Проект Каин. Адам
Шрифт:
Илья остановился и несколько раз чихнул, вытер рукавом куртки нос. Похоже, ко всему еще и простудился. Этого только и не хватало для полного счастья, осталось слечь с простудой. Илья покачал головой и ускорил шаги, желая как можно скорее попасть домой. Есть уже не хотелось, хотелось только проглотить пару таблеток аспирина и лечь спать. Завтра с утра все будет казаться гораздо лучше, чем сейчас. Он пару раз кашлянул в кулак, сплюнул на дорогу. Да, определенно простудился. Вздохнув, парень поплелся к входной двери своего подъезда, по пути размышляя о том, как же сейчас будет объяснять матери укус на щеке.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
НОВАЯ ЧУМА
— Вот что я тебе скажу, — обратился Гарриш к Боджи. — Бог разозлился на Каина, потому что Каин почему-то принимал Бога за вегетарианца. Его брат знал, что это не так. Бог сотворил мир по своему образу и подобию, и, если ты не можешь съесть мир, мир сожрет тебя. Вот Каин и спрашивает у брата: «Почему ты мне этого не сказал?» А брат отвечает: «А почему ты не слушал?» И Каин говорит: «Ладно, теперь слушаю». А потом как звезданет братца и добавляет: «Эй, Бог! Хочешь мяса? Давай сюда! Тебе вырезку, или ребрышки, или авельбургер?» Вот тут Бог и прогнал его. И… что ты думаешь по этому поводу?
Глава первая
Тридцатидвухлетний главный инженер-конструктор частной фирмы «Ахилл» Сергей Одинцов откинулся на спинку кресла и потер виски. Взглянул на часы на руке, вздохнул: до конца рабочего дня оставалось полчаса. Украдкой зевнул и почесал подбородок; да, надо было с утра все-таки побриться. Если бы не проспал… Сергей лениво махнул рукой, отгоняя сонную весеннюю муху от остатка бутерброда, завернутого в листочек. Можно было, конечно, налить кофе и пойти следом за Мишкой в соседний кабинет, в бухгалтерию, поболтать с девчонками, но шевелиться не хотелось совершенно. Назойливая муха опять зажужжала над промасленной бумагой, привлеченная запахом еды. Сергей равнодушно наблюдал за тем, как она ползает по бумажке, потирая лапки и трогая хоботком жир.
На столе задребезжал телефон. Сергей подождал с полминуты, надеясь, что тот, на другом конце провода, передумает. Телефон продолжал звонить, разрывая сонную офисную тишину пронзительным треньканьем. Вздохнув, Одинцов взял трубку.
— Алло?
— Валентиныч, ты?! — заорали в ответ. Поморщившись, Сергей отстранил трубу на пару сантиметров от уха.
— Алле?! Валентиныч, слышь меня?!
— Не ори! — рявкнул Одинцов. — Чего хотел?
— Слушай, Валентиныч, тут такое дело… Окна мы на Советской поставили, на сегодня заказов больше вроде нету. Так мы это, пораньше свалим тогда? Чего тащиться сейчас в офис, а?
Сергей смахнул муху с бутерброда. Водки выпить сегодня, что ли? Пятница как-никак, вон и у Рыжего день рождения, наверняка мужики в цехе соберутся. С тех пор как от него полгода назад ушла жена, он домой особо не стремился.
— Так что, Валентиныч?
— Да конечно, без проблем, езжайте по домам, шефа все равно уже нет. Только бумаги не забудь в понедельник, иначе выдерут обоих.
— О чем речь! — ответил повеселевший собеседник. — Спасибо, тогда все, отбой.
Сергей попрощался, положил трубку и снова откинулся на спинку стула. Взглянул на экран монитора и поморщился: чертеж надо было доделать к понедельнику, к обеду, а он даже половины расчетов не закончил. Да и хрен с ним, настроение все равно не рабочее. Думала ли когда-нибудь его мама, что ее безалаберный сынок, перебивавшийся в школе с троек на четверки, станет, по сути, начальником отдела, в подчинении которого пять человек, не считая нескольких монтажных бригад с постоянно меняющимся составом? Вряд ли, вряд ли, она всегда пророчила ему максимум карьеру дворника в их дворе.
Сергей встал и подошел к забранному решеткой окну. Посмотрел на свою старенькую «короллу», перевел взгляд на ворота цеха, створки которых были открыты: даже сюда долетало жужжание работающих станков. Жужжание, похожее на то, что издает осенняя муха.
Полгода прошло, а он так до сих пор и не смог оправиться от той записки на столе. Даже сейчас, при воспоминании о ней, руки непроизвольно сжались в кулаки. Всего две строчки на бумаге, даже без подписи. Я люблю другого. Не ищи меня. И все. Он тогда стоял, оглушенный, сжимая в руке клочок бумаги. Стоял, не зная, смеяться, плакать, или просто упасть в обморок. Пришел в себя только на кухне, выпив рюмку водки. Глаза заслезились, и он сразу же налил еще одну.
Он не мог понять, как это произошло. Внешне не было никаких предпосылок: они были обычной семьей, прожившей бок о бок семь лет, пил в меру, за юбками не бегал, по половой части тоже вроде жаловаться было не на что. Конечно, за столько лет они несколько поостыли друг к другу, но это вполне естественно и предсказуемо. В конце концов, они ни чем не отличались от миллионов других. Но ведь при всем этом у них были общие друзья, интересы, они по-прежнему занимались сексом (хотя, надо признать, и не так часто, как ему хотелось бы — особенно последние год-полтора). Все было вполне хорошо.
Единственное, что омрачало жизнь, так это отсутствие детей.
Сергей вздохнул, отошел от окна, сел в кресло. Голова пульсировала тяжелой, изматывающей болью, которую его мать всегда называла «зубной». Он взял ручку и небрежными профессиональными штрихами набросал на листочке для записок рисунок младенца в подгузниках, сидящего на полу.
Да, ребенок. Возможно, отчасти проблема была в этом.
Они пытались зачать малыша, но у них ничего не получалось. Даже сходили вместе к врачу — и не к одному! — но после кучи проведенных анализов ответ был один: оба вполне здоровы. Они могли иметь ребенка, но… Но. Это проклятое слово из двух букв. Короче, у них так ничего и не получалось. Нет, конечно, сам процесс был весьма приятен, но у Сергея где-то в подсознании постоянно маячила мысль о рождении маленького мальчонки… ну или девчушки, на это он тоже был согласен.
Однажды даже пошел к одной бабке, объявление которой увидел в местной газете. Все-таки пошел, хоть и не верил во все эти предсказания, гадания и прочую «херомантию», как про себя называл фокусы, предназначенные для вытягивания денег из отчаявшихся людей. Ну, там, если у тебя рак, то иди, попей болотной водицы из черепа единорога с тремя рогами, убитого в полнолуние девственницей. В таком духе. Помнится, пару раз даже останавливался посреди улицы в сомнении, стоит ли идти и делать из себя идиота. Тем не менее, пошел.