Проклятие десятой могилы
Шрифт:
— Не знаю. Док сказал, это всего лишь предположение на основе моих слов о том, что Хэзер может оказаться жертвой преступных действий. Плюс он заметил все признаки, подтверждающие мои слова. К сожалению, без тысячи анализов невозможно определить, чем именно ее травили. И травили ли вообще.
— Но теперь-то она у нас, а значит, яд больше не будет поступать в ее организм. Ей станет лучше, или нам нужно отвезти ее в больницу?
Пари пожала плечами:
— Док вернется завтра утром. Сказал, у него есть знакомый, у которого тоже
– Ладно. Я готова на все.
— А еще… мне жаль, что нет хороших новостей, но ты была права насчет Ника Паркера. У него на домашнем компе на тебя целый файл. Хотя я бы сказала, что файл скорее личный, чем официальный.
— Да ладно! Заглянуть туда удалось?
— Удалось. — Пари вручила мне желтый конверт. — Здесь копии всего, что у него на тебя есть. Чарли, он знает, что ты родила, и что ребенок куда-то пропал. Паркер подозревает что-то незаконное.
Я уже открывала конверт, но застыла и не меньше минуты ошарашенно смотрела на подругу.
— То есть дело в Пип? — спросила я, и в глазах потемнело.
— Он ходил по больницам, показывал твою фотографию и приставал ко всем подряд в каждом родильном отделении с вопросом, видели тебя или нет. А еще он нашел врача, которого нанял Рейес. Видимо, как-то догадался, что тот что-то знает. Даже угрожал.
Я опять закрыла глаза.
— Быть того не может. Поверить не могу, что все это происходит со мной именно сейчас.
— Боюсь, поверить придется. И это очень серьезно. Паркер может повесить на тебя вагон грязных обвинений. Но самое странное — судя по записям, он узнал о беременности, когда копал под Рейеса.
Мне срочно понадобилось присесть. Пари все поняла и вовремя подтащила мне под зад клиентский стул.
— Причем тут Рейес? — промямлила я.
— По-моему, Паркер просто не мог оставить все как есть. Некоторые считают, что в приказе об освобождении и снятии с Рейеса всех обвинений что-то нечисто. Мало того, Паркер проверял и ваши финансовые отчетности. А еще писал по электронке властям Сонной Лощины. Узнавал о твоем состоянии.
— Как, черт его дери, он узнал о Лощине?!
— Шел по денежному следу. Чак, — Пари взяла меня за щеки и повернула к себе, — ты должна как можно скорее поставить его на место.
— Знаю. Ты права. Да и выбора у меня нет. Он явно не планирует останавливаться.
— Это точно. — Взгляд Пари стал тверже стали. — Не позволяй ему зайти так далеко. Расскажи обо всем Рейесу. Он придумает, что делать. А еще важнее — захочет сделать все, что нужно.
— Пари, мы не можем убить Паркера.
— Знаю, — отозвалась подруга, хотя я засомневалась, что она согласна с моими словами. — Я и не говорю об убийстве. Я о том, что можно устроить Паркера в больничку на пару дней. Ну, или на пару лет.
Не будь ситуация настолько
— А можно мне минералки? — послышался голос Хэзер, которая появилась в дверях приемной.
— Естественно. Ты же знаешь, где ее найти?
— Ага, — ответила девочка, и на ее личике отчетливо проступило разочарование.
Что ж, Шут-Нику Паркеру придется подождать, пока я не разберусь с Хэзер и детским домом.
— Хэзер, — позвала я, пока она не ушла обратно наблюдать за процессом татуирования городского населения, — кто сказал тебе о проклятии? Кто-то конкретно, или это просто общее умозаключение?
Хэзер задумалась.
— Так все дети думают.
Каждый раз, когда она делала вдох, я слышала легкие хрипы. Боясь, что ее состояние может ухудшиться, я подошла ближе и коснулась ее лба и шеи. Она восприняла это как нечто обыденное и давно привычное. Слава богу, ее температура не показалась мне высокой.
— Все говорили, что я следующая. А моя подруга Амелия страшно перепугалась. Не хочет, чтобы я умерла.
— Вот ведь странно, — поддразнила я, — я тоже не хочу, чтобы ты умерла.
Пряча робкую улыбку, Хэзер опустила голову, и в этот самый момент зазвонил мой сотовый.
На экране высветилось имя Куки вместе с моей любимой фотографией. Я сфоткала Кук сразу после того, как она нечаянно намазала себе на лицо стопроцентное эфирное масло корицы вместо разведенного ладана. Представить не могу, зачем намазывать на физиономию ладан, зато теперь точно знаю, что чистое эфирное коричное масло действует на кожу, как кислота. На Куки подействовало незамедлительно. Человеческой кожи такого ярко-красного цвета я отродясь не видела.
Пока подруга не успела все смыть, я ее сфоткала на память. Чтобы никогда не забывать, как далеко она готова зайти, чтобы меня повеселить. Или чтобы заиметь идеальную кожу. До знакомства с Куки я понятия не имела, что на лицо можно лепить магнезию в виде эмульсии. Или на кой черт вообще это делать.
Честно говоря, ответа на последний вопрос я не знаю до сих пор.
Вместо «Алло» я ляпнула в трубку «Дом фиговой репутации Чарли». Хэзер хихикнула и отправилась на поиски воды, а в мои уши благодаря чудесам современных технологий проник до странности сексуальный голос Куки:
— Когда ты вернешься?
— Могу хоть через десять минут, если ты хочешь, чтобы мы с тобой занялись умопомрачительной любовью.
В трубке повисла долгая — очень долгая! — пауза, после чего Куки проговорила:
— Нет. Нет-нет-нет. Со мной все в порядке.
— Точно? А то ведь я беру недорого, и трудиться надо мной особенно не нужно.
— Точно. Ты сидишь?
Моя задница тут же нашла стул.
— Уже да.
Пари бросила на меня вопросительный взгляд. На самом деле из-за огромных очков глаз ее я не видела, но, судя по складкам на лбу, брови точно приподнялись. В ответ я лишь пожала плечами.