Проклятый, одинокий, дракон
Шрифт:
– Спасибо, - откланялась Айна, стараясь не подать виду, насколько расстроилась.
– Я провожу вас в ваши покои, - кивнула в ответ женщина.
– Меня зовут Грэсия, и я к вашим услугам в любое время дня и ночи.
Они вошли в просторный холл. Весь в мраморе, изысканный, великолепный.
«Если загородная королевская резиденция так выглядит, что же я увижу во дворце?» - восторженно оглядывалась девушка по сторонам. И чуть рот не открыла от восторга, задрав голову на хрустальную люстру.
– Простите, - слуга пытался протиснуться мимо замерших на входе гостей и, обходя Айну, зацепил
Девушка, не задумываясь, кинулась подхватить падающий букет. И только, когда услышала мужской смех, поняла, что сделала что-то не так. И всё же она закончила поправлять нарушенную стройность цветочной композиции, а потом только подняла глаза, чувствуя, как краска заливает щёки.
– Простите, миледи, мой друг, герцог де Риз дурно воспитан, - склонил перед ней голову, одетый в голубой камзол кавалер.
– Позвольте представиться, Лотер, герцог Одилонский.
– Айна де Лабранш, - протянула ему руку Айна и ещё больше смутилась, почувствовав его губы на коже в разрезе перчатки.
Герцог разогнулся, откинув с лица светлые волосы. И в глубине его льдистых глаз она всё же увидела то же выражение, что и у стоящего позади него де Риза - насмешка. Тщательно замаскированная, но всё же угаданная ей на этом прекрасном своей северной холодной красотой лице.
«Герцог де Одилон, - припоминала Айна.
– Семья герцога была одной из самых влиятельных после королевской. А земли Одилона были самыми обширными на этих островах. Был у них только один существенный минус - они были бесплодны и абсолютно не пригодны для земледелия. А ещё совершенно истощены как пастбища. Отец всегда возмущался, когда вместо денег за поставляемые корма получал королевские грамоты с обещаниями оплатить долги Одилона из королевской казны».
Это знание позволило Айне гордо вскинуть подбородок.
– Всё южанки так удивительно самостоятельны?
– поинтересовался герцог с восторгом, и вроде без всякого подвоха.
– И все без исключения вспыльчивы и темпераментны, - не дал Айне и рта раскрыть де Риз, подходя ближе, и обращаясь к Лотеру.
– Будьте осторожны, мой друг!
– Ничто так не красит женщину, как её темперамент, - улыбнулся Одилонский, скользя по Айне глазами. И этот взгляд она тоже узнала. Раздевающий, оценивающий. Но в том, как его почти прозрачные глаза изучали девушку, было кое-что, крайне неприятное. Одилон искал следы увечья - страшные шрамы от ожогов, полученные ею в детстве, о которых, кажется, всему миру было известно. Каждый мужчина, будь то поверенный короля или заезжий торговец, все без исключения, искали подтверждение уродства на её теле.
Айна невольно одёрнула рукава платья пониже - на левом запястье действительно красовался ожог, но, к счастью, для поцелуя протягивают правую руку. А безобразные шрамы покрывали, в основном, её спину. Девушка давно смирилась с ними, но это неожиданное замужество заставляло её снова страдать.
– Южанки, думаю, мало чем отличаются от северянок, - ответила Айна, сверкнув глазами на де Риза.
– Темперамент у женщины либо есть, либо нет, и это не зависит от места её рождения.
– Миледи, - обратилась к ней Грэсия, махнув рукой на лестницу.
– Ваша комната наверху. Я приказала растопить камин и нагреть побольше горячей воды.
Айна ещё старалась вникать в смысл её слов, когда Лотер обратился к Тьеру на гиацинтарском.
– А она хороша, - пробубнил он вполголоса и едва заметно улыбнулся.
– Надеюсь, слухи о её дефектах сильно преувеличены. Люблю таких пылких, с норовом.
– Так купи себе строптивую лошадь и объезжай, - глянул де Риз на Айну, и она поспешила отвести глаза.
– Кстати, говорят, южане в своих домах ночуют вместе со скотом, - герцог де Одилон словно невзначай прикрылся надушенным платком.
– И, мне кажется, от неё за версту несёт навозом.
Айна застыла в ужасе от его слов, боясь шелохнуться.
– Вы уверены, что леди вас не понимает, Лотер?
– спросил де Риз всё на том же языке.
– Помилуйте, мой друг, - хмыкнул де Одилон и отвернулся, когда Айна уже собиралась убить его взглядом.
– Южане не учат своих дочерей ни языкам, ни точным наукам. Они настоящие дикари.
– Пожалуй, вы правы, - усмехнулся де Риз, невозмутимо встретив ненавидящий взгляд девушки.
– Боюсь, к языкам они совершенно неспособны.
«Ах так?
– отвернулась Айна и сделала вид, что очень увлечена рассказом леди Грэсии о расположении комнат.
– Два напыщенных индюка, смеют обсуждать меня, глядя прямо в глаза? Что ж, тогда оставайтесь в своём неведении».
– Миледи, - как ни чём не бывало обратился герцог Одилонский к Айне, когда управляющая замком женщина закончила свою речь.
– Его Высочество попросил меня сопроводить его прелестную невесту до столицы. Сообщите мне, когда будете готовы отправиться в дорогу.
– Правда?
– посмотрела Айна на этого лицемера в упор.
– Вы будете сопровождать меня лично?
– О, да, миледи, - поклонился он.
– Это большая честь для меня.
– О, да, миледи - передразнил его Риз.
– Герцог прекрасно владеет шпагой. Как минимум, от бродячих собак Вы точно будете защищены.
– Если столь же прекрасно, как и языком, то, пожалуй, вы правы, де Риз, - улыбнулась она как можно любезней и обратилась к нахмурившемуся Лотеру: - Мы выезжаем завтра на рассвете.
– Миледи, путь долгий и трудный, - тряхнул волосами северянин, вскинув голову.
– Рекомендую вам перед дорогой как следует отдохнуть.
– А я рекомендую вам начинать точить свою шпагу. Я отправляюсь в дорогу завтра. С вами, милорд, или без вас.
Подхватив юбки, она отправилась к лестнице, всеми своими шрамами чувствуя, как взгляды двух герцогов буравят ей спину. Было обидно и горько, что так несправедливо относятся к ней эти заносчивые вельможи. Но она была уверена, что принц не такой.
Оставшись одна в просторной комнате, Айна достала висящий на шее кулон. Мягкая улыбка мамы и насупленные брови отца. Чёрные прямые волосы, яркая южная внешность со смуглой кожей - всё это досталось ей от матери. Но благородные черты и медовый оттенок карих глаз - от отца. А ещё его рачительность и упрямство.
Как жаль, что их не стало так рано. Как жаль, что на всём белом свете она осталась одна - нечаянная наследница огромного состояния, которое сумел сколотить её отец за тридцать лет, умело распоряжаясь плодородными землями и ведя честную торговлю с соседними странами.