Пропала, или Как влюбить в себя жену
Шрифт:
– В наш с тобой последний разговор в папином доме, ты сказала, что влюблена в моего мужа. Нет, не так. Ты тащишься от него и через пару лет он в тебя влюбится. По-твоему, это нормально?
– А что тут ненормального?
– Ты издеваешься? Глеб – мой муж! А ты тут заявляешься без разрешения и говоришь, что приехала ко мне. Я что, по-твоему, совсем дура?
– Нет, Сонечка, ты не дура. Забудь, что я сказала. Я уже забыть-забыла твоего мужа. Нужен он мне больно, - врет. Ну ведь врет же! Очень умело, но врет.
– Расслабься, мы же сестры. Мир?
– садится
Оказывается, напускная доброта Даши выводит меня значительно больше, нежели ее бесцеремонность и наглость. Не нравится мне это. Совершенно не нравится.
– Мир, - соглашаюсь я, вымученно улыбаясь. Не дождешься ты у меня истерик.
– Тогда пойдем за стол. Я жуть как хочу есть.
– Пойдем.
Глава 28
Я ждала подвоха от Даши. Сама не могу объяснить в чем конкретно, но ждала. Надо признать, она была заводилой за столом. Начала рассказом о случае, произошедшем в поезде, продолжила анекдотами. Только спустя полчаса я поняла, что она не только перетянула на себя одеяло, но и окончательно убедилась в том, что она неравнодушна к Глебу. Она смотрит на него. Не кричаще, а очень умело и мельком. Когда? Когда она научилась этому? А вот с Бестужевым мне не все понятно. Сейчас я совершенно не могу считать его взгляд и что он в реале думает про эту малолетку.
– А кто помнит, когда наступает возраст сексуального согласия?
– я реально это сказала вслух? Мда… а голову я все-таки тоже отбила, пусть и без каких-либо признаков на МРТ.
– С шестнадцати, - могу поклясться, что Даша сказала это с какой-то гордостью.
– А зачем тебе?
– Фильм смотрела накануне и вот думаю, как его пропустили в прокат, там ведь про пятнадцатилетнюю девчонку и совершеннолетнего парня, даже мужчину. Это же статья, да?
– Совершенно точно. Статья сто тридцать четыре УК РФ, если не ошибаюсь, - чуть насмешливо произнес Глеб.
– Что за фильм?
– Ой, да не помню.
– Прошу прощения, я выйду на минутку в уборную, - чуть ли не пропела Даша. «В уборную», «прошу прощения»?! Что за фигня? Гнать ее отсюда надо. Ну почему я не сказала Глебу ее увезти? Дура!
– Соня, наш обедо-ужин очень вкусный. А утка просто прелесть, - ну хоть кто-то похвалил “мои кулинарные способности”. Спасибо, Вера.
– Никогда не умела готовить утку. В ней так много жира, что я всегда ее пересушивала, а ты умничка, - все, вот теперь мне стыдно. Пипец.
– Спасибо, - тихо произнесла я, мельком взглянув на Глеба. Тот, как ни странно, не только мне подмигнул, но и положил руку на мою ногу. Никогда не думала, что буду так рада этому жесту.
– Что я тут важного пропустила?
– ну на тебе! Она еще и писать ходит как спринтер!
– Да ничего особенного. Расхваливаю приготовленный Соней ужин. Безумно вкусно.
– Да, согласна. Но разве это готовила ты?
– переводит на меня взгляд. В рот тебе ноги!
– Я, - уверенно произношу в ответ.
– Странно. Соня никогда не умела готовить, - переводит взгляд на Веру.
– Даже яичницу умудрялась спалить. Кажется, она только однажды, а нет вру – дважды или даже трижды готовила пирог, со слов мамы. Да и то, только потому что хотела сделать приятное моему брату Сереже. Вообще это наш сводный брат. Но мне он родной по маме, а вот Соньке – нет, по сути, он ей не брат. Ой, знаете, как она его любила. С детства, кажется. Со скольки лет, Сонь? С семи или шести?
– Не говори глупости, - настолько грубо произношу я, что сама с трудом узнаю собственный голос. Ну получишь ты у меня, стерва. Горчица в трусы тебе обеспечена.
– Как это глупости? Ты же сама мне об этом рассказывала?
– Не надо выдавать свои бредни за действительность.
Я никогда не стеснялась того, что испытывала к Сереже. Он мне не брат. Мне нечего стыдиться, но сейчас я готова сквозь землю провалиться от этого факта. Опускаю взгляд вниз и только сейчас понимаю, что рука Глеба давно не на моей ноге, а держит бокал с вином.
– Давайте лучше выпьем за здоровье, - Глеб первым приподнимает бокал. Сейчас я, пожалуй, хочу нажраться в хлам.
– А давайте, - поднимает бокал Вера.
– Спасибо еще раз, Сонечка, за ужин.
– И все-таки, мне кажется, что ты лукавишь, Сонь, - внаглую продолжает Даша, как только все ставят бокалы на стол.
– Неужели за два месяца семейной жизни ты научилась так готовить?
– А что здесь такого?
– заступается Вера.
– Когда очень хочется, то можно и быстрее освоить кулинарию, да и не только ее.
– Наверное, вы правы, но меня если честно смущают пакеты на кухне с известной эмблемой ресторана. Ну, признавайся, Сонька, ты все заказала из ресторана, - горчицу в трусы, в рот ноги, в нос перья, в подушку смесь перцев! Ну дождись у меня ночи.
– Не выдумывай чушь. Сегодня я готовила сама. И, конечно же, мы заказываем иногда еду из ресторана. Можем себе позволить.
– Ну да, чего это и я вправду выдумаю. Спасибо за хороший стол, Сонька. Очень вкусно, - и слабительное в чай.
– Глеб, а расскажи про свой отель.
Так, стоп. Когда она перешла на «ты»? Что за хрень творится вокруг? Господи, помоги мне. У меня паранойя или Даша действительно целенаправленно пытается опустить меня ниже плинтуса и прибрать к рукам моего мужа?
Устала… как же я устала за один вечер от этой малолетней дряни. Даша – сама ангел. И она меня откровенно топит. Во всем. Умело. Не подкопаешься. И это не паранойя. Хуже всего, что я уверена в том, что Вера убедилась не только в том, что ужин готовила не я, но и в том, что жена ее внука неумеха, которая сохла по своему брату всю свою жизнь. Как же паршиво на душе – не описать словами.
Когда закончился этот гребаный вечер, я испытала самое что ни на есть наслаждение. И здравая часть меня решила не поддаваться на провокации Даши и ни в коем случае не давать ей знать, что меня это все задело. Она этого и добивается. Горчица, перец и перья – подождут. Ее надо просто выгнать, причем это должен сделать Глеб. Уж я-то постараюсь.