Призрак из прошлого
Шрифт:
– Большое спасибо!
– ответил Чарли. Странно, он же вроде оставил маме записку. Впрочем, с бабушки Бон вполне станется ее спрятать.
Три сестренки Габриэля, тоже кудрявые и синеглазые, подсели к столу и щебетали вовсю, но разговорить мальчиков им не удалось: те в беседе участия не принимали и молча уминали обед, и сил разговаривать у них не было. Особенно угрюм и измотан был Лизандр.
– Нечего сказать, удачное начало четверти у вас получилось, - сочувственно заметила миссис Муар.
– То Габриэль руку
Быть мамой особо одаренного ребенка нелегко, но миссис Муар с честью справлялась с этой миссией. Она понятия не имела, откуда у Габриэля взялся его странный талант, и они с мужем нередко спорили о том, какая сторона, отцовская или материнская, в ответе за это хлопотное чудо. Миссис Муар подозревала, что во всем виноваты предки ее супруга, среди которых было немало, мягко говоря, чудаков. Габриэль из-за своего дара физически не мог ходить в ношеной одежде с чужого плеча, носил только новое: распродажи и барахолки исключались, а поскольку Муары были отнюдь не богачи, то нарядами с барахолки приходилось довольствоваться девочкам. Они, конечно, дулись и жаловались на несправедливость, угнетения и притеснения, но брата любили.
После обеда гостям были продемонстрированы знаменитые хомяки, счет поголовью которых был давно утерян, а потом, поскольку время было уже позднее, миссис Муар развезла мальчиков по домам в своем потрепанном «лендровере».
– Надеюсь, твоя мама не слишком волновалась!
– сказала она, высаживая Чарли у дома номер девять по Филберт-стрит.
В прихожей его встретила Мейзи.
– К нам пожаловали Юбимихи, - приглушенно провозгласила она.
– Я срочно спасаюсь к себе, телевизор смотреть. Удачи, Чарли!
Глава 10
ЧАРОДЕЙ СКОРПИО
Обычно трех теток Чарли, сестриц Юбим, принимали в мрачной парадной столовой, но сегодня они почему-то внедрились на кухню и оскорбляли ее уют своими кислыми лицами и унылыми темными одеяниями. Тетки повесили свои черные пальто на спинки стульев, а черные ридикюли сложили на буфет. На столе истекал кремом початый торт, но пахло в кухне невкусно, по-старушечьи: нафталином, лежалым тряпьем и затхлой лавандой.
Чарли, впрочем, постарался вести себя вежливо.
– Привет, тетушки!
– как можно доброжелательнее поздоровался он.
– Вот так неожиданность!
– Чего я действительно не ожидала, так это что мать позволяет тебе шляться допоздна, - с надзирательским нажимом изрекла тетка Лукреция.
– Где ты ходишь?
– А где мама?
– заозирался Чарли.
– Цто, мамоцку исцем?
– издевательски заметила тетка Юстасия.
Чарли многозначительно посмотрел на торт, но угоститься ему не предложили.
– - Твоей мамы дома нет, - отчеканила бабушка Бон.
– Но где она?
– Ах, какой заботливый мальчик, так беспокоится о мамочке, настоящий маменькин сынок, - проворковала младшая и самая вредоносная из теток, Венеция.
– Ничего я не беспокоюсь, - вознегодовал Чарли.
– Просто удивился, что она куда-то ушла.
– В театре мама твоя, в театре, - смилостивилась старуха Бон.
– У нее было два билета на мюзикл «Чудесная чечетка», и она, конечно, хотела пойти с тобой, но ведь ты где-то гулял.
– Мне она о билетах и не заикнулась, - насторожился Чарли.
– Откуда они взялись?
– Чарлз, мало ли откуда! Разве мы сторожа твоей маме? Может, ей кавалер билеты подарил?
– ехидно предположила тетка Юстасия.
– Нету у нее кавалера, - возразил Чарли.
– А ты откуда знаешь?
– сладко пропела тетка Венеция, поправляя черную змею косы, уложенной вокруг головы.
– Она еще молодая и вполне привлекательная женщина.
– Кавалер ей ни к чему, - выпалил Чарли, - потому что мой папа жив!
На кухне воцарилось ледяное молчание. Четыре сестрицы оцепенели и ели Чарли змеиными злыми глазами.
– Почему ты так упорно твердишь эту галиматью, Чарлз?
– сурово спросила бабушка Бон.
– Твой отец мертв. Мы лично его похоронили.
– Ага, как же, похоронили, только тела-то в гробу не было, – язвительно заметил Чарли и уже повернулся, чтобы уйти, но сестры хором гаркнули:
– Стой!
От неожиданности Чарли и впрямь остановился.
– Ты еще не рассказал нам про Генри, - властным голосом произнесла бабушка Бон.
– Нечего мне рассказывать, - помотал головой Чарли.
– Глупый мальчишка!
– гаркнула тетка Лукреция тем же тоном, каким в академии кричала «отбой!».
– Неужели ты полагаешь, что мы ничего не знаем о Времявороте? И о том, как Иезекииль Блур зашвырнул в будущее своего маленького кузена? И что теперь этот самый Генри вновь оказался в академии, только припозднился малость?
– Хе-хе-хе!
– рассыпалась противным смешком тетка Юстасия.
– И ничего смешного!
– вспылил Чарли.
– А если даже и так?
– Попался!
– резко сказала старуха Бон.
– Сам сознался, что его видел!
В ответ Чарли упрямо топнул ногой и заявил:
– Не буду я ничего сознаваться!
– «Ни в чем сознаваться», мальчик, - визгливо поправила его тетка Лукреция.
– Говори грамотно! Значит, ни в чем сознаваться не хочешь?
– Сознается как миленький!
– Старуха Бон поднялась и нависла над Чарли.
– Где он?
– потребовала она.
– Мы все равно отыщем мальчишку, имей в виду. Но если старого Иезекииля заставить ждать, он впадет в такое состояние, что ушлет твоего драгоценного Генри куда-нибудь в ледниковый период!