Проданный путь

Никулина Ирина

– А ты как сюда попал, юный герой? – стражник полон недоверия, но вытягивается по всей форме. Оружие бряцает об ангар, и слышится смех лётчика. Но стражник словно не видит его, и смотрит только на Мэгана, не зная, верить ему или нет. – И почему от твоего отца нет сообщения?

– Я же сказал – песчаная буря, сигналы не проходят. Я прошёл через телепортационную кабину, которая работает с перебоями, и больше никто не рискует ею пользоваться. Вы же знаете, что будет, если тело застрянет в подпространстве.

– Можешь мне не рассказывать,

мальчишка. Я дам тебе звездолёт. Надеюсь, папочка прислал голограмму с кодами.

– Голограмму?

Гилберт Мэган вспоминает, что обязательным в контийской армии является личная идентификационная голограмма с подписью. Он бросает взгляд на Джари Дагату, умоляя помочь ему. Потом опускает руку в карман комбинезона и находит там холодный металлический овал. Открывает его, положив на песок перед стражником, и запускается голограмма, на которой Гай Мэган что-то невнятно произносит на языке мира Земля. Качество плохое, ничего невозможно разобрать. Вокруг отца бушует песчаная буря, и видно, как вездеход утопает в песке.

– Хорошо, можешь взять третий слева в первом ряду. У него повреждён хвост, но до Нефритовой горы и обратно он долетит. Прости, других дать не могу, все участвуют в бою или неисправны.

– Второй справа в третьем ряду? Я что-то не запомнил, – улыбается Гилберт. Он входит в ангар и ищет глазами Аскелон, но его нет.

– Третий, мальчишка, в первом ряду, с красным крестом на носу.

– Приготовь мне коридор в защитном поле, и быстрее, стражник.

– Не командуй, сын Мэгана!

Солдат не любит гражданских. Те, кто работают на Нефритовой горе, кажутся ему трусами, убежавшими от войны. Он смотрит на юношу и думает, что когда придёт пора, тот не сможет отвертеться от призыва в контийскую армию, будь его отец хоть правителем Конта. Новое пушечное мясо полетит, чтобы умереть от руки симбиота во славу Конта. Однако без нефрита война будет проиграна, потому он снисходителен к разработчикам. Открывает коридор и закуривает новую сигару с остролистом, не утруждая себя проверкой ангара.

Мэган идёт по ангару, с отвращением минуя старый звездолёт, третий слева в первом ряду, а направляется он к красному монстру, что стоит в самом конце ангара. Мощный и загадочный, он совсем не похож на контийские корабли. Гилберт Мэган поднимается по ступенькам в чужой звездолёт, не понимая, зачем он это делает и как можно запустить эту машину. Но только он попадает в кабину пилота, приборная доска загорается, и мигает один-единственный сенсор, на котором изображена стрелка вверх…

< image l:href="#"/>

Стражник роняет остролист, задрав голову. Глаза его округляются, рот открыт, и он только успевает прорычать проклятия вслед взлетающему кораблю, как в лицо ему ветер сыплет горсть песка. Из пространственного коридора ангара вылетает Змей, трофей контийской армии, симбиотский звездолёт, много циклов стоявший на Саркассе мёртвым памятником победы контийцев.

Лучшие учёные Конта не смогли определить и понять принцип его механизмов и запустить двигатель, а мальчишка улетел на нём в один миг. Стражнику кажется, что он сходит с ума, что всё это сон. К нему подходит пилот, чьё лицо он не может вспомнить – киберплаты в голове стражника, что частично заменяют ему мозг, перегорают, и он застывает в нерешительности.

– Что, мальчишка увёл симбиотский корабль?

– Чёрт возьми, этого не может быть! А ты кто? Я что-то не припомню…

– На, возьми, может это тебя утешит.

– Что это? – Стражник осторожно берёт в руки плод, который предлагает пилот. Кажется, солдат видел такие на Гвале. Любопытство побеждает, и он вгрызается зубами в сочную мякоть. Сладкий сок проникает в его гортань и наполняет блаженством.

– Это особенный плод моего дерева, стражник. Плод забвения!

– А кто ты такой?

– А кто ты? – Пилот в упор смотрит на стражника, который жадно проглотил весь плод и стоит в растерянности.

– Я не помню.

– А что ты здесь делаешь?

– Не могу вспомнить. Кажется…

– Тогда уходи. Видишь, это ангар контийской армии, и здесь нельзя находиться посторонним!

Стражник бредёт прочь, в пустыню. Он и правда ничего не может вспомнить, киберплаты, частично заменяющие его мозг, сгорели, а память затуманилась. Пилот смеётся вслед уходящему стражу ангара, и теперь на нём снова одежда бродяги, в руках – порванная сума и корявая палка-посох.

Стальной Форт так занят войной, что не видит, как бежит, схватившись за больную голову, стражник, убитый рождением амбивалентности. Никто не знает, что давно мёртвый симбиотский корабль ускользнул из ангара Стального Форта. Никто не слышит, как смеётся от души бродяга, Продавец путей, сбрасывая лик пилота, как змея сбрасывает кожу. Если бы воины контийского флота видели и слышали то, что происходит на Саркассе, они бы прокляли свои недальновидные умы и содрогнулись, ибо сам страх вползает в пустыню Саркасса, чтобы лишить планету самого ценного.

Глава 8

Средние миры, город Насмешников

В мирах Средней волны нет городов, нет звёзд и нет неба. Есть соединённые случайностью энергетические поля, которые наделены сознанием. Но тому, кто смотрит со стороны глазами смертного, кажется, что капризная суть заставляет существа менять формы, а вещество податливо как мягкий воск и готово исполнить чужую волю. Иллюзия и перерождение – вот реальность Средних миров. Для существ из Дальней волны такая текучесть стала бы смертельной – разум тех, кто имеет фиксированную форму, не удержит её смену. Но есть один смертный, который появляется в пространстве Средних миров. Сначала он не видит ничего вокруг себя, только пустую серую мглу. Но когда он начинает скользить взглядом вокруг, то видит, как пустота вдруг прорастает деталями.