Проклятие Гунорбохора
Шрифт:
На следующий день пришли воины одана, и народ собрался на площади.
Далмира хотела пройти вперед, чтобы лучше видеть и слышать, но ее не пустили.
— Не выходи, — остановила ее Риана. — Тебе не стоит показываться чужакам. Так велел Гриннор.
Высокий воин в шлеме стоял перед старостой и селянами. За его спиной выстроился отряд вооруженных копьями латников.
— Я имею приказ задержать Далмиру, беглянку. Она должна быть здесь.
— Почему она должна быть здесь? — развел руками староста.
— Она — рабыня
Риана тихо подтолкнула Далмиру:
— Уходи задворками и спрячься под причалом. Там не найдут.
Далмира отступила за дом, но не ушла, а осталась, вслушиваясь в спор:
– …все налоги мы платим сполна! — говорил Гриннор. — Чего вы еще хотите?
— Вы должны подчиняться указам одана, а не преступникам в масках!
— Они не преступники! — возразил староста. Толпа глухо зароптала.
— Это земля одана! Вершить суд на ней могут только фагиры! — воин выразительно хлопнул по рукояти меча. — Терпение одана закончилось. Он и так слишком долго был добр к вам, еретикам…
Казалось, военачальник не видит угрожающих глаз толпы, расхаживая перед селянами, но воины заметно напряглись. От мергинов можно ждать чего угодно! Случалось, они вместе бились против хелмаров, но теперь… Много крови прольется, прежде чем мергины усвоят, что слово одана — закон, а воля — священна.
— Выдадите беглянку добром — или мы обыщем селение!
— Ищите, — повел рукой староста. Он встретил взгляд Рианы — та еле заметно кивнула. — Ее нет здесь.
Офицер расхохотался:
— Я вижу, что нет! Говорят, ее волосы, как огонь — видны издалека. Но вы знаете, где она прячется! Выдайте ее и, возможно, эмон не станет наказывать вас за убийство хартога!
Селяне молчали. Мергины не выдавали беглецов — потому что и были ими. Ими или их потомками. Далмира приготовилась бежать. Вряд ли спасешься под пристанью, подумала она, лучше нырнуть и переплыть на другой берег.
— Мы найдем ее все равно, — сказал военачальник. — Ее и ваших Судей! Им не спрятаться от хартогов–охотников!
Он с улыбкой кивнул людям в иноземной одежде, стоявшим за спинами его воинов. Огромные мощные луки в руках говорили сами за себя.
— У нас нет ни ее, ни Судей, — отвечал Гриннор. — Все знают, что Судьи не живут в селениях. Они живут в горах.
— Но вы должны знать, где!
— Мы не знаем. Мы не ходим к Судьям — они приходят к нам.
— Ты лжешь! — начальник схватил старосту за одежду и встряхнул. — И предстанешь перед судом эмона, настоящим судом!
— Я не боюсь вашего суда, — спокойно проговорил мергин. — Мой бог со мной. А ты, сотник, расскажешь эмону, почему твой отряд пришел только утром, а не тогда, когда здесь были хелмары.
— Кто ты такой, чтобы требовать от меня ответа? Возьмите его! — Воины подошли к старосте и схватили за руки. Мергины вздрогнули и зароптали. Кто-то схватился за меч.
— Не надо оружия. Не бойтесь, — сказал людям Гриннор. — Я вернусь. Не в первый раз еду к одану… За себя оставляю Олтнора.
Воины не уходили. Но обыскивать селение не стали.
— Если не знаете, где беглянка, так может, кто-нибудь скажет, где прячутся Судьи? — спросил офицер. — Я плачу асирами. Даю сотню!
Тишина.
— Сто за каждого!
Молчание.
— Грязные мергины! — выругался воин. — Узнаю, что красноволосая была здесь, и ваши судьи… Вы все отправитесь на рудники!
Он дал команду, и отряд вышел за ворота, уводя Гриннора. Его жена долго бежала за воинами, ее отталкивали копьями, не давая прикоснуться к мужу. Споткнувшись, женщина упала в пыль и зарыдала. Подруги увели ее в хеш.
Далмира вышла из укрытия. Она стыдилась смотреть в глаза людям. Из-за нее эти беды, только из-за нее. Надо бежать, скрыться туда, где нет власти одана и хартогов…
— Далмира, ты куда собралась? — Риана подбежала к ней.
— Я должна уйти! Они не оставят вас в покое.
— Нет, ты не уйдешь. Никто здесь не осуждает тебя, поверь! Мы все потомки беглецов. Мы знаем цену свободе и не выдаем изгоев, откуда бы они ни пришли.
— Но…
— Одан позволил нам селиться здесь, чтобы мы сдерживали набеги дикарей и хелмаров. За это мы можем верить в своих богов и жить по своим законам.
— Но этот воин сказал, что…
— Они всегда это говорят, — улыбнулась Риана. — Пытаются запугать.
— А как же ваш староста?
— Его отпустят. Гриннор поговорит с эмоном, и все устроится. Такое бывало и у нас, и в других селениях, там, за этой горой, и там, — девушка махнула рукой в сторону леса. — Все будет хорошо, поверь. Мы нужны одану. Мы платим налоги и бережем границы. Мы нужны ему.
Далмира вздохнула. Может, оно и так, но Риана не знала хартогов. Они выслеживали диковинных зверей за Кхином, а уж человека… Любой из них мог, спрятавшись в лесу, подстрелить Далмиру — ее огненные волосы хорошо видны издалека. Но, скорее всего, Тормун обещал им больше денег за живую красноволосую…
Через три дня к воротам хеша подъехал человек. Мергины узнали часто бывавшего у них торговца.
— Заезжай, дружище! — махнули ему, и повозка въехала внутрь.
— Что привез?
— Все, как обычно. Ткани, украшения… И посылку от эмона.
— Посылку? От эмона? Кому?
— Воины дали ее мне. Сказали: передашь в хеш. А кому — не сказали.
Торговец протянул любопытным небольшой заколоченный ящик.
— Воняет у тебя из телеги, — сказал один из мергинов.
— Из ящика и воняет! — сказал другой.