Пробуждение Посейдона
Шрифт:
– Он получил кое-какие новости - вот почему мы разговаривали.
Они вернулись в свою комнату, напряжение между ними уменьшилось, но все еще оставалось, и Гома чувствовала, что ее отделяет всего одна ошибка от того, чтобы никогда больше не быть прощенной. И, возможно, это было оправдано, потому что Ру наверняка заслуживал лучшего.
У их двери Гома поняла, что вышла из комнаты в такой спешке, что - вопреки своему обыкновению - не застегнула браслет. Однако у Ру он был, и дверь перед ними открылась.
Но Мпоси уже исчез.
– Он сказал, что хочет меня о чем-то известить, - сказала Гома.
– И, возможно, он решил, что нам нужно
– Думаю, я пойду и повидаюсь с ним.
– Что бы это ни было, это может подождать до утра.
Ру, конечно, был прав, и Гома была не в настроении искать что-то еще для спора. Она согласилась с этим, устало кивнув, радуясь, что, по крайней мере, они вернулись в свою комнату и разговаривают. Завтра она поговорит с Мпоси, и все будет хорошо.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Толщина льда составляла двадцать километров; двадцать тысяч секунд спуска, как только корабль Ниссы достиг заданной скорости снижения по вертикали. С первого момента погружения, когда растаявший лед закрывал иллюминаторы и камеры, было не на что смотреть, кроме графиков и цифр на дисплеях кокпита, отслеживающих их прогресс. По большей части они направлялись прямо вниз, но время от времени Нисса огибала какой-нибудь скалистый или металлический предмет, погребенный во льду, предпочитая осторожность браваде.
– Здесь, внизу, целые корабли, - сказала она с каким-то благоговейным трепетом в голосе.
– Они совершили аварийную посадку и начали протаивать лед, хотели они того или нет. Они все еще будут здесь, когда солнце поглотит Марс!
Через некоторое время Нисса почувствовала, что может положиться на автопилот. Она не спала с тех пор, как они прибыли на Юпитер, и хотела быть как можно более бдительной, когда они пройдут через лед.
– Мы выйдем изо льда еще через два часа, если радар не засечет что-нибудь, что нам нужно будет обойти. Тебе тоже следует немного отдохнуть. Мы, маленькие бобры, будем заняты, как только прорвемся, и наши сорок восемь часов закончатся раньше, чем ты успеешь оглянуться.
Она имела в виду сон, а не два часа занятий любовью. Согласившись с выдающимся здравомыслием этого предложения, Кану удалился в свою каюту. Он сомневался, что сможет проспать целых два часа, но решил извлечь максимум пользы из того, что ему предлагали. Теперь все было перевернуто, верх и низ по сравнению с глубоким космосом, а шум нагревательных и тяговых устройств был громче и менее регулярным, чем в полетных системах. Но он приспосабливался к одним обстоятельствам так же легко, как и к другим.
– Пора.
Голос был чистым, тихим и совершенно безошибочно принадлежал ему.
Кану застыл - каждое сомнение, каждая дурная мысль подтвердились в этом единственном невозможном высказывании. Он был один в своей комнате, Нисса, несомненно, уже спала в своей. Непосредственного ощущения чужого присутствия в комнате не возникло. Но он знал, как звучит голос его собственных мыслительных процессов, и это было совсем по-другому. Акустический и пространственный сдвиг, слуховая информация поступает в его мозг по обычным сенсорным и нейронным каналам, как если бы ее прошептали ему на ухо.
– Я сказал, пора.
Он прошептал в ответ: - Я слышал тебя.
– Тебе не обязательно говорить вслух. Это очень быстро стало бы неловким. Просто четко продумай свои ответы.
– Голос умолк - почти как будто давая ему время привыкнуть к его присутствию.
– Как много ты понимаешь или помнишь?
– Я помню Марс. Я помню, как чуть не умер на Марсе. Все дело в этом, не так ли?
– Конечно.
– Вы что-то сделали со мной. Я чувствую то же самое уже несколько дней. Вы что-то вложили в меня, каким-то образом изменили. Моя встреча с Ниссой - это никогда не было совпадением, не так ли?
– Если ты марионетка, Кану, то должен знать своего кукловода. Не окажешь ли ты мне небольшую услугу?
– Оказать услугу тебе?
– Ладно, тогда нам обоим. Подойди к своей личной раковине и включи горячую воду, пока зеркало не запотеет. Ты можешь сделать это для меня?
Конечно, он мог бы. Если бы это означало получить ответ или даже только начало ответа, он бы согласился. Он позволил зеркалу запотеть, сделав его отражение серым.
– Теперь - тщательно и аккуратненько - нарисуй на стекле равносторонний треугольник плоской стороной вниз. Встань точно перед треугольником и ни на что больше не смотри.
– Почему?
– Это визуальный мнемонический триггер. Твои воспоминания откроются в свое время, но это ускорит процесс. Сделай это, Кану. Что тебе терять?
Он сразу узнал эту комнату. Это было место, где Свифт впервые позволил ему увидеть, и где он впервые узнал о смерти Далал и Люсьена. Он вспомнил, как сидел в кресле, а за окном открывался вид на город роботов.
Теперь он снова сидел в кресле. Однако на этот раз была разница: он смотрел на себя, видел свое тело со стороны.
Увидев себя, он снова осознал это с точки зрения Свифта - как во сне об операционной.
– Это сложно.
– Версия его, сидящего в кресле, обращалась к версии, преследующей его собственную память.
– Очень сложно и очень деликатно, но нам нужно прояснить основные факты, прежде чем мы пойдем дальше. Что-то плохое случилось с тобой на Марсе. Назови это террористическим актом, назови это глупым несчастным случаем. В любом случае, машины этого не проектировали. Но на самом деле никогда не бывает никаких случайностей, только непредвиденные возможности.
– Кто я такой?
Сидящий двойник его самого поднял руку, призывая к молчанию.
– Я - это ты. Я - это ты до того, как некоторые из твоих воспоминаний были намеренно заблокированы от сознательного вспоминания. Это для того, чтобы ты мог покинуть Марс и пройти проверку наших коллег, прежде чем благополучно вернуться на Землю. Это твой выбор. Мой выбор. Наш выбор.
У Кану была сотня вопросов, но он позволил оратору продолжать.
– После несчастного случая, но до твоего возвращения в посольство, Свифт кое-что тебе доверил. Свифт раскрыл тебе знания, полученные Эволюариумом, знания потенциально дестабилизирующего характера. Должен ли я напомнить тебе о том, что сказал тебе Свифт, Кану? Тогда вкратце. Машины перехватили сигнал из глубокого межзвездного пространства. Никто здесь не знает об этом - пока - потому что он никогда не был нацелен на нашу солнечную систему. Сигнал был направлен примерно на Крусибл, у 61 Девы. Его точка происхождения, насколько это возможно определить, находится в другой солнечной системе, примерно в семидесяти световых годах от Крусибла. Эта система называется Глизе 163. Это никогда не представляло интереса ни для вас, ни для машин, ни для кого-либо еще. Ни одна человеческая экспедиция и близко к нему не подходила. И все же кто-то там отправил сообщение, и это сообщение было адресовано Крусиблу, и сообщение, судя по всему, срочное.