Проклятие рода
Шрифт:
– Для кого? – Опять завелась Катаржина. Женская интуиция подсказывала, что юный герцог не монашествует. – Он с кем-то живет? У него есть любовница?
Король уклончиво отвел глаза в сторону.
– Да, есть.
– Любовница или любовницы? Так он распутен этот претендент на мою руку и сердце?
– Я бы не сказал. Напротив. Наличие любовницы не отрицают, как и его весьма долгую привязанность к ней, в течение нескольких лет, а также трех детей, что она родила ему. Кажется, она дочь какого-то священника.
– О, да! Он, конечно, благочестив, наш герцог-еретик. – Съязвила, не удержавшись. – Всего трое бастардов. Хорошо! – Принцесса стукнула кулачком по стойке балдахина. – Можно сказать, что все высказанные тобой доводы были pro . С большой натяжкой! – Она погрозила пальчиком королю. – Или у тебя, твоя королевская милость, есть что добавить? Нет? Что еще сулит Польше и Литве мой брачный союз со сводным братом шведского короля?
– Деньги на войну с Московией! – Признался Сигизмунд.
– Вот как? – Катаржина изобразила удивление, но в душе радостно зазвенело – все-таки брат принял решение, которое отводит от нее угрозу сватовства ужасного великого князя. – Значит, война с Московией? Из-за меня? Как сладко это слышать! – Принцесса поднялась с кровати, неторопливо прошлась по спальне, остановилась возле столика с фруктами, протянула руку, взяла с блюда большое румяное яблоко и стала его рассматривать, с улыбкой поглядывая на Сигизмунда.
– Ах, женское самолюбие и тщеславие… - Усмехнулся король. – Я всегда готов произносить комплементы в твой адрес, моя прекрасная сестра, затмившая красотой саму Елену Троянскую, жену Менелая, царя Спарты. Но мне не хотелось бы считать тебя причиной войны.
– Ладно, я пошутила. – Катаржина с аппетитным хрустом надкусила яблоко.
– Ливония рушится под ударами московитов. Их войска гуляют взад-вперед по территории ордена, неся разорение городам и замкам. Уже захвачены Нарва и Дерпт. Магистр Кетлер тщетно пытается им противостоять. Польша заключает с ним союз, взамен все земли ордена переходят под наш протекторат. С Запада в Ливонию уже вторглись датчане и захватили часть земель по договоренности с московским правителем. Король Эрик также готовится вступить в войну с Данией, но у них свои старые соседские счеты. Захваченные же московитами земли после подписания нашего договора с орденом становятся поводом к войне, ибо вернуть их обратно Иоанн откажется в любом случае. Даже при женитьбе на тебе.
Сестра внимательно, не перебивая, слушала короля, продолжая грызть яблоко.
– Становясь правителем Ливонии, часть земель Ордена я передаю герцогу Юхану в качестве твоего приданого. Он давно, еще при жизни старого короля Густава, вел переговоры с Ревелем и другими городами Ливонии об их переходе под корону Финляндского герцогства. Однако, отец запретил ему это, надеясь на быстрое развитие нового города и порта в Финляндии, напротив Ревеля, дабы переманить на свой берег все выгоды морской торговли между Ганзой, Ливонией, Швецией и Московией. Ничего путного из этой затеи не вышло, и, как только Густав умер, герцог возобновил переговоры с Ревелем. И здесь мы разыграем нашу карту.
– С моим замужеством? – Быстро вставила Катаржина.
– Да! И в казну Польши потечет золото для войны с Московией, а также для крымского хана, дабы он нанес удар нашему врагу в спину. Кроме того, я простил и позволил вернуться некоторым из своих бывших подданных, вроде Черкасского старосты Вишневецкого, на которого московский правитель возлагал серьезные надежды по защите своих южных рубежей.
– Ловкий ход, братец! – Похвалила его Катаржина. – Остается сущий пустяк – король Швеции Эрик. Как он отнесется ко всему этому? Приняв протекторат над Орденом и его городами, ты вступаешь в войну с великим князем. Отдав часть земель, на которые претендует московит, ты сталкиваешь лбами его со шведским королем через его сводного брата-герцога. Так что Эрик? Он это примет? Как и женитьбу?
– Для начала мы предложим те замки и земли, на которые претендуют датчане. Заодно и Ревель, который давно уже ведет свою самостоятельную политику. Таким образом, формально датские земли перейдут к шведской короне, хоть и опосредованно через финляндского герцога. Но в целом, это усилит шведско-датские противоречия. В общем-то, Эрику не в чем упрекнуть своего брата, кроме… женитьбы. Но кто сможет устоять перед красотой моей сестры, первой красавицы Польши и всего мира? Просто Юхан опередил Эрика!
– А ты уверен, что Юхан согласится на те самые земли, что ты хочешь ему предложить, если они к этому времени будут захвачены датчанами, которые в союзе с московитом?
Сигизмунд нахмурился:
– Мы это еще обговорим и с орденом и с самим герцогом.
Король поднялся, хотел было отвесить почтительный поклон, но его шатнуло, вовремя подскочившие слуги поддержали Сигизмунда. – Я, пожалуй, пойду. – Король помахал было рукой на прощание, но Катаржина его не отпустила.
– Последний вопрос, твоя королевская милость. Что ты ответил послам московского князя?
– Я им предложил отдать за тебя Смоленск.
– Вот как! А если… - Нерешительно протянула принцесса.
– Согласятся? – Продолжил за нее Сигизмунд. – Исключено!
– Ты так легко решаешь за великого князя? Вдруг он воспылал ко мне неземной страстью, как всякий восточный деспот, привыкший исполнять свои прихоти, потакать собственным желаниям, не считаясь с потерями и ценой?
– Тогда мы затянем переговоры, будем увеличивать наши требования, шаг за шагом, город за городом, за Смоленском, Псков, затем Новгород, пока вся Московия не перейдет под корону Ягеллонов. Но тогда и великий князь уже не будет великим князем. – Рассмеялся Сигизмунд.
– Фу! – Катаржину передернуло. – Чувствую себя холопкой на продажу.
– Не волнуйся, сестра. Будет война. Это точно. Подобные предложения оскорбительны для Иоанна, он не будет торговаться, а предпочтет взять тебя силой. Та легкость, с которой он расправляется с рыцарями ордена, захватывает ливонские замки и города, увеличивает самоуверенность московского правителя. Это нам на руку.
– Вот я и доела яблоко… - Принцесса показала на маленький огрызок, что еще держала в руке. Неслышно подошла Агнешка и подставила ладошку, куда Катаржина его опустила. – Яблока больше нет, отдавать мне его некому, поэтому, как я поняла, из-за него, то есть яблока, или меня, войны не будет. Она начнется из-за ливонских земель.
– Именно! В них причина!
– Одному за меня ливонские земли, другому… - Задумчиво произнесла красавица. – А мне-то что или кто достанется?
– По крайней мере, Финляндское герцогство.
– Ох, и утешил, братец.
– Ваша королевская милость! – Послышалось из-за дверей. – Назначенной аудиенции ожидают польный гетман коронный пан Ян Тарновский и великий гетман литовский пан Николай Радзивилл.
– Брат моей покойной Барбары… - Тихо добавил король, собираясь покинуть покои Катаржины.