Проклятие китайского колдуна
Шрифт:
– А ты что? – удивился Степан, – не видишь, что ли? Не оклемался еще?
Фраер приподнял голову и огляделся. Вместо ночного холодного сумрака, он вдруг ощутил вокруг себя наполненный теплом солнечный свет. Неподалеку плескалась вода, доносились со всех сторон веселые крики.
– Что это? – пробормотал Фраер, – утро уже, что ли? А… Мы где?
– Да на пляже – где! – сказал Степан, – неужели непонятно? На том самом пляже, где вчера были.
Фраер опустил тяжелую голову на песок. Воспоминания о вчерашних событиях вдруг нахлынули на него.
– Где он?! – закричал Фраер, вскидывая голову, – где эта падла?!
– Тише ты! – зашипел на него его новый приятель, – какая падла? Ты чего?
– Сморчок!
– Ах, этот… – Степан поморщился, – откуда я знаю… Эти козлы, как налетели на меня, я одного, другого, третьего раскидал, потом это… споткнулся и упал. Ну, раза два вставал… Человек пять я вырубил. А потом кто-то мне ногой по голове засветил и я отключился. Это когда я снова упал – ногой мне засветили. Очнулся я – уже светало. Ты валяешься рядом. Бутылка возле твоей головы разбитая…
– Да, – вспомнил Фраер, – бутылкой мне врезали… Я тогда сознание потерял.
– Когда я очнулся, никого из этих гадом рядом не было, – продолжал Степан, – я тебя поднял и поволок обратно на пляж. Часа два тебя тащил. Башка болит, ни хрена не соображаю…
– А чего на пляж-то? – поморщился Фраер.
– А куда еще? – удивился Степан. Слушай, – вдруг проговорил он, – а чего это ты так хорошо дерешься? Я, пока не вырубился, видел, как ты раскидывал из всех. Как котят. Если бы не бутылка. Ты что – боксер?
– Боксер, – проговорил Фраер слово, словно просмаковал, – боксер… – таким знакомым показалось ему это слово, – пожалуй, что и боксер, – сказал он.
– А зовут как тебя на помнишь?
– Фраер, – уверенно проговорил Фраер.
– Ну, пусть будет Фраер, – вздохнул Степан, – народ вон уже купаться понаехал. Я, пока тут никого не было, прошвырнулся немного по берегу, собрал тут… Позавтракать.
Он указал рукой на газетку, в центре которой помещались – огрызок яблока, половина ссохшейся почти в половину своего размера сосиски, две зачерствевших до каменной твердости горбушки хлеба.
– Я уже поел, – сообщил Степан, – тебе вот оставил немного.
Фраер приподнялся на локте и окинул глазами представленное на старой газетке гастрономическое изобилие. Минуты две он колебался, но потом чувство голода победило брезгливость.
– Небось, самое вкусное уже схавал, – проворчал он, осторожно поднимая за хвостик огрызок яблока.
– Ага, – ухмыльнулся Степан, – всю красную и черную икру я уже оприходовал. Тебе только всякие разносолы остались… Ты давай, наворачивай, а я пойду отолью. Слушай, – не удержавшись, вдруг добавил он, поднимаясь на ноги, – странный ты какой-то… То плакал, то дрался, как профессионал.
Фраер задумчиво хрустел огрызком яблока, прислушиваясь к собственным ощущениями. Из своего прошлого он помнил только какую-то суету в аэропорту. Каких-то людей… как их Васик… Даша… Ольга… Непонятные слова еще какие-то помнил – Николай Гаврилович Чернышевский. Больше ничего… Ну да и – бутылки, бутылки… Сморчок… Драка… Драка! Боксер!
Фраер гордо выпрямился. Он его былой неуверенности не осталось и следа. Пораженные сильнейшим потрясением мозги теперь работали в другом направлении. Он уже не собирался ни от кого убегать, никуда прятаться не собирался. Драться! Драться!
– Драться! – закричал Фраер, вскакивая и не замечая того, что находящиеся неподалеку люди во всю смотрят на него, – драться!
Он выкрикивал это слово, казавшееся ему отчего-то родным и знакомым – до тех пор, пока за его спиной не раздалось сакраментальное:
– Ваши документики, гражданин?
* * *
– А что тут думать-то? – ухмыльнулся Васик. – Дело ясное – придется действовать нам с Дашей. А ты пока полежишь и отдохнешь. Ладно?
– Ничего подобного, – прохрипела я, пытаясь выбраться из теплой берлоги кровати, в которую перенесли меня Васик с Дашей.
– Послушай, Оля, – вступила в дискуссию и Даша, – ты даже двух шагов вступить не в силах, после того, что случилось с тобой ночью.
– А мы можем, – вставил Васик.
– С другой стороны, – продолжала Даша, – времени терять нельзя. Нужно отыскать Толстяка, пока он не нашел нас. И к тому же этого… Михаила… то есть – Петра… неплохо было бы найти.
– А что вы будете делать? – спросила я. – Когда найдете Толстяка? Он ведь обладает экстрасенсорными способностями – такими же, какими обладаю я и Захар. Если не сильнее…
– Ну, ты-то с ним точно не справишься, с Толстяком, – снова усмехнулся Васик, – а вот я…
Он посмотрел на меня и неожиданно обиделся.
– И что означает? – выкрикнул он.
– Что?
– Вот этот вот взгляд! – уточнил Васик. – Такой… иронический… Ты что – считаешь, что я вообще никчемный? Я, между прочим, давно заметил, что вы с Дашей ко мне относитесь, как… к ребенку… А я взрослый мужик! Сейчас, конечно, не в той форме, в которой должен бы быть, но все равно!
Васик потряс в воздухе кулаками.
– Если действовать быстро, – уверенно проговорил он, – то этот жирный ублюдок не успеет пустить в ход свои колдовские штучки.
Я задумалась. Медлить действительно нельзя. Но и боец сейчас из меня, скажем прямо, никакой. А вот Толстяк… Очень я опасаюсь, что Васик с ним справится. Другое дело, если они с Дашей просто найдут его. Ну и просто – примерно определят его возможное местонахождение. Тогда я – как приду в норму – вступлю в бой…
– Ладно, – вздохнула я, – идите…
Васик немедленно просиял.