Проклят тобою
Шрифт:
Нас выбрасывает под скалой, на которой высится замок.
Ландар чертыхается, костерит ведьму, бережно опускает меня наземь.
— Эта старая корга, конечно же, не могла отправить нас прямо в замок. Нужно было поиздеваться! Видела же, что ты замёрзла.
Я пожимаю плечами.
— Ей плевать, она обижена.
— А я — зол. Ну ладно, идём, здесь неподалёку есть лестница наверх.
Лестнице, кажется, нет конца, как той, в башне. Мы поднимаемся, поднимаемся, а замок не приближает ни на метр. Так и высится над нами
— Давай передохнём, — я прислоняюсь к стене, тяжело дышу, чувствую, как колет в боку. Ландар нависает надо мной, проводит рукой по щеке, ранено улыбается:
— Мне много нужно тебе рассказать… Обо всех моих родственниках…
Я ловлю его ладонь, прижимаюсь к ней щекой.
— Их же там целая галерея, — жалобно пеняю я, — боюсь, не запомню.
Ландар наклоняется и целует:
— Учись запоминать. Генеалогия — хлеб коронованных особ. Да и потом — всегда надо знать, кто из родственников может всадить тебе нож в спину. Иногда это спасает жизни.
Я грустно улыбаюсь:
— Если верить ведьме, то главная твоя беда — это я.
Прикрываю глаза, а в голове до сих пор сороки кричат: кровавая королева, кровавая королева…
Ландар упирает лбом в мой лоб.
— Я проклят тобою, — говорит он, проводя рукой по спине, — и благословлен. Моё сердце, мой мир…
У меня внутри что-то натягивается, тонко-тонко, дрожит, звенит, и нужно сберечь, чтобы не лопнуло. Да ещё и глаза предательски щиплет.
— Идём, — нежно шепчет он и берёт меня за руку, — уже немного, а то замёрзнешь совсем.
Действительно, ещё через пару пролётов мы оказываемся возле небольшой двери. Ландар пропускает меня внутрь, в узкий коридор, скупо освещённый редкими факелами. Он вынимает один, светит перед собой, командует:
— Иди сзади, не отставай.
Коридор петляет, запутанный, словно лабиринт. Окажись я здесь одна, потерялась бы вмиг. А Ландар ведёт уверенно, видимо, каждый поворот ему знаком.
Из-за очередного нам навстречу показывается группа людей. Впереди — глава королевской стражи, за ним — несколько стражников в доспехах, между ними маячит голова какого-то несчастного. Нет сомнений в том, куда и зачем его ведут. В таких коридорах, как тот, в котором мы сейчас, обычно располагаются пыточные казематы.
— Ваше величество! — обрадовано восклицает глава стражи. — Не ожидал вас здесь встретить. Но это и хорошо, мы вон лазутчика взяли, — он кивает на человека между стражниками, неровный свет факелов выхватывает его волосы невероятно-чернильного оттенка. — На допрос ведём.
Ландар серьёзнеет и подбирается весь.
— Где вы его взяли? — строго спрашивает он. И плевать, что сам сейчас похож больше на оборванца, чем на короля, держится с таким достоинством, что нет никаких сомнений в его истинном происхождении.
— На южной границе, — отвечает глава стражи, и остальные утвердительно кивают, — вынюхивал всё, о королеве расспрашивал.
Он
— Илона! Коть! Всё-таки ты!
И я узнаю его. Несмотря на дикий цвет волос, на нелепую одежду, даже на голос, ставший грубее и глуше.
Так меня называет только один человек на… во всех мирах.
— Кир!!! — кажется, я сама глохну от радостного вопля. Бросаюсь к нему, висну на шее, смеюсь.
— Коть, коть, смотрят же… — Кир с трудом отдирает меня от себя.
Я хватаю его за руку и тащу к мужу, который сейчас весь — оголённый клинок.
— Ландар… мне тоже нужно тебе рассказать о родственных связях… Надо было давно… Ну в общем, это Кир, мой почти брат.
Глава 3. Война вашему дому…
Вымытый и довольный, Кир валяется на кровати в моей спальне. У нас с Ландаром — разные, так принято у королей.
Я сижу рядом, в ногах, просто смотрю на него и улыбаюсь. Даже неприятный разговор с мужем, оставивший осадок в душе, воспринимается уже не так болезненно.
Пока Кирка приводил себя в порядок, мы с Ландаром выясняли отношения. И мой благоверный, не особенно подбирая выражения, сказал, что не верит в бескорыстную дружбу между мужчиной и женщиной и во всех этих почти-братьев. В общем, схлопотал по физиономии и удалился с видом оскорблённой невинности.
Но сейчас, глядя на расслабленного и счастливого, как сытый кот, Кирилла я не хотела думать обо всех прелестях, что свалились на меня в этом мире. Сейчас меня интересовало только одно…
Ложусь рядом, пихаю локтем куда достану и, надув губки, говорю:
— Почему так долго искал?
Кир разводит руками:
— Ну, извини, коть. Я и сам в тот ещё переплёт попал. Представь, я оказался здесь принцем и попал прямиком на отбор невест. Прям героем шоу «Холостяк» себя ощутил.
Он улыбается, но невесело.
Волосы, кстати, так и не отмылись. Топорщатся фиолетовым ёжиком. Невольно протягиваю руку и ерошу. Охватывает родным и теплым. Хочется даже не плакать, а реветь. Как когда-то, забравшись к нему на колени и уткнувшись в плечо. Но теперь я — королева. Должна держать лицо, быть серьёзной, подавать пример.
А к чёрту!
Обнимаю Кира и даю волю слезам.
Он гладит меня по спине, по волосам, целует в лоб.
— Тихо-тихо, коть. Ну чего ты, маленькая? — обнимает меня в ответ и баюкает. — Знаешь, а я всё-таки выбрал…
Не сразу соображаю, о чём он, но потом, когда доходит, выбираюсь из объятий, сажусь рядом и заявляю:
— А вот с этого места поподробнее. И учти, если что-то скроешь, меня разорвёт от любопытства.
— Я лучше покажу, — ухмыляется Кир, лезет в кожаную сумку, сейчас небрежно перекинутую через изголовье кровати, и… достаёт айфон.