Проданная Истинная. Месть по-драконьи
Шрифт:
Все дело в том, что сказы представляли собой вовсе не сборник сказок о происхождении драконов, а договоры с богами. В первой же главе приводился пример такого простенького договора между вейрой Дарле и богом Огнесом, покровителем огня, нелюбимым сыном отца-дракона и крайне вспыльчивой личностью.
Договор состоял из ста пятидесяти пунктов. В этом месте нир Сталеш обычно делал паузу, воздевал палец вверх и печалился:
— Обратите внимание, всего из ста пятидесяти пунктов! Очень, очень глупый поступок со стороны
Само собой никто эти пункты не прописывал на бумаге. Их зачитывали в момент заключения договора, а бумагу сжигали на алтарном огне, после чего бог принимал или не принимал договор. Дальше договор регулировался с помощью магии.
Уроки сводились к тому, чтобы составить такой договор и не нарваться. Боги они ведь как устроены? Верят договору, как дети, а если их обманули, впадают в ярость и льют огонь с небес. К примеру, вейру Дарле бог Огнес испепелил вместе с родовым Гнездом и выводком детей, чтобы получить обещанную плату. Отец-дракон низложил его до человека на две сотни лет в наказание, но вряд ли вейру Дарле это утешило.
Продравшись сквозь десяток договоров, я поняла одно. Фиг боги кому-нибудь дадут свою божественную искру за просто так, а у меня вот она. На цепочке болтается.
Не ладанку Лале хотела получить, а искру богини Смеха. Откуда только узнала о ней. Но похоже, я единственная, кто вообще ничего не знает.
За туманной вкладкой послышались шаги, и я поспешно захлопнула книгу, а после и вовсе убрала под подушку. Слежку на запястье тоже защелкнула, и даже успела принять отстраненный вид, хотя лицедейство не было моей сильной стороной.
— Вейра Анте, вас велено сопроводить в седьмую залу. Поднимайтесь!
Внимательно рассмотрев форму и нашивки, я поднялась. Создавать проблемы стражам Сопределья мне не хотелось, хотя в груди нехорошо сжалось.
Меня проводили на третий этаж в большой рабочий кабинет, большую часть которого занимала библиотека. Около стола собралось около десяти человек, среди которых первыми узнала императрицу и герцога.
Я даже растерялась. Сидят окаменевшие, как статуи, край платья не шелохнется. И смотрят так, что богу Огнесу стыдно за свою магию. Ему огонь руками кастовать приходится, а эти взглядом запалить могут.
По старой памяти окинула Анвара дополнительным взглядом, но не почувствовала ни любви, ни благодарности, ни даже ненависти. Просто красивый мужик, характер только плохой.
Меня подтолкнули к столу, на котором лежал старинный черненный кинжал, изрезанный старинными рунами и выложенный кроваво-алыми камнями.
— Вейра Анте? Замечательно, просто замечательно…
Сухой незнакомый старичок заметался вдоль стола, потирая руки, а после подскочил ко мне:
— Возьмите стилет. Да-да, просто возьмите!
— Зачем? — уточнила хмуро.
— Делай, что велят, не то заставим взять, — перебила старичка императрица.
Анвар начал было приподниматься, но я пожала плечами и взяла… Почти взяла. Коснуться не успела, как руку окатило волной белой магии. Полыхнуло так, что стол напополам разрезало, будто кусок масла. Стилет упал к ногам.
Старичок, словно не заметил, забегал вокруг меня, размахивая прозрачной палочкой и захлебываясь восторгом.
— О! Вы же видели, видели?! Это потрясающе. Редчайшая магия, редчайшая…
Старичка оттеснила молодая вейра со стальным блеском глаз:
— Как видите, по зарегистрированным показателям эта магия идентична той, которой подожгли старое крыло Академии. Если мы искали поджигателя, то это вейра Анте.
В груди у меня противно сжалось. Как… такое возможно?
Императрица холодно улыбнулась, притушив кошачий блеск взгляда опущенными ресницами. Анвар задумчиво постукивал пальцами по столу и выглядел отрешенным.
— Согласно закону об иномирянах, те подлежат столичному суду в случае каких-либо правонарушений… — начал кто-то из незнакомых мне вейров.
Похоже, в округе нет принца, который меня спасет. Почему-то эта мысль ужасно меня рассмешила, и едва заметная улыбка все же скользнула по губам.
— Вы находите это смешным, вейра Анте?
Точно. До колик. Если мои предположения верны, то в моей ладанке сидит божественная искра, но я-то знаю, что не поджигала никакое крыло. Я вообще не уверена, что этой божественной искрой можно что-нибудь поджечь.
— Прежде всего, у меня нет причин сжигать крыло, — сказала почти безразлично.
— Причина как раз есть, — возразила та молоденькая стальная вейра, объявившая меня поджигательницей. — В то утро в том крыле занималась вейра Фьорре, Истинная герцога Фалаш, а вы влюблены в него, ходите за ним везде… Вейра Лале говорила, что боится вас!
Я, не удержавшись, хмыкнула.
— Я не влюблена в герцога, и никогда не пыталась убить его Истинную. А если бы пыталась, просто подмешала бы яд в крем, который она у меня покупает.
Анвар поднял на меня горящий взгляд. Не такой он и отстраненный, как мне показалось. Наверное, ему, как большинству драконов, очень нравилась версия, в которой я в него влюблена.
— Зелье скорби тоже ты для нее делала?
— Да, — пожала плечами. — Мне удаются зелья.
— А ты в меня влюблена?
Спросил. Вот так просто. Глаза в глаза, без улыбки.
Нет, я знала, что драконы существа самовлюбленные, но вот так откровенно, при всех… Я почти физически ощущала установившуюся тишину, плотную и густую, но не отводя глаз от лица Анвара членораздельно произнесла:
— Нет. И вейру Фьорре никогда не пыталась убить, я даже не знала, что она бывает в нашем крыле.