Пробуждение Посейдона
Шрифт:
– Люди маркграфа?
– Возможно. Мы более или менее находимся в сфере его юрисдикции.
– Что-то в твоем голосе нет уверенности.
– Мне сказали, что со мной не свяжутся, пока мы не доберемся до самого Подземья.
– Сможем ли мы оторваться от них?
– О, легко. Хотя это ничего бы нам не дало. Если вы не ведете дела с Регалами, вы не ведете дела ни с кем другим.
Регалы несли свои собственные фонари. У них были светящиеся палочки и светящаяся краска, часть которых мерцала и менялась таким образом, что напомнила Кану о психоактивных граффити Санди. Их подводная броня была покрыта рогами и лезвиями. У них также было длинное, похожее на копье оружие со спусковыми крючками и газовыми баллончиками.
Нисса позволила им приблизиться. Она не увеличивала скорость "Наступления ночи" и не предпринимала действий по уклонению. Точно так же она не отклонилась от их первоначального курса.
Регалы разделили свой строй и окружили корабль Ниссы. Им не составило труда выровнять темп. Кану услышал лязг и глухие удары, когда они небрежно ударялись о корпус, за которыми последовал скрежет острия длинного копья или гарпуна, проводимого по всей длине корабля.
– Это запугивание, - сказала Нисса.
– Вот и все.
Внезапно перед окном командной палубы встал Регал, вцепившись в него присосками размером с тарелку. Теперь Кану было гораздо лучше видны его броня и снаряжение. Это было очень мускулистое существо, с мощным хвостом и туловищем, сильными на вид руками, широкими перепончатыми кистями и почти без шеи. Было трудно разглядеть его лицо за частично закрывающей нос и рот маской, которая, как он предположил, была либо дыхательным аппаратом, либо частью какой-то системы забора воды и насыщения кислородом. Его глаза были скрыты защитными очками на ремешках, вдавленными в тесто его лица, как два черных яйца. Его видимая кожа, там, где ее не прикрывала броня, была грязновато-белой или бледно-зеленой.
Регал отстегнул от своего пояса что-то похожее на уменьшенную версию всасывающих зажимов, которые он прижал к стеклу, прежде чем вставить две трубки в отверстия по обе стороны своего черепа. Затем он снял с пояса еще один предмет, металлический конус, и сильно прижал его открытый конец к стеклу. Кану вздрогнул, когда Регал наклонил свое лицо к узкому концу конуса.
Сквозь стекло доносились неясные, водянистые звуки. Это был язык, возможно, даже один из распространенных языков, но искаженный до неузнаваемости культурной изоляцией и неприступной физикой этой среды. Кану показалось, что он смог разобрать одно-два слова на том, что могло быть на суахили - идентификация, океан, отчуждение, гнев, - но было очень трудно быть уверенным. Он начал открывать рот, но Нисса предостерегающе подняла руку.
– Теперь они могут слышать нас через этот стетоскоп, - тихо сказала она. Затем, проецируя свой голос с театральной четкостью: - Я Нисса Мбайе. Я приехала в Европу по мирному бизнесу на основании разрешения Консолидации. Маркграф Подземья ожидает меня. Могу я получить безопасный проход?
Пришел ответ. Для ушей Кану это было не более понятно, чем первое. Но Нисса, должно быть, подготовилась к диалогу с Регалами.
Говоря только для ушей Кану, она сказала: - Они говорят, что маркграф не хочет со мной разговаривать, так что я зря трачу свое время.
– Это хорошее начало.
– Они также говорят, что рады, что я трачу свое время впустую, при условии, что я заплачу дань или пошлину за проезд через эту часть океана.
– Ты ожидала, что придется платить пошлину?
– Я предвидела это требование.
– Нисса перешла на более громкий тон.
– Для меня большая честь отдать дань уважения. Я открываю свой задний грузовой люк. Пожалуйста, берите все, что пожелаете, с моим уважением и благодарностью.
Она заставила люк пружинисто открыться. Кану молча наблюдал за ней, впечатленный ее подготовленностью. Регал отсоединил свой стетоскоп и отстегнулся, затем проплыл вокруг корабля, чтобы присоединиться к своим товарищам у грузового люка. Стук и царапанье в том районе усилились.
– Что ты принесла?
– спросил Кану.
– Лекарства. Витамины и пищевые добавки.
– Но в ее голосе он услышал трепет. Все это было очень хорошо - рассуждать о том, что Регалы сочли бы приемлемой данью уважения; совсем другое дело было проверить эту идею на практике.
По корпусу раздались сердитые удары и стуки.
– Они могут причинить нам вред?
– Возможно, заклинить двигатели и рулевое управление. Перекрыть вход водяного охлаждения. Больше ничего.
– Это уже звучит достаточно плохо.
Выражение лица Ниссы напряглось. Главный Регал вернулся к окну, держа в руке пригоршню маленьких белых таблеток, которые уже начинали растворяться в воде. Регал размял размокшие таблетки и постучал размятыми остатками по стеклу. Он пролаял в воду какое-то ругательство, звук был достаточно сильным, чтобы донестись до Кану даже без говорящего конуса. Затем он дернул хвостом и исчез в воде.
Стук и царапанье стихли. Еще один или два удара, пренебрежительный финальный лязг, и затем они освободились от Регалов.
– Мы прошли или потерпели неудачу?
– Если бы мы потерпели неудачу, мы бы знали об этом, - сказала Нисса.
– Это был просто их способ дать мне понять, что они были щедры, что мое предложение было на нижнем пороге того, что они считают приемлемым.
Она прикоснулась к кнопке управления, и оконное стекло очистилось само собой. Регалы отбыли. Они снова были одни, продолжая погружаться все глубже в океан. Кану не позволял себе расслабляться - слишком многое было у него на уме для этого, - но они преодолели одно препятствие, и изобретательность Ниссы заставила его надеяться, что они смогут преодолеть и другие, если они возникнут. Он предположил, что если все остальное не сработает, у них всегда будет возможность пробурить обратный путь из Европы. Регалы не были бы настолько глупы, чтобы пытаться держать их в заложниках... стали бы они?
Но они успели пройти лишь еще несколько километров, приближаясь к Подземью, когда их фары высветили знакомое лицо в маске и очках, поднимающееся из воды перед ними, словно для того, чтобы преградить им путь.
– Нет, - сказала Нисса, на этот раз со злостью.
– Мы заключили сделку. У нас была договоренность!
Но ее опасения были неуместны. Конечно, это был тот же самый Регал, но у него не было настоящего тела, сопровождающего его лицо. Голова Регала была отрублена и насажена на пику.