Призрак Великой Смуты (CИ)
Шрифт:
– Пожалуй, вы правы, – кивнул головой Сталин, доставая из коробки папиросу. – Но это совсем не значит, что Япония откажется воевать с нами чужими руками. Это могут быть и китайцы, и авантюристы, подобные есаулу Семенову. Им можно будет помогать оружием, снаряжением, деньгами. Да и отдельные отряды регулярных частей японской армии, вероятно, тоже будут участвовать в вооруженных конфликтах против нас под видом «добровольцев».
– Вполне возможно, товарищ Сталин, – согласился Луцкий, – мы не исключаем и подобного развития событий. Пакостить самураи
– А вы не допускаете, товарищ Луцкий, – вступил в разговор наркоминдел Чичерин, – что в дальневосточные дела может вмешаться какая-нибудь третья сила?
– Вы имеете в виду САСШ? – спросил Луцкий. – Скорее всего, да, американцы не останутся в стороне, и обязательно попытаются что-то урвать от нашего, да и не только нашего Дальнего Востока. Помимо него интересы Японии и САСШ сталкиваются в Корее, той же Манчжурии, континентальном Китае, на Филиппинах, короче, по всей территории тихоокеанского региона.
Ведь посмотрите, что происходит, – Луцкой протер стекла своих «профессорских» очков в тонкой металлической оправе и водрузил их на переносицу, – из-за огромных потерь от атак германских подводных лодок при транспортировке своих войск из САСШ в Европу конгресс запретил президенту Вудро Вильсону использовать американские части на Западном фронте. Но маховик военной промышленности раскручен, деньги на войну получены и уже частично истрачены. Под ружье поставлена невиданная для Америки армия в сотни тысяч солдат. Армии и флоту надо воевать. Но где, когда и с кем?
Как известно, у Америки и Японии наличествуют огромные противоречия, которые сможет решить только война – война за раздел сфер влияния на Дальнем Востоке. Ведь никто из них не хочет, чтобы конкуренту достался такой лакомый кусок, как наш Дальний Восток и Сибирь.
– Я считаю, что вы правы, товарищ Луцкий, – сказал Сталин. – Война между САСШ и Японией вполне вероятна. И было бы весьма желательно для нас, если бы она началась. Ведь эти два империалистических хищника, сойдясь в смертельной схватке, взаимно ослабят друг друга. И у них просто не останется ни сил, ни возможностей, чтобы напасть на Советскую Россию.
– Товарищ Чичерин, – Сталин обратился к наркому иностранных дел, – не могли бы вы по своим дипломатическим каналам помочь САСШ и Японии придти к «правильным» выводам?
– Как вы считаете, товарищ Тамбовцев, – Сталин хитро подмигнул мне, – можно ли, как это у вас говорят, «вбросить» в мировые средства массовой информации «сенсационные новости», которые направили бы общественное мнение в этих странах в нужном направлении?
– А у вас, товарищ Ларионов, – Сталин посмотрел на Виктора Сергеевича, – как я слышал, на Тихом океане есть боевая единица и специалисты, которые смогли бы помочь Японии и САСШ найти «казус белли»…
– Словом, – Сталин подвел итог нашему совещанию, – надо действовать одновременно по всем направлениям, чтобы начавшаяся война между Японией и САСШ отвлекла бы внимание этих империалистических государств от наших границ. Ну, а с Китаем мы потом как-нибудь и сами разберемся… Так сказать – по-соседски.
Дела местного значения
18 февраля 1918 года. Около полудня. Забайкалье. станция Даурия.
Старший лейтенант Бесоев Николай Арсеньевич.
Дело сделано, есаул Семенов и его ближайшие подручные захвачены, а остальная его банда либо частично перебита, либо частично разбежалась. Казалось бы, теперь можно немного перевести дух и заняться личными проблемами. Это я о казачке Дарье, которая ко мне прибилась нежданно-негаданно. Скажу сразу – тут я абсолютно ни при чем. Так как-то все получилось, само собой. Я ее к себе в постель не звал, но и силой гнать от себя тоже не собираюсь. Женщина, что таких еще поискать, и влюблена как кошка. Живем пока вместе, а там как Бог даст.
Но расслабиться и покейфовать мне, похоже, вряд ли удастся. И причиной тому явился местный околополитический криминал, ну, или, если сказать попроще, освобожденные революцией уголовники, оказавшиеся в рядах отрядов, которые формально присоединились к Забайкальской бригаде Красной гвардии, а на самом деле плевать хотели на советскую власть, дисциплину и соблюдение революционных законов.
Я вспомнил, что еще во время инструктажа перед отправкой из Питера наш Дед, Александр Васильевич Тамбовцев, рассказывая о раскладе сил в Забайкалье, особо подчеркивал этот пикантный момент:
– Запомни, Николай, – сказал он, – до революции в тех краях находились основные каторжные централы Российской империи. Тамошние арестанты строили знаменитую «колесуху» – трассу Хабаровск – Благовещенск и Амурскую железную дорогу. На последней, кстати, трудилось аж целых семь тысяч арестантов.
Большая часть каторжников угодила в Забайкалье за уголовные преступления, причем, как правило, тяжкие. Это в основном убийцы, грабители, воры-рецидивисты. Были в числе каторжников и эсеры, и анархисты-максималисты. Но они были осуждены не за распространение листовок или агитацию, а за индивидуальный террор и «эксы», то есть за убийства и вооруженные разбои. Одним словом, это настоящие бандюки, на которых некуда ставить клейма.
После революции, когда в местах, куда Макар телят не гонял, наступила полная анархия, каторжане получили свободу. «Политики» в большинстве своем уехали в Питер и Москву, поближе к власти. Уголовники, которые понаглее, начали заниматься «экспроприацией экспроприаторов». А самые умные из них постарались всеми правдами и неправдами пробраться в местные советы. И многим из них удалось это сделать.
Вот эти-то «революционеры в законе» и будут, Коля, вашей вечной головной болью. Мой совет – держись с этой братией жестко, не стесняйся применять силу оружия – ведь только такие методы они и понимают…