Продавцы Мечтаний
Шрифт:
– У вас такого нет?
– с не меньшим любопытством спросил Продавец мечтаний, постучав пальцем по крышке плеера.
– Почему же, - делано оскорбился землянин.
– Некоторые отсталые племена всё ещё пожирают своих сородичей, а в странах, добывающих нефть, но имеющих слабую центральную власть, вовсю идут войны. Но, пожалуй, ты прав, ТАКОГО у нас нет.
Ирийстин выдавил улыбку. Кажется, Антон его разозлил, хотя пленник даже и не хотел добиться такого эффекта. Злить человека, в чьей власти находишься, по меньшей мере глупо. Но сделанного не вернуть. И ему осточертел этот бессмысленный разговор.
Однако Ирийстин всё ещё жаждал поболтать.
– Когда я узнал, что Алария приволокла себе Представителя из какого-то захудалого параллельного мирка, я сильно удивился. И продолжаю удивляться. Ты... слишком обычный. Да, неплохо стреляешь... но этого ведь недостаточно. И я вообще не понимаю, как ты выжил на материке с такими манерами. Расскажи мне о себе.
– Что ты сделал с Орайей?
– раздражённо буркнул Антон, игнорируя просьбу Ирийстина. Он не надеялся, что Продавец мечтаний ответит, но тот снова расплылся в улыбке.
– С ней всё в порядке. Просто рот запечатан кляпом и завязаны глаза. Меня не так просто загипнотизировать, но она каким-то образом отслеживала передвижения моих людей, и я решил не рисковать. И, продолжая разговор: ты же слишком обычный. Вцепился в юбку. Это делает тебя слабым. Неужели Алария так просчиталась?
– Я хочу на неё посмотреть. Сними...
Глава третьего клана рассмеялся.
– Наручники? Обруч? Цепи? Верёвки?
– он снова хихикнул, но на этот раз его смех снова прервался сухим кашлем.
– Это моё искусство, как Продавца мечтаний, - сказал Ирийстин, утирая мизинцем выступившую слезу.
– Вот, смотри.
Он щёлкнул пальцами, и Антон почувствовал, что может шевелить головой. Он повернулся налево и увидел Орайю. Кроме кляпа и повязки на глазах её никаких оков на ней не было. Так же, как и на нём. Но ни она, ни он не могли пошевелиться.
– Хочешь ещё фокус?
– Ирийстин снова щёлкнул пальцами, и стул Антона опрокинулся.
– Нравится?
Землянин, у которого перехватило дыхание, лишь захрипел.
Кажется, ситуация была безвыходной.
***
– Клубок... скрутился, - тихо сказал Владыка.
Алария тяжело вздохнула, стараясь сдержать слёзы.
– Поэтому ты меня и вызвал?
– Да. Пришло время прощаться, дочка. Прости меня... за всё. За то, что был таким плохим отцом. За то, что был таким плохим правителем, и оставил тебе... это кладбище. Прости. А теперь отключай питание.
Алария утерла выступившую слезу. Наклонившись, она поцеловала отца в щёку. Одновременно наследница - пока ещё наследница - второго клана протянула руку к выключателю прибора, поддерживающего сердцебиение Владыки, и нажала на него.
– Я счастлив, что умираю в кругу семьи. Спасибо тебе, дочка. Я люблю тебя.
Когда полоса, показывающая сердцебиение Владыки, стала прямой, новая глава второго клана разрыдалась.
– И я люблю тебя, отец.
***
Мир изменился.
В лицо Антону будто плеснули красной краской. Или, скорее, кровью. Кровь разливалась перед его глазами, поглощая его, проникала внутрь. И этими двумя кровоточащими ранами были Орайя и Ирийстин.
– Владыка... мёртв...
– едва слышно прошептал глава третьего клана.
Антону было плевать на Владыку, на Ирийстина, на всё. Главным было то, что давление, сдерживающее его, ослабло.
Он откатился от стула и вскочил на ноги. Надо было действовать, пока есть возможность. Пока Ирийстин сидит с отвисшей чуть ли не до груди челюстью и таращит глаза куда-то в пустоту. Орайя тоже совсем затихла и, вроде бы, расслабилась. Но Антон чувствовал себя превосходно. Не считая, конечно, крови, которая застилала его зрение.
"Что, чёрт возьми, происходит?".
– Владыка... мертв!
– более осмысленно произнёс Ирийстин. Кажется, к нему возвращалось сознание.
Антон обругал себя за медлительность и бросился к нему. Плевать на всё. У него есть шанс. И он им воспользуется.
Землянин насел на Ирийстина и сжал его горло руками. Слишком слабо. Правая рука не болела, но плохо его слушалась. А в глазах Ирийстина будто бы разгоралась жизнь.
Лихорадочно оглядевшись, Антон увидел лишь ретранслятор. Он схватил его левой рукой, с неудовлетворением отмечая его слишком маленький вес, и вмазал им в лицо Ирийстину. Плеер, конечно же, сломался, но Антону удалось оглушить уже почти пришедшего в себя Продавца мечтаний. Землянин выбросил бесполезный ретранслятор и схватил туалетный столик. Тот оказался достаточно тяжёлым. И ещё более тяжёлым был удар, который Антон обрушил на голову главе третьего клана. Глаза Ирийстина закатились, но землянин этим не удовлетворился. Он ударил Продавца мечтаний ещё трижды, а четвёртый удар направил углом крышки стола. Угол вошёл в сломанную уже кость, в Антона брызнула кровь. Его чуть не врывало, когда он увидел разбрызганные по полу мозги Продавца.
– Он мёртв!
– крикнула Орайя. Она уже вытащила изо рта кляп и сорвала с глаз повязку.
– Надо бежать!
– Угу, - промычал официальный Представитель главы второго клана Аларии.
– Мы на втором этаже! Выбивай стекло, быстрее!
Антон схватил перепачканный кровью и мозгами столик и подбежал к окну. Стекло украшала великолепная мозаика, изображающая... Неудавшийся историк не успел её изучить, зашвырнув столик в окно. Когда стекло со звоном, который, наверное, услышали на опушке Туманного леса, разлетелось на осколки, он чувствовал куда больше угрызений совести, чем во время убийства Ирийстина. Но ведь древняя мозаика никому ничего плохого не сделала?
На ногах землянина к счастью были ботинки, и он очистил раму от осколков. Но стоило ему высунуться из окна, как его решимость прыгать порядочно поубавилась: очищенная от снега брусчатка находилась метрах в шести-семи под ним. А семь метров - это уже смертельная высота. И это если не считать осколки стекла, разбросанные на дорожке.
– Быстрее! Они идут сюда!
– буквально визжала Орайя, засовывающая ножку своего стула за ручки двери, как засов.
Антон не стал уточнять, кто это - они, и, закрыв глаза, сиганул из окна, стараясь отпрыгнуть от груды осколков как можно дальше. В животе поселилась ноющая пустота. Землянин не знал, сколько это продолжалось, но он успел представить себя со сломанными ногами и подумать о том, что в школе надо было лучше учить физику. Если бы он знал физику, то смог бы посчитать, какое время находился в полёте...