Пробуждение страсти

Филлипс Карли

Роб слыл дамским угодником, и его общение с женщинами приводило обычно к тому, что они либо приходили в отчаяние, клюнув на его фальшивое обаяние, либо находили его ужасно смешным.

Николь тотчас отдернула руку, и у Сэма отлегло от сердца.

– Я искренне рада знакомству со всеми вами, – проговорила девушка, никак не выделяя Роба.

Вскоре копы возобновили беседу.

– Николь, пойдем чего-нибудь выпьем, – предложил Сэм.

Ему хотелось пообщаться с ней где-нибудь подальше

от потенциальных соперников.

– Почему бы тебе не оплатить всем нам выпивку? А в следующий раз всю компанию угостит кто-то другой, – сказал Роб.

Сэм заставил себя улыбнуться:

– Что-то я не припомню, когда ты в последний раз угощал парней. Думаю, будет лучше, если ты сам оплатишь следующую порцию выпивки для всех. А я угощу дам – Мейси и Николь.

Мейси приподняла брови и усмехнулась.

– Пожалуй, я побуду здесь, а ты, Роб, принеси всем нам выпить, – проговорила она таким елейным голосом, что ни один мужчина в здравом уме не стал бы спорить с ней.

Флирт и поддразнивание являлись отличительными качествами Мейси и усиливали ее очарование, однако никто из мужчин не мог похвастаться тем, что взял эту крепость. Впрочем, ее неприступность никого не останавливала, и за ней увивались многие.

Барнетт нахмурился, сообразив, что попался в собственную ловушку.

– Пиво для всех? – спросил он.

Два других копа кивнули.

– Поработай за меня, – промолвила Мейси, положив руку ему на плечо. – И я скажу тебе «спасибо».

– Хорошо, – буркнул Роб и направился к стойке.

Сэм, рассмеявшись, покачал головой:

– Ловко ты с ним, Мейси.

– В этом ты мне не уступаешь.

Сэм постарался не покраснеть от ее слов. Он отлично знал, что обладал характером собственника, и понимал, что порой ведет себя некрасиво, однако ничего не мог с этим поделать.

Николь слышала его разговор с Робом и Мейси, но не стала вступать в беседу, и Сэм не знал, как она расценила его поведение.

– Я избавилась от Роба, – прошептала Мейси на ухо Сэму. – А теперь забирай мою новую подругу и постарайся, чтобы она не скучала с тобой.

Не успела Мейси договорить, как владелец бара схватил микрофон и объявил о начале «вечера караоке», решив, наверное, что это понравится многочисленным посетителям, заполнившим его заведение.

– Караоке – не моя страсть, – пробормотал Сэм.

Николь взглянула на него.

– И не моя.

Сэм сразу же принял решение.

– В таком случае, может быть, уйдем отсюда?

Казалось, это предложение удивило Николь, но она, немного подумав, утвердительно кивнула – к величайшей радости Сэма.

Через несколько минут они были уже на улице.

– Куда мы идем? – спросила Николь.

– Если повезет, найдем тихое местечко,

где можно спокойно пообщаться.

Сэму очень хотелось взять ее за руку, но он сдерживался. «Ты сразу хочешь слишком многого, – говорил он себе. – Еще не время».

Они зашагали к центральной площади, где росло множество ярких цветов.

– Это просто невероятно, – пробормотала Николь и, подойдя к одной из клумб, стала перечислять названия цветущих растений.

Сэм с удивлением уставился на нее.

– Ты флорист? – спросил он, вдруг вспомнив, что не знал, чем Николь зарабатывала себе на жизнь.

Она покачала головой:

– Нет. Но моя мама хорошо разбирается в растениях. Она всегда заказывала цветы для вечеринок и званых ужинов. Мы очень часто… принимали гостей. – Ее голос дрогнул.

– Похоже, воспоминания о доме не вызывают у тебя радости, – заметил Сэм.

– Ты прав. – Николь грустно улыбнулась. – И все же эти цветы очень красивы. – Она указала на протянувшиеся вдоль площади клумбы.

– Словом «красивый» можно описать не только цветы, – промолвил Сэм, имея в виду саму Николь.

Черные как смоль волосы и средиземноморская смуглость кожи, вероятно, достались Николь от матери, поскольку фамилия «Фарнсворт» вовсе не являлась экзотической, – напротив, была вполне англо-саксонской. При этом на лице ее выделялись голубые глаза – похожие на два глубоких водоема, они притягивали к себе Сэма, мешая следить за нитью разговора. Тем не менее ему каким-то образом удавалось поддерживать беседу.

– Городской комитет по благоустройству проводит большую работу по озеленению улиц, – сообщил он своей собеседнице.

– Я привыкла к каменным джунглям мегаполиса, и мне очень приятно видеть столько цветов на открытом пространстве, – проговорила Николь.

Ее искреннее восхищение тронуло Сэма и побудило углубиться в тему озеленения.

– У нас ежегодно проводится акция по сбору денег на благоустройство улиц. В доме Фейт Баррон устраивается торжественный вечер в выходные после Дня труда.

– У кого?

Сэм засмеялся.

– Ох, я совсем забыл, что ты не местная. Тебе, наверное, бросился в глаза большой дом на холме, когда ты подъезжала к нашему городу?

– Да, конечно. Он напомнил мне детство.

Сэм невольно присвистнул.

– Понятно… – Очевидно, Николь в отличие от него была из богатой семьи.

Она весело рассмеялась.

– Да нет, этот особняк гораздо импозантнее того, в котором я жила в детстве. И все же он напоминает дом моих родителей тем, что выбивается из окружающей обстановки. Он явно построен для того, чтобы производить впечатление. – Смутившись, Николь добавила: – И мне это не нравится. Я совсем другая…