Продолжение следует
Шрифт:
— Неправда, мы замужем! — и опять все смеются.
— Ну хорошо, уважаемые дамы. Я вам спою, лично. Устроит?
— Да ещё как устроит! — и снова смех. Весёлый-таки народ эти ангелы.
Я откашливаюсь, как оперный певец, встаю в позу. В глазах народа искорки, но они терпят, не смеются. Ждут концерта. Ладно…
* * * Ночь пришла будто прошла боль Спит Земля Пусть отдохнёт, пусть у Земли, КакОни слушают. Они слушают внимательно, и смех уже улетучился из их глаз.
…Я возьму Память земных рос Буду плыть в спелом густом сне Там вдали Там, возле синих звёзд Солнце Земли Будет светить мне…Они слушают. Они слушают меня, и я улавливаю их чувства. Удивление? Почтение? Не то, не то!..
Песня стихла, но все молчат.
— Слушай, Ди… Это же… Слушай, разве люди уже летают к звёздам?
— Да нет, конечно, — смущённо улыбаюсь я. Приятно производить впечатление… — Только-только поднялись над атмосферой. Ну там к Луне своей слетали несколько раз… Так что это всё полет воображения.
— Иолла, можно, мы расцелуем твоего мужа? — это младшая.
— Ну уж нет! — Ирочка решительно привлекает меня к себе, обхватывает крылом, как плащом прикрыла, — Уж лучше я тогда спою. Из двух зол выбирают меньшее!
— Ага, поймали на слове! Ап! — это младшая из сестёр.
И снова все смеются.
Ирочка внезапно становится очень серьёзной. Я давно знал, что ангелы могут вытворять со своим голосом невероятные вещи. Я и сам теперь могу немало, но сейчас…
Ирочка поёт низким, «медным», чуть вибрирующим голосом. Эту песню я хорошо знаю, потому как родилась она в моей стране.
… Что-то с памятью моей стало То, что было не со мной помню…Они слушают. Слова русской речи звучат для них дико и странно, но смысл — смысл им полностью понятен. Иначе зачем вся эта телепатия?
… Даже не был я знаком с парнем Обещавшим «Я вернусь мама»…Они слушают. Они слушают напряжённо и внимательно.
… И живу я на Земле доброй За себя и за того парня Я под тяжестью такой горблюсь Но иначе жить нельзя если Всё живёт во мне его гордость Всё звучит во мне его песня…Закончилась песня, Ирочка замолкла. В каюте повисла тишина, как в сурдокамере.
— И никакие они не дикари, если у них есть такие песни, — нарушает молчание младшая из сестёр.
— Дикари, Киу, — вздыхает моя жена. — К сожалению, ещё дикари. И наряду с такими вот взлётами духа у них есть масса идиотских песенок-побрякушек. И разбег в развитии отдельных особей громаден — от подлинной гениальности до абсолютно непроходимой тупости и откровенного слабоумия. Но они подтянутся, правда. Просто подниматься всегда тяжело, особенно в нисходящем потоке.
Сёстры-космонавточки вдруг разом встают на одно колено.
— Мы очень рады, что познакомились с вами обоими, живые легенды будущего.
— Вставай, Рома, проспишь всё на свете!
Ирочка уже встала, охорашивается у одной из граней стены, превращённой в огромное зеркало. Я любуюсь ей, и она это сразу чувствует — изгибается, потягивается, отставив ногу, расправляет крылышки… Работает «на публику», в общем…
«Ты недоволен?» — она оборачивается, нависает надо мной, подняв руки с растопыренными пальцами и грозно распустив крылья.
«Я всегда от тебя в восторге. Правда, правда»
«То-то!» — она ловко и изящно оказывается на мне, целует. Снова вскакивает.
— О, гляди, мы подходим к Холодной!
Я подхожу к стене-экрану вплотную. Здорово сделано — кажется, что от космической пустоты тебя отделяет невидимая тончайшая плёнка. Даже страшновато с непривычки…
А прямо перед нами в черноте, усеянной звёздами, висит шар — да, уже не маленький шарик — непривычного вида. Одна половина шара тёмно-бурая, а вторая отливает снежной белизной.
Я вспоминаю прочитанное о Холодной — планета малость покрупнее Марса, да и тепла получает чуть побольше. И атмосфера на ней куда плотнее марсианской, хотя и пожиже, чем на Земле и тем более в Раю. Но не это главное. Главное — на ней есть жизнь. Пусть неразумная, пусть примитивная, но жизнь!
«Вот смотри, Рома. Вот эта сторона, бурая — это летняя сторона. А зимняя вся белая, там снег лежит, прямо как у вас на Земле. Ну пусть не такой толстый»
— Внимание, уважаемые гости. Наш шарик приближается к цели, — раздаётся голос младшей сестрички, Киу. — Вставайте, кушайте, потом будет некогда. Кто сейчас не проснётся, впустую денежки потратил! — она смеётся.
Шар планеты между тем заметно вырос, и растёт уже на глазах. Здорово летает этот «шарик».
— Первую посадку мы совершим на Северном полюсе — там сейчас лето в разгаре, очень удачно. Посмотрите на здешнюю жизнь.
Да, я понимаю. Планета вращается с громадным наклоном к своей оси, где-то градусов шестьдесят.
— Потом побываем на Южном полюсе, и мы покажем вам снег — настоящий снег, не из намораживателя! Каждому желающему будет предоставлена возможность выйти наружу в плёночном скафандре, потрогать этот снег, — она опять смеётся, — только лизнуть не удастся.