Прометей: каменный век II
Шрифт:
А если использовать своих буйволов как вьючных животных? Они уже практически не шарахаются от людей, позволяют кормить себя с рук. Если сделать большие переметные сумы и нагрузить углем волов, они за раз привезут больше, чем все племя. Эту идею следовало обдумать спокойно, исходя из риска, связанного с буйволами.
Мои люди тем временем набили свои сумки и ждали моей команды выдвигаться в путь. Обратно мы шли значительно медленнее: остановились отдохнуть, достигнув леса. Люди с радостью снимали сумки с плеч, потирая уставшие плечи.
«Рюкзак, вот что облегчит работу по переноске тяжестей, пока мои буйволы не привыкнут ходить под грузом», – мысль мне понравилась сразу.
Путь по лесу был заметно легче, не приходилось скользить по осыпям, стараясь не упасть. В поселение добрались еще засветло и ошарашили Рама, выгружая каменный уголь у его кузницы.
– Рам, это уголь, он немного другой, он лучше, давай проверим, как он горит, – Рам выслушал меня и бросил несколько кусков в топку, начиная нагнетать воздух. Уголь вспыхнул практически сразу, топка отозвалась гудением, жар я почувствовал даже в двух метрах. Уголь был качественный, мой каменный век перешел в стадию каменноугольного!
Глава 25. Олимпиада
Стояла поздняя осень, удивительно тёплая в этом году. Температура была как в разгар лета, даже ночью было душно. Большинство дел на предстоящую теплую и бесснежную зиму было сделано. Посажен ячмень на втором поле, первое отдыхало. Посажена чечевица, ей кусок поля достался куда меньше. За летние и осенние месяцы, Зику удалось приучить буйволиц ходить под грузом. За углем они по-прежнему ходили втроем, но уже с тремя буйволицами.
Часть дороги по каменным осыпям пришлось изменить, чтобы не подвергать животных риску сломать ногу. Дорога удлинилась на километр, но в течение светового дня Зик успевал сделать рейс не напрягаясь, привозя за один раз больше двухсот килограммов угля. Около кузни Рама высилась внушительная гора угля, даже он не успевал его расходовать.
Двух буйволиц научили ходить с сохой, освободив людей от обязанности таскать тяжелое бревно. Соху я сделал, увидев молодое дерево, два ствола которого отходили от основного под углом сорок пять градусов. Заточенный нижний клин оббили железной пластинкой, теперь пахать стало легче, и глубина вспашки достигала пятнадцати сантиметров.
Бима превратилась во взрослую кобылу, мне удалось прокатиться на ней несколько раз, правда недалеко: без седла и уздечки я падал. Уздечку сделал из кожаного ремешка, но Бима перегрызала ее за день. Рам три дня трудился, прежде чем смог сделать мне железные удила, состоящие из нескольких звеньев. Седла по-прежнему не было, но я и не планировал часто использовать Биму для верховой езды: мой вес для него был тяжеловат. Но для краткосрочных прогулок Бима годилась, и мои редкие случаи верховой езды собирали толпы зевак.
Пробовал Мию спровоцировать на ткачество, собрал для этой цели примитивный станок, раму с натянутыми нитями. Но та отмахнулась: «Не женское это занятие, пусть мужчины этим занимаются». Ткачеством заинтересовалась женщина по имени Тук, которая каждый день сидела у рамы, продевая горизонтальные нити.
Единственное, за что я пока не взялся, – это была постройка баркаса. Не было у меня инструментов для выпиливания досок. Моя первая попытка сделать пилу провалилась: из выкованной железной пластины пытался выпилить зубья, но бросил эту затею. Пилу я смогу сделать лишь отлив ее, а существующая технология, даже с каменным углем, не доводила железо до жидкого состояния,
Армию Лара пришлось временно распустить по домам, привлекая к службе только дозорных. Все, что можно было выучить, мои воины выучили, а тупое бесцельное повторение изо дня в день перестроений и выполнения команд просто могло вызвать отрицательную реакцию. Наступил период бездействия, когда оба поля засажены, погреба заполнены продуктами, угля и железной руды натаскали на год работы.
Все это время люди работали, тренировались и беспрекословно выполняли все указания. Праздник Сева прошел всего месяц назад, на котором я всех угостил пивом. Пиво с каждым разом получалось лучше. Хер даже захмелел настолько, что бегал за Мией, прося стать его женщиной. Все с тревогой ожидали, что я убью наглеца на месте, но проблему решила сама Миа, которая сгребла наглеца и выкинула в море.
До протрезвевшего Хера дошло, какую херню он сотворил и ко мне, восседавшему на бревне, он подползал на коленях. Но я тоже был навеселе и портить себе настроение не хотелось, пачкая руки о мерзавца. Поэтому левое ухо наглецу отрезал Лар. Хер, счастливый, что с жизнью не попрощался, благодарил, прижимая руку к месту раны. Хотел скормить ему его ухо, но я принципиально против каннибализма: скормил его Айре, которая плотоядно смотрела на Хера, в ожидании добавки.
Решил устроить новый праздник и заранее приготовил солод. На этот раз решил выпивку приурочить к полезному: так родилась идея провести первые Олимпийские игры в каменном веке. Над программой думал недолго, большого выбора в видах соревнований у меня не было. Первые Олимпийские игры состояли из нескольких видов состязаний: бег до гор и обратно, стрельба из лука, стрельба из арбалета, бой на копьях, перетягивание каната, подъем на пальму на количество.
Чтобы принять участие мог каждый, собрал людей и объявил о первых Олимпийских играх, назначенных на тридцать первое декабря и первое января. Люди не понимали смысл соревнований, пока не объяснил, что каждому победителю полагается железный нож. Если участник победит в двух или более видах, то наградой будет железный топор.
Топор был мечтой любого среди Русов. Сделано их было всего четыре, два хранились у меня, два были у лесорубов. С появлением каменного угля необходимость рубки деревьев отпала, и оба топора выдавались временно, только на период определенной работы. Именно возможность получить топор стала главной мотивацией для участников. До непосредственных соревнований оставалось две недели, практически большая часть населения занималась подготовкой. На пляже можно было видеть метателей копья, лучники тренировались у рва, арбалетчицы ушли к лесу, чтобы тренироваться уединенно. Половина пальм была облеплена карабкающимися вверх. Только бегунов было мало, или каждый решил не надрываться и побежать непосредственно в день соревнования.
Мне пришла в голову мысль о медалях: Рам по моей просьбе изготовил металлические кругляши, которые Зик надраил до зеркального блеска. Металлические жетоны были размером с монету в двадцать рублей и имели ушко, чтобы продеть веревку. Награждать победителей будет Нел, которая сама не принимала участие в соревнованиях.
Пока «спортсмены» готовились к соревнованиям, я тоже готовился. Варил солод, варил пиво, разливал его в горшки и ставил в подвал, туго завязав рыбьей кожей горлышко. Рыбью кожу выделывали Выдры: в отличие от шкур животных, получалась она тончайшая, но невероятно прочная. Пять горшков примерно по десять литров уже стояли в погребе, но так как население у меня возросло и праздник должен длиться два дня, сварил еще семь таких же горшков.