Призрак Проститутки
Шрифт:
Харви продиктовал мне памятную записку для Особой группы. По его мнению, в операции «Мангуста» следует делать упор на сбор разведданных. К тому времени я уже знал, что подобные записки никак не соотносились с действительными намерениями Харви — они могли бы служить образчиками писем для нашей ненаписанной книги «Правила протокола в ЦРУ». Теперь я сам мог бы составить такую книгу. Если ты намерен выполнить задание, выходящее за рамки нашего устава, крайне важно оставить письменный след, чтобы запутать всякого, кто попытается проследить твои действия. Необходимо написать противоположное тому, что ты намереваешься сделать, — таково непреложное правило. Если Харви намеревался послать людей на фабрики для саботажа, на бумаге он призывал увеличить наши усилия по сбору разведданных.
Лэнсдейл слишком долго действовал в одиночку, решил Харви, поэтому он и излагает теперь все свои намерения на бумаге.
— Я знавал одну проститутку на Аляске, — сказал Харви. — Большую толстую старую эскимоску с таким широким и уютным задом, как сиденье в «кадиллаке». Рот у Лэнсдейла — такой же большой.
Я же вскоре пришел к выводу, что подлинная проблема состояла не в том, что Лэнсдейл раскрыл и таким образом поставил под угрозу кое-какие из своих идей, а в том, что он их держался. Лэнсдейл хотел, чтобы существовали настоящие подпольные организации, он пытался отыскать кубинцев, которые старались бы добыть подлинные разведданные. И потом делились бы с нами. Казалось, он не понимал, что Харви предпочитал не иметь подпольного движения, чем иметь такое, которое можно контролировать лишь эпизодически. Соответственно Харви создавал кадры из достойных доверия эмигрантов, которых он мог бы использовать в полувоенных операциях. Как иначе ДжиМ/ВОЛНА могла поддерживать секретность в открытой атмосфере Майами?
— Упор, — говорил Харви, — надо делать на куратора, а не на агента. Куратор будет здесь чем-то вроде священника. Наши эмигранты должны все ему рассказывать. Уразумел? Хаббард, ты занимаешься этим уже года два. Ты мог бы установить с ними такие отношения?
— Процентов на пятьдесят мог бы.
— Отлично. — Он хрюкнул. — Мне нравится твой ответ. Ты, наверное, был мягким куратором.
— Не настолько мягким, как вы думаете, — парировал я, и он рассмеялся.
— Черт, в Уругвае ты лишь слегка намочил пальчики. Там ты имел дело с цветочками.
Наконец Лэнсдейл завел меня как-то в кабинет и спросил:
— Чем ты подпитываешь Билла Харви?
— Могу передать ему то, что вы скажете. Собственно, по-моему, он предпочел бы общаться с вами таким образом.
— Не в письменном виде?
— Не в письменном, сэр.
Он вздохнул.
— Значительную часть своей жизни я пытался научиться делать все, как положено военным. А военный не сдвинется с места, если не будет четкого приказа на бумаге. Харви явно привык к противоположному.
— Дассэр.
— Передай Харви: я хотел бы, чтобы он помнил, что я не враг.
— Черта с два он не враг, — сказал Харви, когда я передал это ему.
Во время следующей встречи генерал сказал:
— Гарри, мне б хотелось знать, как обстоят дела. Подчеркиваю следующее: я считаю, что отношения между людьми должны быть хорошими. Если я попрошу тебя передать это Биллу Харви, как, по-твоему, он ответит?
— Не могу знать, генерал.
— Что ж, ты, собственно, ответил на мой вопрос.
— Дассэр.
— Я сейчас кое-что тебе изложу. Чтобы ты все-таки довел до его сведения мою точку зрения.
— Постараюсь.
— Безусловно, надеюсь, ты это сделаешь. Потому что деятельность ДжиМ/ВОЛНЫ на Кубе сводится сейчас лишь к спорадическим рейдам. Никакой стратегии. Никакого стремления чего-то добиться. Право, не знаю, чего можно ждать, выкидывая такие номера. На днях был взорван мост. «Зачем вы это сделали? — спрашиваю я Харви. — Коммуникации между чем и чем вы пытались уничтожить?» Знаешь, что он ответил? «Вы нам не говорили, что нельзя взрывать мосты». Хаббард, это ложное понятие независимости. Я хочу положить конец такому бессмысленному саботажу. Я хочу избавить кубинцев от никому не нужных смертей. Я не устаю повторять: американцы, отправляющиеся за границу, должны быть по-настоящему привержены высоким принципам. — Он был всецело поглощен тем, что говорил, и только сейчас заметил, что я записываю за ним. — О, тебе не нужно передавать все в точности. Просто скажи ему, что до сих пор я был излишне мягок, но на будущей неделе он увидит, какие произойдут перемены.
— Дассэр.
— Если у тебя будет возможность, передай эти мои соображения Монтегю.
Вот этого делать я не стану. Ибо я мог предсказать реакцию Проститутки. Куба — это трясина. Действия Харви по крайней мере снизят опасность, какую, по просвещенному мнению Кеннеди, представляет собой война. Куда важнее предотвратить утечку информации, чем вести сомнительные поиски ярких результатов. Собственно, Киттредж мне так и написала:
Видите ли, Хью убежден, что разведка Кастро всегда будет лучше нашей. Кастро обладает властью и может убивать предателей, а мы наших можем только лишить очередного еженедельного чека. Наши агенты сражаются за свободу — да, но также и за будущие барыши на Кубе. Алчность коррумпирует разведку. Тогда как многие сторонники Кастро считают, что они участвуют в крестовом походе. А кроме того, Кастро знает кубинцев лучше, нем мы. Кастро руководствуется методами КГБ. А мы должны считаться с мнением политиков. Так что, если говорить о Кубе, разведка Кастро всегда будет превосходить ЦРУ. Вывод: сократить потери. Хью, конечно, не говорит всего этого в окружении президента Джека, просто пытается подтолкнуть его в нужном направлении. Я, будучи женщиной и, следовательно, человеком достаточно безответственным, могу поддразнить Джека. «О, — говорю я, — вам не кажется, что у Кастро есть козыри?» — а потом излагаю ему анализ Хью как свой. Но без нажима. Дамы существуют для того, чтобы президент с ними отдыхал, а не для того, чтобы морочить ему голову. Должна сказать, что Джек слушает внимательно. Он не туп и не ослеплен политическими страстями. Хотелось бы мне сказать то же про Бобби — вот он куда более эмоционален. Возможно, в другом письме я попытаюсь описать Вам Бобби.
Контратака Лэнсдейла не заставила себя ждать. Хоть он и выражал презрение к военным методам, но знал, как ими пользоваться. В подвал стали ежедневно поступать запросы. Не успевали мы ответить на один, как поступал следующий. Харви направил Маккоуну докладную с жалобами:
От нас требуют, чтобы мы снабдили Особую усиленную группу тошнотворными деталями, не имеющими отношения к цели операции, а именно: указали градиент берега высадки и состав песка. Нас просят указать время высадки и отплытия, что часто невозможно предсказать или скоординировать. К плану каждой операции должен прилагаться полный перечень снаряжения, даже если речь идет всего лишь о шести вооруженных до зубов кубинцах, которые попытаются на резиновой лодке пройти мимо береговой охраны Кастро. Делается все возможное для того, чтобы мы ничего не могли осуществить. А потом идут жалобы, что ничего не происходит. Нельзя ли сделать так, чтобы нас меньше ограничивали и сводили наши усилия на нет?
Весь январь и февраль 1962 года продолжали поступать запросы. Однажды во время дневного полета на самолете «Истерн эйрлайнз», который мы называли «Молочным рейсом» (потому что там всегда можно было вычислить новых сотрудников управления, перебиравшихся в ДжиМ/ВОЛНУ с женой и детьми), Король Билл повернулся ко мне и сказал:
— У меня солдаты, а он сидит за своим столом, не имея почти ничего. Я покажу этому мерзавцу, как борются недозволенными методами.
Я так и не знаю, был ли Харви автором очередного коленца, но нетрудно заподозрить его, поскольку он с наслаждением артиста рассказал мне об этом. На объединенной встрече комиссий, участвующих в «Мангусте», полковник военного ведомства по имени Форсайт выступил с идеей операции «Подарок».
— Военное ведомство не собирается даже ставить себе в заслугу эту операцию, — сказал Форсайт. — Мы просто украли одну из идей Эда Лэнсдейла.
Операция «Подарок» состояла в том, чтобы распространить по всей Кубе листки с обещанием выплачивать от пяти тысяч до ста тысяч долларов за смерть высших кубинских чиновников. За жизнь Кастро, однако, предлагалось два цента.
Лэнсдейл мгновенно вскочил на ноги.
— Это ужасно, — сказал он. — Это только приведет к обратным результатам.