Проклятая
Шрифт:
А, что бы это ни было — оно мне нравится. И-эх!
Музыка замерла неожиданно — мы оказались с Александром лицом к лицу, его руки на моей талии, мои — на его плечах.
Колокол снова ударил — на этот раз громче. Тут же раздались первые хлопки и очень скоро люди вокруг нас аплодировали, что-то восклицали, смеялись.
А мы с Александром смотрели друга на друга и…
И до этого святоши наконец-то дошло, что неплохо бы меня и поцеловать.
— Чему они радуются? — зачем-то спросила я, когда мы отодвинулись друг от друга — чуть-чуть, самую капельку.
— Сhristus est natus, — откликнулся Александр. И добавил. — К тому же ты увела войска. И не дала состояться казни. Они считают, что тебя послали, чтобы помочь нам.
— Ты приукрашиваешь, — шепнула я.
Он снова подался вперёд.
— Нисколько. Ты изменилась, Алисия. Почему?
— Я не изменилась, — выдохнула я. — Ты никогда меня не знал.
И сама потянулась к его губам.
Похоже, без моей инициативы дело с мёртвой точки не сдвинется…
Розы — алые и белые — ткнулись в руку, точно шаловливые щенки. Александр, шутливо чмокнув меня в щёку, сорвал один цветок, приложил его к моим волосам. А я, улыбаясь, раскинула руки, желая всем и каждому — всему миру объявить, что я сейчас, в данную секунду, счастлива. Руки засветились золотом и наверняка розы появились не только на нашей площади, а заболевшие выздоровели, может, даже только что умершие ожили — не знаю.
Сердце зашлось, я ахнуть не успела, как колени подкосились, и если бы Александр меня не подхватил, упала бы. Кажется, он меня звал, но точно сказать не могу: сознание решило взять выходной. Помню только, руки светились. Снова странными знаками, охватывающими запястья, точно… кандалы?
Проснулась я под всхлипывания какой-то дурочки. Чего она ревела, я так и не поняла: когда я открыла глаза, дурёха, оказавшаяся служанкой, рухнула без сознания в кресло.
Голова болела, жутко хотелось пить. Я покосилась на графин на полу — а до этого был в руках экзальтированной дурочки. Подождала, но служанка приходить в себя явно не собиралась.
Пришлось выбираться из постели и, щурясь от яркого солнца, ползти к воде.
Напившись, я, сидя на полу, привычно позвала духов. Точнее, попыталась. Потому что ровным счётом ничего не произошло.
Ничего пишущего под рукой не было, так что, содрав повязку с запястья, я начертила малюсенькую пентаграмму собственной кровью.
Демон оттуда вылез отнюдь не малюсенький. И, рыча, рванулся к моему окровавленному запястью.
Служанка, только-только открыв глаза, снова безвольным кулем обвисла в кресле.
Демона я отправила обратно. Начерта он мне? А вот что ж с духами-то не получается?..
Когда служанка снова пришла в себя, я выяснила, что растения у меня теперь тоже не выходят. И лечить (я на горничной попробовала) больше тоже почему-то не могу.
Ну и почему?
Девчонка замерла, глядя на меня с ужасом.
— Сколько я провалялась?
Дурёха не отреагировала.
Я сжала кулаки. Господи, как я ненавижу таких вот… таких вот!
— Пошли за Александром.
Девчонка вздрогнула. В глазах на мгновение мелькнула злость.
Я нахмурилась, отгоняя неприятное предчувствие.
— Где Александр?
Служанка задрожала.
— Принц твой где?! — повысила голос я.
Девчонка пискнула и отшатнулась.
— Пошла вон, — выдохнула я, поняв, что толку от неё никакого.
Это дурочка поняла и даже исполнила.
Я с трудом, хватаясь за кресло, встала. Ногой вытерла пентаграмму и подтащилась к зеркалу.
О-о-ой!
Так, ладно, если эта дурочка и впрямь позовёт Александра, лучше ему меня такой не видеть.
Когда в дверь очень вежливо постучали, я уже нашла и даже одела чистое платье, спрятала руки в перчатках и почти распутала все колтуны. Жизнь потихоньку налаживалась.
Не сильно, ибо вместо Александра в комнату явилась троица в болотном. Слаженно поклонилась и осведомилась, как я себя чувствую.
— Я же отправила вас к Теодору, — вместо ответа процедила я. — Какого чёрта вы здесь делаете?
— Ваше Высочество, — выступил вперёд один, блондин с забавными веснушками. Форма на нём смотрелась как маскарадное платье. — Его Величество прислал нас к вам, когда хотфолдские отряды герцога Гийома благополучно прибыли в Андорессию.
Я постучала пальцем по подлокотнику. Хм, сколько ж я провалялась, что Теодор успел своих орлов отправить?
— И что же хочет от меня король?
— Ваше Высочество, — ответил тот же блондин. — Нас прислали вам на помощь.
— Мне? — опешила я. — На помощь?
— Да, госпожа.
Та-а-ак… Очевидно, мой прекрасный братец решил, что я слишком раскомандовалась? Или… или подумал, что мне в Хотфолде промыли мозги и я ему больше не помощник? Он же боялся Александра после того случая с молитвой…
Я сжала подлокотник.
— Где Александр?
— По приказу короля хотфолдского принца отправили в столицу, — отозвался блондин.
— В столицу? — не поняла я. — А, в нашу столицу? Зачем?
— Приказом короля, — отозвался блондин. — Его Высочество Александра Хотфолдского обвинили в государственной измене и…
У меня вырвалось непечатное слово и теодоровец умолк, глядя на меня с явной опаской.
Ну братец! Ну я тебе устрою! Повоюешь ты у меня без ведьмы…
— Ваше Высочество, — осторожно начал блондин. — Его Величество также приказал, когда вы очнётесь, отвезти вас в Андорессию. Прошу вас…
— Хорошо, — перебила я, с трудом сдерживая ярость. — Я отлично себя чувствую. И готова ехать. Пришлите слуг, я должна переодеться и мы можем отправляться.
Теодоровцы снова поклонились, и, велеречиво сообщив, что моё желание — закон, исчезли за дверью.
Я честно дождалась слуг с дорожным платьем. Потребовала ванну. Позволила себя переодеть и причесать.
Мой братец распустился настолько, что решил, будто может мне приказывать? Большое заблуждение!
Я сбежала во внутренний двор, на ходу застёгивая меховую накидку. И первым, что увидела — виселицу. Тело болталось уже не первый день, посинело, но я узнала того самого клирика, чью казнь отменила в Сочельник.