Проект «Геката»

Токацин

— Надо вытаскивать всю чашу, — сказал Гедимин, переправляя наверх третью порцию расплава. — Отрезать борта, обмотать поплотнее и тащить в Пласкетт.

— Не пойдёт, — раздался в наушниках голос Кенена, и Гедимин удивлённо мигнул. — Такой груз нечем поднять. Растаскивайте, парни, там под сотню тонн!

«На космодроме нечем поднять двухсоттонный груз,» — ремонтник досадливо сощурился. «Все боятся радиации?»

Через несколько минут на обшивку спрингера выбрались ещё двое «черпальщиков». Гедимин внизу по-прежнему был один, но заманить в расплав ещё кого-нибудь не вышло. Работа пошла немного быстрее, и через полчаса на палубу с другой стороны выбрались ремонтники с плазменными резаками. «Сфалты,» — с удивлением узнал Гедимин. «У нас такого нет. Одолжили на космодроме?»

Через три часа над полупустой чашей с урановым расплавом уже не нависали остатки корабля — их оттащили на край площадки и там заливали меей, начиная долгий процесс дезактивации. «Черпальщики» встали на твёрдую землю, к их команде присоединились ещё двое, а Гедимин наконец увидел, куда относят расплав. Это была огромная цистерна с прорезями в бортах; несмотря на экраны, из них валил пар. К цистерне подсоединили ещё две с охлаждающими агрегатами. «Борная кислота,» — прочитал Гедимин надпись на одной из ёмкостей и облегчённо вздохнул. «Вот так пусть и вывозят.»

Цистерна после недолгой процедуры отстыковки и замены на другую того же объёма быстро направилась на юг. Там её уже ждал буксир, увешанный знаками радиационной опасности. Гедимин распрямился, повёл лопатками и почувствовал, как ломит спину, — эта работа даже для сармата была тяжёлой.

— Это уже можно сдвинуть тягачом, — он выбрался из чаши, отряхиваясь от расплава; «черпальщики» шарахнулись в разные стороны. — Подцепляйте и увозите. Я устал.

Он отошёл от чаши, выбрал место, уже забрызганное застывающим металлом, и сел там. Обшивка на его руках стала серебристой — два слоя стекли с рукавов и перчаток, оставив на третьем длинные золотистые полосы. Расплав, остывая, стал серым; сармат поскоблил его когтем — вниз посыпалась металлическая шелуха. «Всё равно дезактивировать,» — подумал он, посмотрев на покорёженную площадку космодрома. «Садились бы сразу в Пласкетт с такими повреждениями. Только зря транспорт гонять…»

— Эй, парни! — раздался в наушниках голос Кенена; сармат справился со страхом и заговорил с обычной деловитой интонацией. — Заберите Джеда! Он фонит, как сам реактор!

Двое ремонтников, обернувшись поверх брони защитным полем, направились к Гедимину, и он нехотя поднялся на ноги. Только теперь он увидел, сколько сарматов Кенен согнал на площадку. Об одной бригаде речи уже не шло — он поднял две сотни, выделив им все запасы радиозащитной брони. Те, кому досталась лёгкая, завернулись в защитное поле и держались подальше от остатков реактора, занимаясь дальними палубами, почти не затронутыми брызгами расплава и наведённой радиацией. Кроме сарматов, под куполом шныряли экзоскелетчики со значками космодромной ремонтной службы, — подвозили мею и распределяли шланги от цистерн. Гедимина отвели к одной из них; ремонтники что-то сказали экзоскелетчику, и он шарахнулся от сармата, уступив шланг сопровождающим. Гедимин посмотрел на себя — большую часть урана он отскоблил, оставшееся должна была поглотить мея.

— Джед, мать твоя пробирка! — раздалось прямо над головой. Кенен, завёрнутый в защитное поле, подошёл к нему. Из-под белесой плёнки проглядывал лёгкий радиозащитный скафандр, — тяжёлое снаряжение командир отдал кому-то из ремонтников.

— То ты целуешь твэлы, то купаешься в уране… Теперь я понимаю бедолагу Константина. Сколько же сил он тратил, чтоб не дать тебе убиться!

Гедимин криво ухмыльнулся. Теперь, когда азарт и волнение схлынули, он чувствовал себя как после тренировки у Гуальтари, — мышц было слишком много, и все болели.

— День атомщика, — прохрипел он, поднимаясь на ноги; Кенен тут же подался назад. — Ты же хотел что-нибудь придумать. Уран ещё не застыл. Сходи искупайся!

05 октября 28 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Последний грузовик с металлическими обрезками в сопровождении двух жёлтых «Маршаллов» выехал с космодрома. Гедимин проводил его взглядом и осмотрелся в поисках разбежавшихся ремонтников. Они уже собрались у выхода; ждали только Кенена — он поехал сдавать «макакам» передвижной ангар и арендованные резаки. Защитный купол над южным краем космодрома давно растаял — площадка была дезактивирована, и местные ремонтники приводили её в порядок.

«Сказать Линкену — если взрывает реакторы, то с двух сторон,» — думал Гедимин. «Не нужен уран — пусть вытряхивает в космос. Каждый раз полскафандра плавить — металла не напасёшься.»

Его рукава, ещё недавно покрытые серебристым слоем флии, снова стали чёрными. Кенен собирался напылить верхнюю обшивку поверх флиевой, но Гедимин отказался и собрал себе новый слой ипроновых пластин из обломков трофейного «Ицума-Бета». Обломки ещё остались в трюме — на один-два небольших ремонта хватило бы, но сармат надеялся, что больше ему не придётся нырять в расплавленный уран, и скафандр останется цел.

— Ты с нами, Джед? — спросил, проходя мимо, вернувшийся Кенен; он довольно улыбался — видимо, после оплаты аренды и расчётов за материалы на его карточке что-то осталось.

— Нет, — отозвался Гедимин. — Мой паёк отложи, возьму на базу.

Кенен хмыкнул.

— Хватит кормить Иджеса, Джед! Он скоро в главный шлюз не пройдёт.

Говорил это Кенен всерьёз или в очередной раз пытался шутить, Гедимин не стал разбираться — смерил командира немигающим взглядом и пошёл в информаторий.

Ещё с лестницы он услышал голоса и приостановился — человека он не знал, но тон был очень знакомым — так говорили местные «копы». Один из них дожидался товарища на выходе, второй показывал дежурному информатория распечатанный снимок. Посмотреть на листок Гедимин не успел — человек забрал его и утвердительно кивнул.

— Вот сейчас же и развешу. Нет, таких я не видел. У меня здесь только… ну вот — амбал в скафандре.

Он перевёл на Гедимина подозрительный взгляд. «Коп» поднял было считыватель, но второй махнул ему стальной «рукой»:

— Это Джед Кларк. Он тихий.

Патрульные вышли. Дежурный прикрепил листок под пластину прозрачного фрила; Гедимин над его плечом посмотрел на снимок — это были кадры из видеосъёмки довольно скверного качества, затемнённые и размазанные, и всё, что сармат смог различить, — два человеческих силуэта с белыми кругляшами лиц и флиппер, за который люди держались с двух сторон.

— Откуда это? — спросил он у дежурного.

— Мастерскую ограбили, — угрюмо отозвался он. — Ярик Галь при смерти. Плати за время и иди к машине, долго ты тут будешь стоять?