талант в землю.
– Нет уж!
– очень решительно, к общему изумлению, заявила миссис Бриггс.
– Не хочу я становиться знаменитой поварихой! Я хочу быть женой Джозефа и вести его дом! Вот мое дело, остальное неважно.
Белль промолчала, но выражение ее лица было красноречивее слов.
Поведение подруги неприятно озадачило Филлис: раньше Белль никогда не была столь высокомерной! Нет ничего зазорного в том, что истинная леди любит и умеет готовить. Да, миссис Бриггс ведет себя, возможно, чуточку эксцентрично, но ведь она заботится о близких. Похоже, стремясь поскорее забыть о своем происхождении, Белль хочет стать святее самого Папы Римского. Впрочем, Филлис не знала, как чувствовала бы себя на месте подруги.
***
Вечером, лежа в кровати, где поместилось бы полдюжины человек, Филлис слушала скрипы старого дома и улыбалась. Она любила учиться, любила своих подруг по пансиону - но как же приятно хоть ненадолго вырваться на свободу! Как чудесно провести каникулы в таком странном, но все равно милом месте, как этот дом! Филлис казалась себе настолько счастливой, что, кажется, могла летать.
Уже засыпая, она услышала в коридоре шаги, легкие и торопливые, задумалась, кто и куда спешит в такой поздний час, и сама не заметила, как уснула.