Промысел божий
Шрифт:
– А как ты меня нашла?
– Никто тебя не искал. Ты дал знать своей жизнью, своими странностями великому Ничто о том, что ты готов. И на тебя наткнулся хантыйский шаман.
Всеслав вскинул голову:
– Как?! Там, в Сибири?!
оЙми кивнула:
– Потому он и простил вам убитого «олешку».
Всеслав невесело усмехнулся:
– Значит, меня шаман этот сдал… Вот спасибо ему. Не было печали, купила баба порося.
Он опустил голову и с минуту сидел так, пытаясь начать соображать. Странно, но после всего, что он услышал, он совсем не паниковал, оставаясь совершенно спокойным. Будто узнать, что ты бог – новость сродни сообщению по ТВ о незначительном землетрясении в районе Баку.
– Так что теперь? – спросил он, поднимая голову, но оЙми в кухне не было. Она снова исчезла как призрак. Тут и там сидели кошки, а белая проснулась и потягивалась, выгибая дугой спину. Всеслав огляделся и только сейчас заметил, что на столе появилась еда, накрытая, как всегда, вышитым рушником. Он сдернул его и понял, что чудовищно голоден.
Уже за едой он подумал, что неплохо бы зайти сейчас в интернет и погуглить за этого самого Волха. А что если…
Он отложил вилку, выудил свой iPhone, живо набрал в поисковике «Волх» и скоро читал следующее: «Вольга Святославич (также Волх Всеславьевич) – богатырь, персонаж русских былин. Основной отличительной чертой Вольги является хитрость, способность к оборотничеству и умение понимать язык птиц и животных… Вольга (Волх) относится к одним из самых древних персонажей в русском фольклоре. В нём много архаического, магического… На основе сохранившихся данных о Вольге исследователи мифологии древних славян даже реконструируют (достаточно спорно) древнеславянского бога охоты Волха».
– Ни хрена себе, – пробормотал Всеслав, отложил телефон и принялся за еду, попутно пытаясь обдумать всё прочитанное.
В детстве у него была книжка – сборник русских былин. Ему она нравилась. Там немного чудным и непривычным языком рассказывались иногда интересные и даже захватывающие, иногда скучноватые былины про Илью Муромца, Добрыню Никитича и Алёшу Поповича, про Змея Горыныча, некоего злодея Тугарина Змеёвича и вовсе таинственно звучащее Идолище Поганое. И там же, в этой книжице действительно была былина с этим самым Вольгой и рассказывалось в ней про славный поход в Индийское царство.
– «Достаточно спорно». Бог охоты. Ага… – пробормотал он себе под нос.
…Он взял для себя за правило мыть посуду – это была его благодарность неприметной хозяйке. Домыв тарелки и расставив их на места, он обнаружил, что оЙми сидит на скамейке, будто никуда не уходила.
– Ты всегда так неприметна? – сказал он и осёкся – говорить такое девушке было бы моветоном. Но оЙми рассмеялась, будто поняв его мысли:
– Не парься, Слава. Я не твоя девушка. И вообще меня трудно обидеть.
– Но почему?
– Потому что я не человек.
– Ты тоже бог?
– Слава, ты же видел богов. Они выглядят иначе. Я имею в виду их энергию. Я не бог.
– Но кто же ты тогда?
Она снова звонко рассмеялась, прикрыв глаза, а когда открыла, Всеслав вздрогнул от неожиданности. Она смотрела на него разными глазами. Один был изумрудный, другой янтарный. Точно такие же глаза были у белой кошки. Он мельком глянул на край скамейки: та мирно спала. оЙми проникновенно и негромко сказала:
– Я – это она.
И указала на кошку. Потом показала на себя и добавила:
– Это – моя проекция.
Всеслав стоял посреди кухни и смотрел то на оЙми, то на белую кошку, силясь хоть что-нибудь понять.
– Только не надо тошнить, Слава, – оЙми опять рассмеялась.
– Все кошки могут так? – спросил он наконец. оЙми помотала головой:
– Не все. Только проводники. Остальные во время сна невидимы. Кошки, Слава, большей частью живут во сне. Потому они так много спят.
– Охренеть, – пробормотал Всеслав, опускаясь на табурет. оЙми рассмеялась:
– Ну и дурацкий же у тебя вид, Слава.
– А твой вид? Как это вообще возможно?
– Это управление энергией.
– Но ты плотная! Ты не призрак!
– Не призрак. – Она подумала и добавила, протягивая руку: – И ты можешь меня потрогать – я не растаю в воздухе. Правда, я не люблю прикосновения.
Всеслав встал с табурета и уже потянулся рукой к оЙми, но замер:
– Но почему?
– Да не бойся. Не люблю и всё. А ты любишь, когда тебя, скажем, в метро хватают за рукав незнакомые люди, пытаясь спросить, как добраться до кольцевой?
– Не люблю, – согласился Всеслав и дотронулся до оЙми, пытаясь вспомнить, действительно ли он ни разу не притрагивался к ней. Он ожидал всего чего угодно и даже ощутил лёгкое разочарование: рука оЙми походила на обыкновенную девичью руку – гладкая кожа, тёплая на ощупь. Всеслав отступил к своему табурету, сглотнул, и пробормотал:
– Ничего не понимаю.
– Это и не требуется. Не заморачивайся. Я хорошо умею имитировать.
– То есть, можешь выглядеть и по-другому?
– Могу. Но предпочитаю выглядеть так.
– …неприметно, – сказал Всеслав, машинально сунул руку в карман, выудил игральную кость, рассеянно покрутил в пальцах, бросил на стол. Выпало одно очко. Всеслав оторвался от стола и чуть не свалился с табурета: оЙми преобразилась. Это даже была не она.
Посреди кухни стояла высокая и стройная девица, с длинными светлыми волосами, в шикарном красном платье до колен, точёные красивые ноги обуты в туфли на умопомрачительных шпильках. Красавица игриво покружилась на месте, давая Всеславу возможность полюбоваться собой. Грудь была аппетитной и гораздо большего размера, нежели у прежней оЙми. Девица остановилась. Накрашенные губы сложились в улыбку, блондинка подмигнула, обнаруживая длинные ресницы, и незнакомым – глубоким и бархатным голосом – спросила:
– Что, хороша?
Не дожидаясь ответа, вышла из кухни и, лишь прикрыв дверь, вновь вернулась в прежнем виде. Это снова была привычная оЙми, в джинсиках, блузке, волосы коротко стриженные, ноль косметики, ни одного украшения. Подошла к скамье, села, улыбнулась:
– А ты бы предпочел, чтобы я выглядела как та? – и она кивнула на дверь, за которой скрылась шикарная блондинка, будто это и правда был другой человек. Всеслав замялся, но ответил честно:
– Нет, не предпочёл бы. Я привык к тебе такой.