Прокурор
Шрифт:
– Это интересно, - задумался Альберт Ростиславович.
– Давайте держать пари. Выиграю я.
– А на что?
– еще больше оживился Николай Сидорович.
– Американка! Кто выиграет, диктует желания.
– Принимается. Кстати, условия, я думаю, равны для всех...
Разгадывали кроссворд с азартом. Больше всех петушился Павел Васильевич и, как правило, ошибался. Измайлову удалось отгадать несколько трудных слов. Но, когда подсчитали очки, к удивлению всех, победила Марина.
– Ваше пожелание?
– потребовал Альберт Ростиславович.
– Какое там желание...
– отмахнулась Марина.
– Нет-нет, непременно скажите!
– настаивал Рожнов.
Он хоть и не выиграл, но радовался, что Альберт Ростиславович тоже оказался в проигравших.
– Ладно, потом...
– замяла вопрос Марина.
Тронулся поезд, простояв в Ратани почти два часа. Все обрадовались.
До Рдянска время пролетело незаметно. Вышли из вагона вместе.
– Так какое же будет ваше желание, Марина Антоновна?
– напомнил Альберт Ростиславович.
– Да, именно!
– поддержал Рожнов.
– Не знаю, примете ли... В общем, прошу всех ко мне. Хотя бы минут на двадцать. У меня сегодня день рождения. А вы все такие внимательные... Ну, словом, хорошие люди, - смущенно сказала Марина.
"А я уж даже забыл, что у нее сегодня день рождения!
– подумал Захар Петрович.
– Нехорошо получилось, стыдно".
Мужчины стали наперебой поздравлять Марину. Альберт Ростиславович предложил отправиться к имениннице и побежал искать такси. Грач сокрушался, что не может: через десять минут отходил поезд в Южноморск.
Захар Петрович заколебался. Но отказываться посчитал неудобным: Марина может подумать, что посчитал ниже своего достоинства пойти к ней в гости... Зазнался, мол... Пока Измайлов думал, как лучше поступить в сложившейся ситуации, возле них лихо затормозило такси, которое остановил Альберт Ростиславович.
– Садитесь, садитесь!
– торопил он.
– Вы, Захар Петрович, назад, а вы, Марина, с шофером.
– Измайлов протиснулся в машину.
Рожнов сел возле Захара Петровича, сказав:
– Я только провожу вас до дома. Мне на автовокзал...
Альберт Ростиславович сел последним. Хлопнула дверца, и "Волга" сорвалась с места. Метров через двести Рожнов попросил остановиться возле освещенных окон ресторана. Оставив на сиденьи портфель, он побежал к его открытой двери и быстро вернулся, держа в руках две бутылки шампанского и коробку шоколадных конфет.
Дом, где жила Марина, находился недалеко от вокзала. Николай Сидорович торжественно вручил имениннице вино и конфеты. И когда Альберт Ростиславович, Марина и Захар Петрович вышли из такси, Рожнов озабоченно бросил водителю:
– Жми, друг, на автовокзал. Надо успеть к последнему рейсу.
* * *
Квартирка была двухкомнатная, малогабаритная. Обстановка - только самое необходимое и далеко не новое.
– Располагайтесь,
– Если надо, можете звонить, - кивнула она на телефон, оставляя мужчин одних в комнате.
Захар Петрович позвонил в облпрокуратуру по поводу гостиницы. Никто не ответил. У Измайлова был еще домашний номер старшего помощника прокурора области по кадрам - Владимира Харитоновича Авдеева. Трубку взяла его теща. По ее словам, Владимир Харитонович ушел с женой в гости.
– Разрешите и мне воспользоваться?
– сказал Альберт Ростиславович, когда Захар Петрович закончил говорить.
– Да-да, пожалуйста, - освободил место у аппарата Измайлов, решив позвонить Авдееву еще раз попозже.
– Были у меня когда-то в этом славном городе друзья, - достал записную книжку Альберт Ростиславович и начал вертеть диск.
Судя по тому, как радостно он заговорил в трубку, друзья отыскались. Захару Петровичу показалось неловко подслушивать чужой разговор. Он вышел на кухню.
– Дозвонился?
– спросила Марина, орудуя на кухонном столике. Как и в поезде, наедине, они обращались друг к другу на "ты".
– Пока неудачно... Знаешь, по-моему, зря ты так суетишься. К чему столько?
– показал он на тарелки с закусками.
– О чем ты говоришь, Захар!
– с упреком ответила Марина.
– Ради такой встречи...
– Не в еде ведь дело...
– Верно, но ты-то вроде свой, а вот что может подумать Альберт Ростиславович?
– Она засмеялась.
– Сам знаешь, как моя мама любила говорить: гости в дом - что есть в печи, на стол мечи...
Измайлов вспомнил, когда там, в Дубровске, Марине несколько раз удалось затащить его к себе в гости, ее мать ставила перед застенчивым студентом лесного техникума все, что у них было. А у Захара Петровича кусок не лез в горло: стеснялся своей бедной одежды и думал, что его жалеют. Правда, он скоро понял, что в этом доме так встречают всех, но все же так и не смог до конца совладать с робостью.
– Помоги, а то мне сразу не унести, - попросила Марина, подавая Захару Петровичу две тарелки - с ветчиной и маринованными огурчиками. Мне кажется, Альберт Ростиславович компанейский парень, - добавила она тише.
– Наверное, артист, а простой.
Когда они вошли в комнату, Альберт Ростиславович сидел у телефона, как показалось Измайлову, чем-то озабоченный.
– Я так не согласен, - встрепенулся он.
– Вы трудитесь, а я как барин.
– Уже все, - сказала Марина.
– Только брошу на сковородку лангеты.
– Нет!
– решительно поднялся Альберт Ростиславович.
– Это уж позвольте мне! Уверяю, не пожалеете! Друзья твердят, что я кулинар от бога...
– Ну, если вы так настаиваете... Уважим, Захар Петрович?
– спросила с улыбкой Марина.