Приют сердец
Шрифт:
И только на четвертый день после падения, Филипп застонал, поворачивая голову из стороны в сторону.
– Филипп, Филипп, ты слышишь меня? – позвала его Мариль, уговаривая очнуться.
Он медленно открыл глаза. От совершеннейшей пустоты его взора у нее по спине побежали мурашки. Потом глаза его начали проясняться. Она заметила радость… а потом смятение.
– Ч… что… – с трудом выговорил он.
Мариль поднесла стакан воды к его губам, поддерживая рукой его голову.
– У тебя было ужасное падение с лошади, Филипп. Ты помнишь это?
Она
– Нет, – наконец произнес он.
– Ну что ж, сейчас тебе станет лучше, ты поправишься, – Мариль поставила стакан на стол и встала. Молча она поблагодарила Бога за то, что Филипп, кажется, не помнил события, предшествующие его несчастью.
Отворачиваясь, она спросила:
– Может быть, раздвинуть портьеры и впустить немного солнечного света?
Не услышав ответа, она снова опустила взгляд на мужа. Его лицо исказилось.
– Филипп?
– Я… я не могу двигаться. Мариль! Я… не могу… двигаться!
Глава 8
Сентябрь 1874 – «Хартс Лэндинг».
Тейлор, ошеломленная, сидела в кресле с письмом в руке. Нет, это не может быть правдой. Филипп парализован? И Мариль. Что-то там все ужасно разладилось; она чувствовала это по недосказанности. Брент, пришедший в полдень на обед, так и застал ее в кресле, с глазами, полными слез.
– Дорогая, что случилось? Это… Она молча передала ему письмо.
– Я должна поехать к ним, Брент. Я нужна Мариль, и Филиппу… О, бедный Филипп! – она снова залилась слезами.
Брент нежно покачивал ее, давая ей время выплакаться прежде, чем заговорить.
– Ты же знаешь, что не можешь ехать, Тейлор, – сказал он, когда рыдания утихли. – Сейчас рождение ребенка можно ожидать в любой момент.
– Я знаю. Я знаю, Брент, я правда знаю. Просто… Ах, я чувствую себя так беспомощно, так ужасно.
Прошло девять лет с тех пор, как она видела их. Филипп был полон решимости вернуть «Спринг Хейвен» былое величие. Мариль, безумно влюбленная в него, стояла рядом, пока они прощались с Тейлор и Брентом, держа на руках маленькую Меган, а маленький Мартин Филипп цеплялся за ее юбки. Забавно, что эта картина так четко запечатлилась в ее сознании. Потом у нее появилось еще два племянника, которых она уже не видела, – Алистер и Кипели.
Тоска по дому охватила Тейлор. Ей отчаянно захотелось увидеть брата, Мариль и всю их семью. Сознание, что она, возможно, так и не сможет это сделать, только усиливало горе.
Она вытерла глаза, успокаивая дыхание.
– Со мной все в порядке, Брент. Давай посмотрим, что там с твоим обедом.
Он, поддерживая Тейлор под локоть, помог ей встать. Она улыбнулась мужу, посмеиваясь над собственной неловкостью. Они медленно направились в столовую, где, ожидая их, стоял накрытый стол.
– Где Бренетта? – спросила Тейлор, когда ее муж отодвинул для нее стул.
– С Рори и его лошадью.
– Где же еще ей быть? – подумала Тейлор. Так как с тех пор, как Рори привел на ранчо молодую кобылку, Бренетту охватило благоговение. Она проводила столько времени, наблюдая, как Рори работает с лошадью, сколько Рори проводил с Огоньком.
– Тейлор, я хотел бы кое-что обсудить с тобой, – серьезно сказал Брент. – Ты выдержишь?
– Конечно, дорогой. Все, что волнует тебя, касается и меня. В чем дело?
– Ты знаешь мои чувства к Рори. Он все время был для меня, как сын.
– Для нас, – прервала его Тейлор.
Брент улыбнулся.
– Для нас. Так вот, с Гарви… Мальчик вырос, Тейлор, но кроме этой лошади, он мало что имел, и мало что видел. У него живой, ясный ум.
– Тебе совсем не обязательно говорить мне все это. Ведь я обучала его, не забывай.
– Думаю, что неплохо бы в следующем году отослать его снова в Нью-Йорк. Пусть поработает пару лет учеником в банке. Боб Майклз присмотрит, чтобы он изучил дело до самых основ. Рори увидит немного больше в мире, чем только эти горы.
Тейлор задумалась.
– Ты считаешь, что это так важно? Мы ведь были так счастливы здесь, – она помолчала немного, потом спросила: – Ты думаешь, он захочет поехать?
– Сначала, может, и нет, но если я попрошу его, он поедет. Для него лучше, если он удалится от Гарви.
– Да, полагаю, ты прав. Нетта будет ужасно скучать по нему.
– Я тоже. Но к тому времени, у нее появится братик или сестричка.
Тейлор улыбнулась таинственной улыбкой будущей матери, опуская руку на свой увеличившийся живот.
– Я надеюсь, что скоро. Очень скоро.
– Рори, ты правда думаешь, что она допустит меня?
– Конечно, малышка. Просто говори ей, что делать и она сделает это.
Рори подтянул подпругу, потом подошел к Огоньку и погладил ее по носу.
– Теперь ты послушай, Огонек. Веди себя хорошо, так как на тебе поскачет Нетта. Не пускай пыль в глаза. Ты слышишь? – он почесал ее за ушами.
Довольный, что его послание понято, он взглянул на Бренетту.
– Садись. Она готова.
Бренетта с трудом сглотнула. Сон превращался в явь, у нее есть шанс прокатиться на Огоньке, а ее так сильно трясет, и она даже испугалась, что не хватит силы в ногах заскочить в седло. Бренетта сжала губы в мрачной решимости и потянулась к луке седла. Со вздохом облегчения она устроилась поудобнее, глядя вниз на Рори с казавшейся ей величественной высоты.
– Что сейчас? – спросила она.
Глаза Рори расширились от ее вопроса.
– Я думал, ты знаешь, как управлять лошадью. Если нет, то тебе лучше слезть.
– О, Рори! – сердито крикнула Бренетта. – Ты знаешь, что я имею в виду. Я никогда не была на лошади такой, как эта.
Он довольно посмеивался.
– Просто поезжай, малышка, – сделав пару шагов, он подпрыгнул и уселся на верхней перекладине загона.
Бренетта тронула поводья, и в течение нескольких минут они бодро двигались внутри загона. Когда она остановила рыжую лошадь перед Рори, лицо Бренетты светилось от радости.