Профиль невидимки
Шрифт:
Узнал Клейменов и о том, как в поисках такого рычага и началось содружество разных наук - кооперация, как принято говорить. На помощь механикам пришли оптики. Они предложили из своего арсенала длинное и невесомое плечо: световой луч. Движения иглы, прыгающей по гребешкам, передаются зеркальцу, которое и отбрасывает зайчика на экран. Малейший поворот зеркальца - и световой рычаг чертит своим длинным плечом по экрану или фотопленке, оставляя увеличенный след гребешка. Зайчик повторяет каждый прыжок иглы, но гораздо выше.
Мальчишка, пускающий весной зайчика из окна, ослепляя прохожих, - он, собственно, и устраивает себе такой прибор.
Но не так-то легко было приручить к рисованию гребешков этого шаловливого зайчика, Годы труда затратил первый советский конструктор профилографов инженер Аммон, чтобы заставить зайчика прыгать выше, чем игла, в две с половиной тысячи раз. И еще с десяток лет прошло, прежде чем ленинградскому оптику Левину удалось совершить дальнейший значительный шаг: световой зайчик стал прыгать у него выше иглы в четырнадцать тысяч раз. Микронный бугорок вырастает в записи на пленке до величины уже больше сантиметра.
Эти профилографы несли вполне достойную службу, помогая, между прочим, и разработке первых стандартов. И все же переход к наивысшей чувствительности требовал уже нечто другое. Увеличение в десятки и десятки тысяч раз - вот что, вероятно, понадобится. Какой же необыкновенный рычаг способен такое осуществить?
В смущении стоял молодой заводской конструктор перед громадой вырастающей задачи. Только сейчас, когда начинаешь ближе узнавать, что сделано другими, понемногу приоткрывается, что ожидает тебя самого.
Рычаг оптический. Можно ли с его помощью совершить дальнейший скачок? Туда, где речь идет уже об увеличении в десятки тысяч раз? Клейменов не мог найти такие примеры. Какой же нужен тогда рычаг?
«А если электричество?» - возникал естественно вопрос. Почему бы не использовать для увеличения записи гребешков электричество?
Самая гибкая, молниеносная сила нашего века. Она уже служит в профилометрах для математического подсчета гребешков. Почему же ей не служить и для рисования? Электричество легко поддается увеличению, просто и без потерь. Это не то, что плечо световое, которое расплывается и слабеет с расстоянием. Электричество может дать рычагу то самое длинное плечо, хотя и будет оно в виде какой-нибудь катушки или спирали. Простое увеличение тока - и плечо это растет.
Верный ключ к задаче. Вставить в прибор вместо рычага оптического рычаг электрический.
– Хорошо бы, конечно, - подтвердил Георгий Иванович.
Мысль заманчивая. И, вероятно, не только им одним должна была она прийти в голову. Так что же имеется на сей счет у других?
С этого вопроса, вполне естественного, и начался первый заводской опыт, который привел… К чему он привел, мы сейчас и увидим.
ОБМАНЧИВЫЙ ЭФФЕКТ
– Ничего себе приборчик!
– воскликнул Евгений Александрович, изогнув свои густые брови.
Им попалось занятное описание в одной из переводных книг. Американская новинка под названием «анализатор Браш».
Город Кливленд в штате Огайо. Город машиностроения, автомобильного производства, черной металлургии и финансовых магнатов, совершающих крупные сделки вплоть до выдвижения, и свержения политических деятелей. Здесь-то под сенью большого капитала и сорокавосьмиэтажного небоскреба приютилась та самая фирма «Браш-Компани», где была произведена эта попытка - применить электрический рычаг для рисования гребешков. Рычаг весьма оригинального свойства, построенный по последним достижениям науки и красочно расписанный в проспектах фирмы. Рычаг увеличения в шестьдесят тысяч раз. Невероятный скачок в сравнении со всем, что было известно прежде. Шестьдесят тысяч! Трудно даже сразу поверить.
Кливлендские инженеры решили использовать в своем приборе так называемый пьезоэффект. Явление, пленяющее умы современников не только своим звучным названием, но и поистине ослепительными возможностями.
Простая пластинка из кристаллика сегнетовой соли при малейшем изгибании рождает электрические заряды.
В свою очередь, электрический ток, подведенный к такой пластинке, заставляет ее колебаться. Удивительное превращение механического движения в электрическое и обратно. Превращение самым прямым путем, без всяких промежуточных ступеней. Человечество, веками принимавшее сегнетовую соль в качестве немудрого аптекарского средства от желудка, и не подозревало долго, что глотает с этими бесцветными горьковатыми кристалликами технические чудеса будущего. Радио, телефония, волшебства ультразвука - где только не проявили себя эти крохотные пластинки, обладающие изумительным даром пьезоэффекта!
А теперь находчивые американцы пустили их на рисование невидимых гребешков. Игла, бегущая по поверхности, колеблет пьезопластинку! Вверх-вниз, гребешки- впадинки… Бегут заряды, идет ток. Усиленный во множество раз, он заставляет пластинку на другом конце прибора совершать усиленные взмахи. Пластинка размахивает пером, которое и чертит микропрофиль в большом масштабе. Пожалуйте, электрокардиограмма поверхности готова. Оригинальный, непревзойденный способ.
Вот что обещал принцип, заложенный в «анализаторе Браш».
– Примем!
– коротко и энергично высказался Евгений Александрович.
– Попробуем… - поправил Георгий Иванович.
Главный конструктор всегда с осторожностью относился к тому, что сулило вдруг сразу нечто необычайное, ошеломляющее. Увлекаться им здесь особенно нельзя. Здесь все же завод, и от них, от заводских конструкторов, ждут не откровений и сенсаций, а решения практических задач, создания новых, но вполне реальных устройств, которые должны быть обязательно освоены затем в производстве. Заводские цехи, окружающие конструкторский отдел, цехи со своей жесткой программой серийного или массового выпуска изделий накладывали на всякий поиск нового очень строгие условия.
Американский прибор. Что было им известно о нем? Только общее описание. Фотография внешнего вида также ни о чем, по существу, не говорила. А чисто конструктивная сторона - как там все устроено - об этом ни слова. Хотя выглядело все это так завлекательно!
Надо самим построить, проверить…
– Тут нужен эксперимент, - сказал Георгий Иванович.
Да, иначе не обойтись. Заводской эксперимент, собственными силами, с помощью своих заводских лабораторий.
К тому же открылась еще лишняя возможность. Назревшие идеи носятся в воздухе. Чуть ли не в те же дни пришло весьма подходящее предложение. Один из авиационных институтов, где, конечно, крайне нуждаются в средствах измерения гребешков, спрашивал, может ли завод изготовить прибор с большим увеличением, ну, как, скажем, этот американский «анализатор Браш». Институт также был обольщен тем, что открывал модный способ пьезоэффекта.