Призраки солнечного ветра
Шрифт:
Глава 10. Двуличие Марса
Прошло уже более получаса после того, как Фидгерт заснул. У мальчика случилась дикая истерика. Он постоянно вырывался из рук, кричал и пытался кусаться, чем сильно всех удивил. Когда Ашеру выволакивали из аэромобиля, он впился своими маленькими зубками в руку одного из головорезов. За это, собственно, чуть и не схлопотал хорошую затрещину. От неминуемого возмездия спас только недвусмысленный приказ не портить особо ценный товар. Наемники решили не заморачиваться, вколов ребенку дозу снотворного. Когда всех троих завели в
Ашера сидела на жестком матрасе, забравшись с ногами на кровать и обхватив руками колени. Запястья болели, впрочем, как и разбитая губа. Внутренняя злость и усталость щедро разбавлялись вполне естественным страхом. Баргет Скайни лежал рядом с мальчиком, на второй кровати в противоположном углу узенькой комнатки. Серые простыни, видимо, давно не стиранные и не глаженные, покрывали два спальных места. Гораздо более неудобных, чем на «Гофоре 3». Непонятного цвета покрытие стен местами облупилось. Небольшое зарешеченное окно, открывающее вид на улицу, напичканную неоном — вот то единственное, что связывало ребят с внешним миром. Смотреть туда не хотелось. Не хотелось даже двигаться.
— Что с нами будет? — испуганно спросил парень.
— Я не знаю, Баргет, — Ашера старалась говорить тоном, как можно более успокаивающим, но удалось ей это не важно. Озвучить, что она тоже боится, девушка не решилась. Сейчас ей предстояло быть сильной за всех.
Следующие полчаса никто не смел нарушить тишину. Периодически накатывала усталость. Глаза слипались. К тому времени, когда Ашера провалилась в тяжелое забытье, Баргет уже спал. Чуткий сон прервал скрип открывающейся двери. Неожиданный звук встревожил всех, корме маленького мальчика. Тот все еще пребывал в сладком забытье.
В небольшую комнатку впорхнула маленькая изящная фигурка в плаще. Черном, ниспадающем шелковыми волнами прямо под ноги худенькой девушки. Низко опущенную голову скрывал широкий капюшон, раскинувший свои края, словно большие уши. Когда тонкие ручки в белых перчатках неспешно откинули его назад, сомнений не осталось — гостьей являлась особа женского пола. Практически еще девочка. Маленькая головка горделиво держалась на хрупкой тоненькой шейке. Золотистые локоны робко выбивались аккуратными кудряшками из-под капюшона. Правильное овальное личико ласкало глаз идеальными чертами и сияющей, белоснежной кожей. Неподвижные зрачки, судя по всему, корректировали цвет с помощью гало-модификаторов, встроенных в радужку. Они плавно меняли окрас с голубого до темно-синего.
В руках девушки возникла небольшая резная шкатулка.
— Добрый вечер, — пропищал тоненький писклявый голосок.
Оставаясь полностью невозмутимым, личико посетительницы не выражало абсолютноникаких эмоций. И, похоже, невозмутимость эта тесно граничила с надменностью.
Дверь за спиной девушки осталась открыта. К всеобщему удивлению, с ней не было охраны. Баргет вздрогнул и насторожился. На паренька, будто угадав его мысли, посмотрели пристальным взглядом.
— Не советую, — на тоненьких, чуть бледных губах появилась снисходительная улыбка.
Медленно, вдумчиво и очень осторожно незнакомка поставила шкатулку на край ближайшей кровати, выудив из ее недр нечто совсем небольшое. Тоненькие пальчики сжимали черный, как и плащ, браслет. Маленькие гладкие бусины заблестели, отражая тусклый свет комнатушки. Кроме этой удивительной способности сверкать без веской на то причины, аксессуар выглядел совершенно обычно.
Побрякушку молча протянули Ашере. Та, в свою очередь, замешкалась, но почему-то подала руку. Внутреннее чувство подсказывало, что сопротивление могло привести к еще более серьезным последствиям. Гораздо худшим, чем текущее положение. Решение занять выжидательную позицию показалось сейчас самым здравым поступком.
Неприглядная бижутерия, едва сомкнувшись на запястье, тут же присосалась к плоти. Глянцевые бусины расплавились, запуская черную, похожую на тушь массу под кожу. Субстанция начала расходиться в разные стороны ломаными линиями, словно ветви засохшего дерева. Лицо Ашеры скривилось от боли. Казалось, острые иглы впились в ткань, раздирая ее вместе с кровеносными сосудами. Сдавленный крик вырвался из груди.
Колющая боль растворилась только через несколько секунд. Девушка размяла запястье. Не осталось никаких неприятных ощущений, кроме легкого покалывания на кончиках пальцев. Правда, некрасивые полосы в виде ветвей никуда не делись, протянувшись практически до локтя. Последовав примеру негласного лидера компании, Баргет так же не стал сопротивляться процедуре. Когда те же манипуляции проводили с Фидгертом, тот и вовсе не проснулся.
Выражение бледного личика посетительницы резко поменялось. В нем появилось некое подобие почтения.
— Госпожа, Господин, — присела посетительница в легком книксене, снова опустив головку.
— Кто? — не совсем поняла Ашера, и даже решила, что ослышалась.
— Госпожа, — гораздо громче произнесла девушка, больше похожая на девочку-подростка.
— Я ничего не понимаю… — недоверчиво покачала головой Ашера.
— Вы свободны, — взяв высокую ноту, словно птичка проверещал красивый голосок.
— Как свободны? Совсем? — немного ошарашенно спросил Баргет.
— В ваших браслетах лимит в три миллиона монеро. Свободный доступ передвижения по планете везде, кроме Олимпа. Допустимы модели поведения, соответствующие Высшим в рамках текущего законодательства, — казалось, хрупкая головка с некоторой стыдливостью опустилась еще ниже. — Если есть еще вопросы, я на них отвечу, госпожа.
— Мы можем уйти прямо сейчас? То есть выйти и все? — переспросил Баргет.
— Да, — с таким же спокойствием и уважением кивнула странная особа. — Еще какие-то вопросы?
— Ты! — выпалила Ашера, совершенно вызывающе ткнув пальцем практически в лицо юной леди. — Можешь убрать со своего лица это мерзкое выражение и объяснить, что все это значит?!
Небольшой мускул гостьи около вздернутого носика чуть дрогнул, мимолетно выдав проскользнувшую эмоцию. Однако, настолько быстро, что остался незамеченным.
— Это значит, что вам выпала великая честь, — с каким-то холодком в голосе ответила белокурая девчушка.
Галантно склонившись, она легким жестом, словно приглашая на прогулку, указала на открытую дверь.