Проект Каин. Адам
Шрифт:
Бабулька, закутанная в шаль, усыпанную блестками, встретила его в коридоре. Осмотрела и жестом пригласила пройти в комнату, задрапированную, казалось, от потолка до пола пыльной дерюгой (от которой Сергей тотчас расчихался). В общем, выслушала суть его проблемы, пожевала губами и выдала пузырек с лекарством за скромное вознаграждение в сотню американских рублей, после чего быстренько спровадила прочь: видимо на очереди был следующий клиент. Он до сих пор помнил, как стоял у подъезда, в нерешительности смотрел на зажатый в руке пузырек с мутной белесой жидкостью внутри и думал, успеют ли его довезти до больницы или нет.
В любом случае, это не помогло. Да он особо и не надеялся. Жизнь текла своим чередом, он стабильно поднимался по карьерной лестнице, она работала в книжном магазине, в свободное занималась какими-то кружками и обществами… Все устаканилось, и они все реже вспоминали про детей. Наверное, просто пришли к молчаливому согласию уж если не думать про это, то хотя бы не говорить вслух. Вариант вполне устраивал обоих, хотя Сергей, конечно, не переставал размышлять на эту тему.
Так бы все и продолжалось, если бы не произошло кое-что, в общем-то, вполне обычное… но для них подобное чуду.
Сергей невольно улыбнулся, вспоминая тот день. Когда же это было? Он попытался припомнить дату, но в памяти только всплывал холодный солнечный осенний денек наподобие того, что стоял и сейчас. Он вернулся домой, уставший и голодный. Снял запачканные грязью ботинки, повесил на вешалку куртку и пошел в ванную, сполоснуться. Только успел стянуть штаны, как зашла Верка. Сейчас он вспомнил, что удивился, почему она такая бледная, с кругами под глазами, но при этом улыбающаяся. Он спросил ее, в чем дело, она молча взяла его руки в свои, улыбнулась и сказала, что беременна. А потом заплакала. Он же так и стоял, разинув рот и не веря своим ушам. Это был один из самых лучших моментов в его жизни, как он теперь понимал.
Выкидыш произошел спустя каких-то две недели после того дня, как он почувствовал себя счастливейшим человеком на Земле. Была ли это чья-то злая шутка, или ирония судьбы — что тоже можно рассчитывать как злую шутку самого Господа Бога — только возвращаясь домой с работы, Вера упала. Так сильно, что получила легкое сотрясение мозга. Потом, заливаясь слезами, она рассказывала, что когда выходила на своей остановке из автобуса, кто-то толкнул ее в спину, и она не удержалась, выпала прямо на асфальт. Он успокаивал ее, как мог, утешал, пока она не заснула без сил прямо в кресле, прижимаясь к нему. Он отнес жену в спальню, уложил в кровать, а сам пошел на кухню, где и просидел всю ночь, куря сигареты и размышляя о том, почему же ему — им! — так не везет. И еще он думал о том, что сделал бы с тем козлом, толкнувшим его жену и лишившим ее и его самого дорого. Ему хотелось верить, что это был несчастный случай, а не чья-то злая воля, потому что иначе… Что иначе, он не знал, но кулаки сжимались от злости, и он торопливо закуривал очередную сигарету.
Конечно, они это пережили. В конце концов, ведь их брак не распался после этого, верно? Ну, не сразу. Ей помогли ее подруги в многочисленных кружках по интересам и, конечно, мать (которая, как ни странно, всегда очень хорошо относилась к зятю: прямо антипод тещи из анекдотов). Он же с головой окунулся в работу, стараясь не показывать, как сильно этот не родившийся ребенок повлиял на него. Хотя, несомненно, у них появилась надежда. Если получилось один раз, то могло получиться и второй. Вполне логично. Но, как подозревал Сергей, ее тоже надломила эта неудача, хотя она и старалась этого не показывать. Что-то в их отношениях изменилось, совсем чуть-чуть, немного, но это чувствовалось. А потом она ушла от него, написав всего две строчки. Ни «привет», ни «пока», просто констатация фактов.
Он снова встал и поморщился, услышав, как хрустнули позвонки. Прошелся по светлому кабинету, разминая ноги. Из головы не выходили разбуженные воспоминания. Он вспоминал, как они ездили вдвоем в лес, на пикники; как отдыхали на море, в Турции, отмечая его повышение; как он тащил ее, перебравшую вина, с дня рождения подруги. Сергей опять подошел к окну и посмотрел на свою «короллу». Воспоминания роились, как… как мухи, подумал он, глядя на черную точку, очумело ползающую взад-вперед по стеклу. Он взялся руками за решетку и невидящим взглядом смотрел на насекомое. Он и сам сейчас был похож на эту вот муху. Последние полгода он только «ползал» на работу и обратно, домой, без всякой цели и идеи, просто продолжая жить. Можно ли его было за это винить? Он не знал, да и ему, если честно, было наплевать. Сергей криво ухмыльнулся, глядя на грязный двор, по которому шаталась местная псина по кличке Васька. Вот у кого точно не было никаких проблем: теплое местечко есть и жратва у работяг всегда найдется.
Сергей потер виски, наблюдая за собакой. На самом деле все эти мысли сводились к одной, терзавшей его больше всего, что, впрочем, не удивительно. Волновал ли его ее уход? Конечно, но не в этом суть. Гораздо больше его интересовало, к комуона ушла. Вот вопрос на миллион, дамы и господа!
Он отошел от окна, подошел к чайнику, налил воды. Его не трогало то, что она теперь будет спать с другим ( трогает, трогает, ехидно прошептал внутренний голос). Куда больше его интересовало следствие — или предпосылка, с какой стороны посмотреть — этого. Может быть, она трахалась с кем-то на стороне, пока еще была его женой? Хотя бы с тем, к кому ушла? Весьма вероятно, и это просто бесило. Бесило потому, что из всех этих рассуждений вытекал один неприятный для него момент. Если допускать вероятность того, что она спала не только с ним, но и с кем-то еще… Если вдуматься в это, то возможно — только возможно! — что тот не родившийся ребенок, которому он так обрадовался, вовсе не от…
Хлопнула дверь и в кабинет зашел в своей обычной спешной манере Мишка Свердлов. Невысокий, он едва доставал до плеча Сергея, но при этом казалось, что его раза в два раза больше, чем более рослого коллеги. Все, чем бы он не занимался, у него получалось в одном стиле: как будто он вот-вот опоздает на самолет или, что более вероятно, в туалет. Свердлов не мог спокойно стоять на одном месте более минуты, и, как Сергей знал на собственном опыте, переговорить Михаила было практически невозможно. Пожалуй, поэтому он и был одним из лучших менеджеров по продажам готовых конструкций, «сбывал новенькие ворота баранам», как любил выражаться сам Мишка. Справедливости ради стоило отметить, что иногда среди клиентов попадались такие экземпляры, что это выражение во многом соответствовало действительности.
— Здорово, Серега! — бросил на ходу Мишка.
Он подошел к коллеге, зачем-то заглянул в его чашку, взял свою, налил воды и стал жадно пить.
— Ага, привет, давно не виделись.
Мишка шумно допил остатки воды, вытер тыльной стороной ладони рот.
— Целых двадцать минут, — заметил он и подул в кружку. — Слушай, а тебе никогда не казалось, что у воды из нашего чайника какой-то песочный вкус? Вот у девчонок вода как вода.
Он перевернул кружку вверх дном, словно вправду ожидая, что из нее посыплется песок. Сергей открыл рот, чтобы ответить, но Мишка уже затараторил в своем привычном темпе, перескакивая с одного на другое:
— Слыхал, у Шелепова жена машину раздолбала? Говорят, в задницу какой-то иномарке въехала. Она-то утверждает, что это тот виноват, мол, затормозил резко, а она не успела. Андрюхе только что-то в это слабо верится, и я его понимаю. А, девчонки сказали, что зарплату может быть задержат, «МедСтрах» деньги за входную группу до сих пор к нам на счет не перекинул, тянут чего-то. Слушай, точно, в воде пакость какая-то, хлопья белые, ты где набирал, из-под крана?
Сергей посмотрел на кружку, из которой так и не сделал ни единого глотка.