Проклятая судьба
Шрифт:
— Необратимые изменения в работе мозга.
— Из-за взаимодействия с терминалом?
— Нет. Он был тяжело ранен. Пытался исцелиться. Не успел.
— Когда это произошло?
— С момента смерти прошло триста двадцать пять тысяч сто семнадцать лет двести девять суток четыре часа пять минут и девять секунд.
— Ох… — только и выдал парень. После общения с терминалом Золотой башни он уже знал — это как раз эпоха расцвета цивилизации Нехекары. Когда они еще не пользовались конструктами
— Да.
— Я могу от него чем-то заразиться?
— Нет. Тело на полной консервации. Любая магическая и биологическая активность нейтрализована. До консервации он также был здоров. Кроме персонального проклятия, развеявшегося в связи со смертью, никаких негативных эффектов.
— Кто его так?
— Белая ведьма Арктура.
— А эта сухость — это следствие консервации?
— Да.
— Можешь вернуть телу влагу?
— Да. Но тогда начнутся биологические процессы. Пусть и вяло.
— Верни. Я хочу посмотреть как он выглядел при жизни.
Мгновение. И тело словно начало оживать.
Не прошло и минуты как перед ним в кресле уже оказался мужчина с достаточно строгими и правильными чертами лица. Не человек. Явно. Но похожий. Как и там — в склепе. Высокий. Широкоплечий. Крепкий.
Немного помедлив, Всеволод подошел ближе и оттянул у него веки, дабы рассмотреть глаза. И вздрогнул. Насыщенная золотая радужка, точнее две радужки, сходящиеся восьмеркой. Само собой, с парой зрачков.
Оттянул губу.
Довольно мощные, явно хищные зубы с развитыми клыками. У Всеволода, правда, они выглядели намного более хищными. Видимо сказывалось влияние Нергала или кровь дракона. Тут сложно разобраться.
— Как его звали?
— Ара’эвин даэль Длардрагет иль Иэрлэнн хатха Хаптхар.
— Его статус?
— Принц Нехекары.
— Тебе известна та, что зовет себя Халиша?
— Да.
— Как ее полное имя?
— Ара’эвин даэль Длардрагет иль Иэрлэнн хатха Халиша.
— А каково мое истинное имя?
— Ара’эвин даэль Длардрагет иль Иэрлэнн.
— Что?! Но моя же душа была первородной и зародилась впервые в теле синдара…
— У меня нет ответа.
— Ясно… — после долгого молчания ответил парень. — Значит я Хаптхар?
— Нет. Твое полное имя Ара’эвин даэль Длардрагет иль Иэрлэнн хатха Всеволод.
— Погоди. А как устроено имя?
Следующие несколько минут он внимательно слушал, пока не понял главное — все «бла-бла-бла» до слова «хатха» обозначало клан, род и дом. То есть, сидящий перед ним труп — не его старое тело. А кто-то из представителей правящей династии, к которой относилась и Халиша. Ну и теперь он.
— А я тоже принц Нехекара?
— Да. Но душа искажена. Она имеет следы грубого лечения и аварийного замещения инородными фрагментами.
— Сильное замещение?
— Девяносто три процента.
— Ого! И из чего меня там слепили? Ну, фрагменты душ каких существ у меня есть?
— Хомо сапиенсы, синдары, драконы и асур.
— Сапиенсы — понятно. — усмехнулся Всеволод, прекрасно поняв, что название вида его собеседник почерпнул у него же в голове. — Синдары — тоже. Драконы… не удивлен. Много от них?
— Семь целых двести девять тысячных. Фрагмент активный. Пытается расширяется, но подавляется фрагментом асур.
— Асур? А кто это?
— Местные называют их богами.
— Мда… — резко помрачнел Всеволод, вспомнив про Нергала. — И много у меня от асура?
— Три целых девятьсот сорок одна тысячных. Фрагмент очень активный. Рост связан с магической активностью.
— А от сапиенса много?
— Ноль целый семь сотых процента. Фрагмент пассивный.
Парень замолчал, обдумывая ситуацию.
Сразу встала на место активность Патриарха стаи. Семь процентов драконьей крови — это не шутки. Да и Паарнахтур не зря сказал про то, что драконы своих не бросают…
— Ты можешь определить, с каким драконом связан фрагмент моей души?
— Анкэл’аргон из Черной стаи.
— А Паарнахтур из какой стаи?
— Из Красной.
— Ясно. — помедлив ответил парень. Хотя ему было ничего не ясно. Хотя он вспомнил странное отличие — Арадура — сына Аратора. Папа рыжий, а сын — чернявый. Они что — из разных стай? А почему отец и сын? Вопросы… вопросы… вопросы… — Этот Анкэл’аргон прародитель этого моего кусочка души?
— Да.
— А как это получилось?
— У меня информации нет. Абсолютное большинство терминалов отключено или находятся в аварийном состоянии. Очень мало сведений. И они носят отрывочный характер.
— Но этот дракон тебе известен… Мда. Слушай. А как так получилось, что от принца Нехекары у меня всего семь процентов, а ты меня за него приняла?
— Семь процентов занимают почти все ядро души — девяносто процентов. Этого достаточно для признания. Достаточно и двенадцатой доли.
— А остальные проценты ядра от кого?
— От асура.
— Ты говоришь, что душа имеет следы грубого лечения и аварийного замещения инородными фрагментами. Это можно исправить?
— Не полностью.
— В какой степени?
— Реинтегрировать фрагмент души асура невозможно.
— Его можно нейтрализовать?
— Нет.
— Проклятье… — прошипел Всеволод. — Ладно. Что делать с Хаптхаром? Нужен какой-то ритуал погребения? Или что? Зачем он сохранялся?
— Таковы инструкции на случай его возвращения.