Проданная на Восток
Шрифт:
Агата моргнула, сильно удивившись вопросу, который у нее на родине был верхом неприличия. Конечно же, все девицы на выданье только об этом и говорили, тайком передавая друг другу запретные романы с пикантными подробностями (обложка от молитвослова отлично подходила по размеру большинству изданий) и посмеиваясь и краснея на балах и приемах под прикрытием вееров.
У Агаты тоже было припрятано несколько подобных, необычайно полезных для развития воображения книжиц, но разумеется, как приличная кирия, она и помыслить не могла, чтобы в подобном признаться. К тому же, до недавнего времени она была совершенно уверена, что с ней-то подобное может произойти только в законном браке, который казался таким далеким, что мечты о любви и о такой влекущей воображение близости иногда заходили неприлично далеко относительно морали, вкладываемой юным девушкам в головы.
— О, — она, стараясь не рассмеяться, подняла брови и изобразила высшую степень невинного изумления и смущения, — я не… в монастыре говорили, что это ужасно, ужасно неприлично, и я обо всем узнаю после свадьбы от мужа.
Это совершенно точно не сработало бы с проницательным отцом или с кирией Элен, но Фадия неожиданно поверила в полную неосведомленность Агаты.
— Ох, птичка моя, — Фадия выглядела одновременно шокированной и крайне довольной, — столько тебе еще предстоит узнать. Надо будет обязательно рассказать господину Орхану, он будет очень…
— Расстроен?
Может, Орхану и не нужна такая неопытная жена, при таком-то гареме? Агате даже не пришлось скрывать надежду за волнением.
— Что ты, что ты! — замахала на нее руками Фадия. — Господин будет рад обучить тебя всему. Особенно после того, как девушки тебе сегодня расскажут, что и как надо делать.
“Помогите мне боги”, — подумала Агата, представив, как Орхан позволит себе все, что делал Джонотан, и едва не простонала.
Ей срочно надо было что-то придумать! И все время, пока Фадия, радостно бормоча, помогала одеться ей во все тот же традиционный наряд, хмурилась, пытаясь найти выход. Только бы узнать, что с Джонотаном все в порядке. Часть ее отчаянно надеялась, что он уже ищет способы вызволить из ловушки и себя, и её.
Прогулка прошла, как в тумане: цветущие сады вокруг дома Орхана, больше походившего на сказочный дворец с башенками и длинными, увитыми зеленью галереями, поражали воображение, но ни свежая зелень, ни диковинные цветы не могли привлечь внимания напряженно думающей Агаты.
Она кивала, вполуха слушая перечисление богатств Орхана: и верблюды, и добыча золота, и лучшие на свете ткани, и даже к специям этот восточный делец успел приложить руку…Агата мечтала вернуться в прохладу дворца: ее лицо вновь было прикрыто тонкой вуалью, и даже легкий бриз с моря не мог сделать легче частое и горячее дыхание. Возможно, это было делом привычки, но все, чего Агате хотелось — добежать до моря, скинуть с себя непривычный наряд и окунуться с головой в воду.
Она с тоской посмотрела вдаль: с холма, на котором раскинулся богатый район Шарракума открывался восхитительный вид на плещущееся внизу море. Оно с далеким рокотом накатывало на прибрежные скалы, обещая свободу и укрытие. Это были странные мысли, но кажется после первого в своей жизни плавания, Агата ощутила тот самый вкус свободы, о котором с сияющими глазами рассказывал Джонотан, возвращающийся на праздники из морской академии.
“Джонни, где же ты сейчас?” — Агата сжала кулаки, чтобы ногти впились в ладони: слабая боль отрезвляла, прогоняла страх и тоску. Печалиться у нее еще будет время, если ничего не выйдет, и ей придется стать женой Орхана!
— Я ведь могу задавать вопросы? — спросила она, кажется, оборвав Фадию на полуслове: слишком ушла в свои мысли.
— Какие вопросы, птичка? — совершенно не обиделась Фадия, но голос прозвучал настороженно.
— Я же могу расспросить девушек из дома наслаждений, так вы сказали? — она даже не стала пытаться изображать смущение — под покрывалом практически не видно лица, а щеки и лоб и так пылают от жары и волнения. — Переживаю, что ничего не знаю. А Орхан заслуживает лучшей невесты в мире. Но… там же не будет посторонних?
— Ох, птичка моя! — Фадия выглядела такой обрадованной, что Агате даже стало совестно, что расспрашивать она планирует вовсе не женских хитростях, а о нравах в городе и том, как остаться незаметной на улице, на случай если ей удасться выбраться. — Конечно, ты можешь спрашивать их о чем угодно! Этот урок только для тебя. И не переживай о гареме господина. Шипят эти змеи громко, да укусить теперь поостерегутся.
Агата только кивнула, радуясь, что лишних ушей не будет, а значит есть шанс узнать что-то действительно полезное.
Спустя несколько часов после прогулки, Агата сидела в одной из комнат уже знакомого хаммама с ногами на низкой, украшенной мелкими квадратиками мозаики каменной скамье, смущенная, но полная любопытства и отмечала, как сильно отличаются традиции в разных странах. Она всегда была прилежной ученицей и не только потому, что не хотела расстраивать отца, но и потому, что было действительно интересно узнавать новое, но никогда раньше ее урок не проходил так.
Ни лаконичной и строгой классной комнаты, ни учебников. Хотя книгу ей почтительно подали и поставили перед ней на небольшой складной подставке, чтобы на страницы не попали ни вода, ни ароматные масла. Теперь Агата, чувствуя, как пылают щеки, листала красиво оформленные страницы с от руки написанным на ануарском текстом, которого было совсем немного, и старалась не представлять Джонотана и себя саму, повторяющих то, что было на красочных и очень детальных иллюстрациях.
То, что две женщины немногим старше неё на полном серьезе и ничуть не смущаясь прямо друг на друге показывали и объясняли, как доставить удовольствие мужчине, совсем не помогало собраться.
— А потом, госпожа, вот так нежно, едва прикасаясь, обводите косточку и ведете вверх, — руки одной из одалисок следовали за ее же словами и мягко оглаживали смуглую, блестящую от масла кожу второй, которая лежала на животе на теплой мраморной плите и служила наглядным пособием, потому что, что разумеется, ни один мужчина не мог находиться на женской половине, да еще и при таких обстоятельствах.
Обе были практически обнажены, как и Агата. Когда Фадия привела ее в хаммам после прогулки, Агата удивилась было, но вспомнила, что таковы были традиции Шарракума — женщины часто собирались именно в хаммаме, порой проводя здесь целый день.
Это тоже было странным и непривычным — находиться в теплом влажном помещении, когда и на улице царила жара. И к тому же она не ожидала, что урок будет… таким!
— Как же вам повезло, госпожа! Девушки из гарема говорят, что господин Орхан прекрасный и щедрый любовник!