Проклятие Ильича

Шопперт Андрей Готлибович

Елена положила Костика на кушетку и стала снимать повязку.

— У меня нагноение раны началось, вот два шва назад и раскрыли и стали промывать перекисью, но вроде гноя больше не было. А я сам попросил меня выписать. Лучше на перевязки ходить, чем в больнице лежать. Мне там от одного запаха хлорки плохо становилось.

— И что — теперь лучше? Там бы уже зажила рана. Ладно, это я так, по-стариковски брюзжу. Швы выдержали, это эти два кровить начали. Сейчас перекисью промоем и фурацилином и новую повязку наложим. Не боись, Костя, до свадьбы заживёт. Приглядел уже у нас девчонку? Зинка, вон, красавица у сестры моей двоюродной Клавдии. Присмотрись к ней.

— Кхм.

—

Думаешь, не пара тебе городскому? И зря. Жена не должно быть умнее мужа, а то не будет лада в семье.

— Я подумаю.

— Подумай. Думать вообще полезно. Всё, иди домой тихонько. И ложись сразу. И завтра покой по возможности.

Ну уроды! Чтобы вас чирьи обоих заели!

Глава 19

Марьяна Ильинична

Событие сорок седьмое

Кто боится нападок на свои убеждения, тот сам сомневается в них. Уэндел Филлипс

— О лесе и думать неча. Не продержимся покамест без дома и без печи. А весной дожди да грозы как зарядят, смоют нас к чертям в котлы, сюдыть их через тудыть… — пробормотала Дукуна и повернулась к Рие: — Голубушка, налей мне супчика, что-то проголодалась я. Да нет, побольше чеплышку возьми, говорю ж, голодная… Вы тоже ешьте.

У Марьяны Ильиничны аппетита не было, но практика показала, что есть надо не когда хочется, а когда еда имеется. Иначе в дальнейшем есть захочется, а еды не будет. Это куда хуже переносится организмом.

— Давайте купим сани, двух тягловых и будем кататься от деревни к деревне. Так нас инквизиция ни за что не поймает. Сегодня в одном селе — полечили, плату собрали, животных покормили, переночевали — и дальше в путь. Сколько добрых дел успеем сделать! — горячо предложила Левина.

Она и раньше о подобном заговаривала, но Дукуна от неё неизменно отмахивалась.

— Посмотрите на неё, ума целые закрома. Чевой-то мы раньше до такого не додумались, а? — язвительно спросила старуха, а потом добавила уже спокойно: — Не сдюжим мы так жить. Ну десяток деревень проедем, а дальше? — хоть ложись и помирай. Силы-то нужно восполнять. Спать, есть, но во главу угла — в покое жить. Уж лучше в одной деревне осесть — коли жители не совсем тупы, наоборот, предупредят о церковниках. А кому надо — и из соседних сёл сами приедут. Да и к целителю уважения так поболе будет — уж не сам он к тебе, роняя лапти, бежит, а ты к нему, коли жить охота. Нет, разъезжать от одной деревни к другой — только себе хужее сделаем. Ни дома, ни отдыха, ни просвета. Да и на вожжах кто? Ты, штоль?

Левина замолчала, обдумывая слова старой ведьмы.

— Чтобы уважение к целителям было, нужно не только лечить, но и разговаривать. Объяснять, что дело вы хорошее делаете, а казнить колдунов приказали по богословской глупости. И что раньше такой мор был бы невозможен в принципе. А вы — только деньги берёте и лечите. Так ситуацию не поменять и отношение людей тоже. Разговаривать нужно. С каждым.

— Кому надо, те и сами разумеют. А кто по скудоумию своему живёт в дремучих суевериях, перед тем и хороводы неча водить, — возразила старуха.

— А вот и нет! — горячо возразила Левина. — Сначала меняется отношение одного человека, потом двоих, потом одного села, а дальше — всего баронства, а затем и княжества. Некоторые люди глупы, тут я согласна. Но не все. Многие просто живут своей жизнью и даже не задумываются — хороши ли колдуны, плохи —

им всё едино, это от них далеко. Но как только в дом стучится беда, они сразу понимают, кто помог, а кто отвернулся. Вы очень много людям помогаете, но молча. А иной раз и с насмешкой. Им сказали, что колдуны плохие — вот они и верят. Где им обратное увидеть? А вы сделайте хорошее дело, а потом скажите: вот, дело доброе. Запомните, люди, что колдунья вам помогла и жизнь спасла. Не князь. Не богослов. Не инквизиция. Колдунья!

За столом воцарилась тишина, только за окошком метель бросала в мутноватые стёкла горсти снега.

— Так-то оно так… — протянула старуха. — Да услышат ли?

— Даже если один из ста услышит, это лучше, чем никто, — уверенно ответила Марьяна Ильинична. — Нужно нести лечение и просвещение. Только так можно добиться другого будущего для Рии и её детей.

Старуха перевела взгляд на девочку и вздохнула.

— Твоя правда, Марьяна. Хорошо. Попробуем по новой людей пользовать. Не только тело лечить, но и злые их заблуждения.

Левина от удивления даже замерла с ложкой в руке. Упрямая старуха редко с чем соглашалась, и Марьяне ещё ни разу до этого не удавалось её переубедить. Так что теперь огневичка удивлённо смотрела на целительницу.

— Ты ешь суп-то, а то стынет же! — хмыкнула ведьма, поняв причину растерянности.

— И куда мы тогда двинемся? — спросила Марьяна у Дукуны, когда первые ложки наваристого супа согрели рот и приятной тёплой волной прокатились до желудка.

— В Танган всяко смысла нет идти. Там отгремела ужо пятнорадка. Ох, слово-то какое дурное придумали. Уж звали б мором, и то лучше. Так вот, там, знамо, все переболели да выздоровели, а кто помер — из могил выковырять, конечно, можно, но спасти — ужо нет. Надо в Кераханское княжество идти. Тудась как раз зараза докатилась. Тама побоятся с досмотрами по моровым сёлам ходить. Вот и до нас дела никому не будет. А избу пустую всяко найдём, их теперича развелось в достатке.

Марьяна Ильинична кивнула. План как план. Не лучше и не хуже любого другого.

— Когда выдвигаемся?

— Да чем скорее, тем лучше. Про распутицу-то прав Лицик, сюдыть его через тудыть. Лучше до неё успеть где-то осесть. А к концу весны — в лес уйти.

На том и порешили. Сборы заняли не так много времени — вроде и обжились беглянки, но вещей у них было мало. Утром следующего дня их ждали открытые сани. Уложили матрасы и одеяла, чтоб не холодно было ехать, а в ноги — корзины с провиантом и нехитрую утварь. Возницей вызвался Сабар, он же и корову купил за очень хорошую цену. Провожать колдуний вышло всё село. Люди стояли у своих калиток молча, то ли с тоской глядя вслед уезжающим целительницам, то ли с облегчением. Не разобрать.

Когда всё было готово к отъезду, Марьяна Ильинична вышла на середину деревенской дороги, сняла варежки и позволила ярко-рыжему факелу запылать на ладони. Селяне ахнули, но не отпрянули. Напротив, ближе потянулись к завораживающему танцу магического огня.

— Колдовской дар может много пользы принести, если применять его разумно. Да, злые люди среди колдунов тоже есть. И вреда от них больше, чем от обычных, потому что они сильнее. Но есть и добрые колдуны. И они нужны. Целители нужны. Огневики-кузнецы нужны. Даже проклинатели нужны, чтобы при случае родное княжество от нападающих защитить. Истребляя колдунов, люди делают хуже себе. Два века назад никто и подумать не мог, что подобный мор столько жизней унесёт. Целители такого не допускали! Даже здесь — посмотрите! Пока Дукуна рядом была, никто не умер! Ни единый житель села! Задумайтесь — что важнее, реальные дела или пустые слова?