Профессионал. Мальчики из Бразилии. Несколько хороших парней
Шрифт:
Мальчик повернулся к Либерману, и в его голубых глазах было изумление.
Либерман с трудом приподнял руку и, описав пальцем круг около виска, показал на Менгеле.
— Нет! — закричал Менгеле, когда мальчик повернулся к нему. Доберманы встрепенулись, издавая глухое горловое рычание. — Я не сумасшедший! Как бы ты ни был умен, есть вещи, которых ты не знаешь о науке и микробиологии! Ты живое воплощение, дубликат величайшего человека всех времен! А он, — его выкатившиеся из орбит глаза уставились на Либермана, —
— Кто? — потребовал ответа мальчик. — Кто я? Что это за великий человек?
Менгеле смотрел на него поверх голов рычащих доберманов.
— Раз… — сказал мальчик.
— Адольф Гитлер; тебе внушали, что он воплощение зла, — сказал Менгеле, — но когда ты подрастешь и увидишь, что мир затоплен черными и семитами, славянами, азиатами и латинянами, а твоей собственной арийской расе угрожает исчезновение — спасти от которого ты и предназначен ее! — ты убедишься, что он был лучшим, прекраснейшим и мудрейшим представителем человечества! Ты воплотишь в жизнь все его заветы, полный благодарности мне за то, что я создал тебя. Он сам благословил меня на эту попытку!
— Знаете что? — сказал мальчик. — Вы самый большой псих, которого я когда-либо видел. Самый сумасшедший, самый свихнутый…
— Я говорю тебе сущую правду! — торопливо прервал его Менгеле. — Вся его мощь в тебе или возникнет, когда для нее придет время. А теперь сделай, что я тебе говорю. Дай мне спасти и защитить тебя. У тебя есть цель, которую ты предназначен претворить. Высочайшая из всех мыслимых цель.
Мальчик, потирая лоб, смотрел в пол.
— Горчица, — сказал он.
Псы рванулись вперед; Менгеле с воплем отлетел в сторону от удара их тел.
Либерман посмотрел на то, что открывалось его глазам и зажмурился. Снова открыл глаза.
И посмотрел на мальчика.
Мальчик стоял на месте, засунув руки в карманы курточки с красной полосой. Оттолкнувшись от стола, он неторопливо подошел к дивану и остановился, глядя на то, что простиралось у его ног. Сморщил нос.
— Брр! — сказал он.
Либерман посмотрел на мальчика и на свору доберманов, таскавших тело Менгеле по полу.
На глаза ему попалась его кровоточившая левая рука, теперь вся сплошь залитая кровью.
Он слышал только рычание, сопение, какие-то влажные звуки и хруст.
Спустя какое-то время мальчик отошел от дивана, по-прежнему держа руки в карманах. Он остановился над мертвой собакой, легонько трогая ее тело носком кроссовки. Глянув на Либермаиа, он полуобернулся и посмотрел из-за спины.
— Вон, — сказал он. Двое из доберманов приподняли головы и направились к нему, длинными языками облизывая окровавленные пасти.
— Вон! —
Один из низ обнюхивал тело мертвого товарища.
Другой пес, пройдя мимо Либермаиа, толкнул носом дверь рядом с ним и вышел.
Подойдя, мальчик остановился рядом с вытянутыми ногами Либермана, глядя на него сверху вниз, косая челка свешивалась ему на лоб.
Либерман мог только поднять к нему глаза. И движением ресниц показал на телефон.
Мальчик вынул руки из карманов и присел на корточки; упираясь локтями в бедра, обтянутые коричневыми джинсами, он свободно свесил кисти. Каемки грязи под ногтями.
Либерман смотрел на худое мальчишеское лицо: острый нос, клок волос на лбу, уставившиеся на него светло-голубые глаза.
— Я думаю, что вы скоро умрете, — сказал мальчик, — если кто-нибудь не придет к вам на помощь, чтобы отвезти в больницу. — Его дыхание пахло жевательной резинкой.
Либерман кивнул.
— Я могу снова выйти из дома, — сказал мальчик. — Прихватив с собой все книжки. И вернуться попозже. Скажу, что я был… просто гулял где-то. Порой я так и делаю. А моей матери не будет дома до двадцати минут пятого. Ручаюсь, что к тому времени вы уже умрете.
Либерман молча смотрел на него. Еще один доберман покинул комнату.
— Если я останусь и позвоню в полицию, — сказал мальчик, — вы расскажете им, что я сделал?
Собравшись, с силами, Либерман отрицательно покачал головой.
— Никогда?
Он сделал утвердительное движение головой.
— Обещаете?
Он кивнул.
Мальчик взял его за руку.
Либерман опустил на нее глаза.
Потом посмотрел на мальчика, который не спускал с него глаз.
— Если вы согласны, вы можете сжать мне руку, — сказал мальчик.
Либерман видел перед собой его пальцы.
Бесполезно, сказал он себе. Так и так тебе придется умереть. Что за врачи могут быть в такой дыре?
— Ну?
А, может быть, есть в самом деле загробная жизнь. Может, его ждет Ханна. Мама, папа, девочки…
Не обманывай себя.
Он чуть приподнял руку.
Сжал кисть мальчика. Чуть-чуть, еле заметно, на большее у него не было сил.
— Он в самом деле был психом, — сказал мальчик и встал.
Либерман смотрел на его руки.
— Убирайся! — гаркнул мальчик на добермана, который все не мог оторваться от тела Менгеле.
Пес отпрянул и с окровавленной мордой пролетел мимо Либермана, выскакивая из комнаты.
Мальчик подошел к телефону.
Либерман закрыл глаза.
И тут только он все припомнил. И снова открыл их.
Когда мальчик уже готов был снять трубку, он кивнул ему.
Тот склонился над ним.
— Воды? — спросил он.
Либерман покачал головой, давая ему понять, чтобы тот наклонился к нему.