Проклятие ульфхеднара
Шрифт:
— И вот, — Уна встряхнула, расправляя, добротный плащ, подбитый мехом.
Асвейг хорошо помнила его. Эти лисьи шкурки принёс с охоты сам Оттар. Из них и сшили приёмной дочери хорошую одежду на зиму. Она осторожно свернула его и закрепила поверх сумы. Женщина подошла и, не решившись ни на что более, мягко сжала плечо. Внутри всё замерло от сожаления обо всём когда-то случившемся. Но, коль взглянуть с другой стороны, то не обернись всё так, она до сих пор жила бы в неведении. И каждый день рисковала бы выплеснуть разрушительные силы от какой-нибудь мелкой неурядицы.
Не задерживаясь на прощальные разговоры с Уной, Асвейг перекинула мешок через плечо и вышла во двор. Там ждал её Гагар.
— Береги себя, Гагар, — всё же улыбнулась она напоследок. — И возвращайся, если будет тебе на то резон. Телега с лошадью подготовлены.
Он только кивнул и пошёл к воротам, где их уже, верно, дожидались остальные. Ингольв, который до этого нетерпеливо вглядывался между построек, заметно расслабился, увидев Асвейг. Телега оказалась не пустой. В ней сидел кто-то, по виду — тучная женщина, укутанная по случаю непогоды в шерстяной плащ. Волосы её прикрывал платок, и лицо, сокрытое тенью, было сложно рассмотреть. Только подойдя ближе, Асвейг догадалась, кто это, и еле сумела сдержать улыбку.
Однако Лейви, чисто выбритый и красный от злости, всё же заметил веселье в её глазах и отвернулся.
— Убью тебя, Ингольв. Скотина, — пробурчал.
— Ты смотри там замуж не выйди по дороге, — поддел его тот.
Даже Гагар заулыбался от его вида. Конечно, нет дела постыднее для воина, чем нацепить женское платье. Но, наверное, в такой одежде скальд и правда будет не столь узнаваем. Им хотя бы выбраться за пределы земель Фадира, а дальше можно и не скрываться. Распрощавшись с ними и гостеприимным хозяином, который лично пришёл всех проводить, Ингольв направился вниз по улице, к пристани. Остальные двинулись следом.
На удивление, погода не торопилась снова портиться. Было приятно идти под солнцем, что ещё хранило летнее тепло. Да и едва не утонувший в грязи Гокстад нынче выглядел почти празднично. Лужи подсыхали на улицах, крыши домов зеленели дёрном, холмы вокруг походили на сияющие самоцветы. Если бы только не злая воля Фадира, которая хотела помешать незваным гостям города покинуть его…
Как и ожидалось, Рагна ждала на берегу. Странно было, понимая теперь, кто она, смотреть на неё. Всё казалось, в любой миг девушка просто истает в воздухе, если вдруг перестанет быть нужна Ингольву. И спроси о загадочной кормщице кого-то из тех рыбаков, что бывали здесь каждое утро и отсюда выходили в море, никто, верно, и не поймёт, о ком речь. Она с готовностью встала навстречу, безмятежно глядя на Ингольва. Но всё же мельком коснулась взглядом и его спутников.
Викинг не стал говорить с ней при всех. Отвёл в сторону, и от первых же его слов, та словно побледнела. Так же она выглядела после того, как Эльдьярн попросил её подсобить в чём-то на острове. Она развела руками, качая головой, будто не понимала, о чём тот ей говорит, ясные глаза её наполнились слезами. Викинг схватил рыбачку за руку, когда она шагнула назад, удержал, склонившись к самому лицу. Блефиди, что стоял рядом с Асвейг, дёрнулся было подойти, но она остановила его, коснувшись руки. Ромей сглотнул, отводя взгляд. А на лице Рагны всё сильнее отражалась обречённость. Наконец Ингольв обернулся и махнул рукой. Все подошли к ним, ожидая решения.
— Она довезёт нас до ближайшего поместья, что находится недалеко от берега, — проговорил он, не глядя на девушку. — Мы обогнём мыс. Это несколько десятков миль. И снова высадимся на берег.
Рыбачка или теперь её правильнее было называть фюльгьёй, даже не шевельнулась, молча соглашаясь с ним. Мужчины начали грузиться на лодку под подозрительными
— С Рагной не слишком много болтай, — он покосился на девушку, которая отвязывала лодку. — Мне ещё не хватало, чтобы ты к ней прикипела. Лейви достаточно.
Видно, не только для сохранности золота он скальда спровадил. После рассказа о Рагне Эльдьярна больно было смотреть на Лейви в таком состоянии, словно всё нутро ему отбили. А ещё сложнее ему от того, что кем бы рыбачка ни была, а перед глазами у него ещё долго будет находиться. Может, и лучше, что другой дорогой отправился.
Впрочем, сейчас совершенно растерянная фюльгья, которая как будто до сих пор не могла осознать, что её раскрыли, села на своё место у правила и уставилась вдаль. Прислушалась к ветру, знакомо качнув головой, словно принюхалась.
Ингольв и Блефиди толкнули лодку с берега и проворно в неё запрыгнули, почти не намочив сапог. Как только мель закончилась, Эльдьярн начал размашисто грести, и скоро к нему присоединился викинг. Пары, пусть и больших, вёсел было недостаточно для быстрого хода, но и такой сойдёт, если другого пути из города нет. Обычная рыбацкая лодка не подходила для долгого путешествия в открытом море, но все, а в особенности Змей, который глубокую воду откровенно недолюбливал, надеялись, что оно не затянется слишком.
Больше всего удручало, что одну ночь придётся провести в лодке. Асвейг порой и на берегу спала не очень-то хорошо, а тут, почти вповалку с кучей мужчин да ещё и над тёмной морской бездной.
Отойдя на достаточное расстояние от берега, развернули парус, поймав им боковой ветер, который, впрочем, вполне подходил для того, чтобы идти в нужную сторону. Так сказал Ингольв, а Рагна его молча поддержала. Потому мужчины, пока не занятые греблей, расселись на лавки и у бортов. Вполголоса они начали обсуждать, что будут делать дальше, как высадятся на берег. От хозяев поместья можно было ожидать чего угодно. Достаточно вспомнить Кнута Датчанина, который, хоть и был другом Радвальда Белая Кость, а не преминул указать охотникам за головами дорожку, по которой скрылся опальный сын умершего конунга. Чего уж говорить о совсем незнакомых людях. О том, кто владел недалёким одалем, даже Асвейг приходилось слышать всего раз или два за всё время, что она прожила в Гокстаде. Те вполне плодородные, да к тому же окружённые густыми лесами земли принадлежали нескольким бондам. Самым богатым из которых всегда считался Альвар Зубр. Вот его поместье, пожалуй, стоило обходить стороной. Он был одним из самых близких конунгу Фадиру землевладельцев. Когда-то считали даже, что он вот-вот станет ярлом. Но до сих пор это, кажется не произошло. Недоставало ему воинской славы: не жаловал Альвар походы через море, предпочитал спокойную жизнь на земле. Таких в хёвдинги не пускают.
Припомнив прошлое бонда и решив, что ему на глаза попадаться не стоит, мужчины, надеясь, что причалят точно в том месте, где рассчитывают, договорились, что идти нужно на восток, хоть и придётся немного вернуться. Но лучше искать поддержки у тех бондов, что с Альваром соперничают. Тогда они наперекор ему, возможно, и расстараются для гостей, пусть тех, которых не жалует сам Фадир.
Асвейг только прислушивалась к разговору мужчин, сама она лишь могла принять какое-то их решение. Они явно знали всё лучше неё, она доверяла им. Да и другого выхода у неё всё равно не было.