Пропавшее сокровище
Шрифт:
– Господин Бельский, вы слыхали мое приказание?
Джейк медленно достал из карманов большой складной нож и браунинг и подал их Рудневу.
– Это все?
Кортец усмехнулся и процедил сквозь зубы:
– У него есть еще водородная бомба, но он забыл ее дома.
– Я думаю, что господин Бельский и от водородной бомбы скоро избавится, - с иронической улыбкой сказал Руднев.
– Я прошу вас, господа, пройти за мной в районное управление милиции.
– А потом?
– с тревогой спросил Кортец.
– А потом вам, господин Кортец, надо будет немедленно вернуться в Москву самостоятельно, а
Они направились к выходу из монастыря. К Кортецу уже вернулось ровное настроение. "Что ж, - рассуждал он, - с охоты за сокровищами Ивана Грозного я возвращаюсь с пустым ягдташем. Но скоро я, несомненно, вновь буду в Париже... Это лишь очередная неудача, вроде истории с Коптским евангелием...
Они приблизились к надвратной церквушке. Сказочная "Царевна Лебедь" удивленно смотрела на них узкими бойницами-окнами. Кортец взял в руки фотоаппарат и спросил, обращаясь к Рудневу:
– Разрешите сфотографировать этот шедевр русского зодчества?
Руднев пожал плечами:
– Пожалуйста!
– Мне надо хоть как-то возместить убытки, - пояснил Кортец и щелкнул затвором.
– Я в Париже организую фотовыставку оригинальных росписей Дионисия и неизвестного миру монаха Александра, которые я увидел здесь, а также образцов русского древнего зодчества...
– Вот и занимались бы этим, господа, - искренне посоветовал Руднев.
– Не знаю, как другие иностранные гости, господин майор, - ответил Кортец, - но я прежде всего деловой человек, я занимаюсь тем, что сулит мне наибольшую прибыль.
Он взглянул на Джейка. У того был вид человека, хлебнувшего уксусу, настоенного на хрене.
– Не унывайте, Джейк! Вспомните о вашем контракте с трестом.
– Убирайтесь к черту!
– злобно крикнул Джейк.
ЛАБИРИНТ
Позади церкви Иоанна Предтечи было "царство дремучих трав" - там буйно разрослись полынь, репейник, одичалая конопля. В этих зарослях мог скрыться стоящий во весь рост человек. И там, позади церкви, в пахучих травах, в ясной тени печальных деревьев, среди вековечной тишины стояла заброшенная усыпальница князей Бельских, та самая, куда позавчера ночью на глазах у Волошина скрылся старый монастырский сторож. Над глубоким склепом ее возвышалась небольшая часовня. Может быть, когда-нибудь эта часовня выглядела вполне сносно, но годы сделали свое дело: зеленая крыша ее побурела и провалилась, штукатурка стен и маленьких колонн облупилась, а железные решетки замысловатого рисунка на окнах и двери заржавели...
Русские старинные зодчие не уделяли столько внимания гробницам и мавзолеям, сколько уделяли надгробным сооружениям зодчие и ваятели Ренессанса, строители пирамид, мавзолея Тадж-Махал и подобных сооружений. Усыпальница князей Бельских служила тому ярким доказательством. Она была очень скромна и очень печальна. Как впавшая в нищету старенькая барыня, стояла она на задворках древнего монастыря, дивясь невиданному скоплению людей вокруг... А люди эти уже два часа бесцеремонно заглядывали в ее окна, окликали кого-то скрывшегося в гробнице и много говорили. Здесь были Волошин, Тася и профессор Стрелецкий, директор монастыря-музея Анышев и несколько милиционеров. Трое первых были очень взволнованы необычайными событиями и оживленно обсуждали все, что случилось в монастыре в тот день...
Запершийся в гробнице старый сторож не
Директор монастыря-музея до своего появления в Сиверске служил где-то управдомом, на занимаемую им должность он попал случайно и не скрывал своего удивления по поводу забот советской власти о старинных церквах и "никому не нужных" крепостных сооружениях. Чувство тревоги за бесполезность своего дела никогда не покидало его...
– Гробница эта заприходована по нашим книгам и документам как сооружение, не имеющее исторической ценности, - пояснял он окружавшим его московским гостям и милиционерам.
– По этой причине ни в какие сметы по ремонту она не попадает. Однако по тем же документам значится, что в 1915 и 1916 годах приезжал сюда из Петербурга какой-то князь Бельский и занимался ремонтом и реконструкцией указанной гробницы. При этом земли в озеро было вывезено несметное количество...
Рассказ Анышева был прерван появлением Руднева и начальника сиверской милиции. Тася, Волошин и профессор засыпали майора вопросами. Руднев сообщил, что Кортец дал важные показания и спешно уехал в Москву, а Джейк Бельский должен дождаться своего сообщника по покушению, Платона Бельского, и поедет в Москву вместе с ним, Рудневым.
– Да, кстати!
– добавил майор.
– Оказывается, Джейк Бельский - родной племянник князя Платона Бельского. Он сын русского белоэмигранта.
– "Сколько их, куда их гонит!" - насмешливо воскликнул Волошин. Бельские лежат тут рядом, в гробах, их потомок полез в гробницу, не дождавшись смерти, а еще один Бельский, чтобы составить им компанию, примчался специально из Америки.
– А что с князем-сторожем?
– спросил Руднев.
– Подает ли он хоть признаки жизни?
– Молчит. Не умер ли он от инфаркта?
– нерешительно сказала Тася.
Хотя Платон Бельский состоял в заговоре с Джейком, ей все же было жалко этого одинокого старика, которого любила когда-то прекрасная женщина.
– Ну что ж, придется вскрыть дверь, - решил Руднев.
– Да! Я забыл передать вам, профессор, один интересный экспонат, обнаруженный при обыске у Джейка Бельского. Не объясните ли вы нам, что это такое?
Он вынул из кармана свернутый в трубку пергаментный лист, уже знакомый читателю.
Анышев побежал за слесарем, а Стрелецкий, окруженный Тасей, Волошиным, Рудневым и представителями сиверской милиции, стал внимательно разглядывать пергамент в лупу.
Через несколько минут он поднял голову и обвел всех удивленным, недоумевающим взглядом.
– Поразительно! Это титульный лист антологии Агафия!
Он вновь стал разглядывать лист.
– Но как он к ним попал?
– спросил Волошин.
– А разве вы не помните, что нам рассказывала старушка на Ордынке? сказала Тася.
– Вспомните, как муж Евгении Бельской хотел вырвать из рук своей жены византийскую книгу, но вырвал только титульный лист...
– Это невероятно!
– пробормотал Стрелецкий.
– Здесь дарственная запись Ивана Грозного, и нарисован чертеж... Это план тайника... Я был прав... Библиотека Грозного где-то здесь...
– Вот видите!
– укоризненно глядя на Волошина, сказала Тася.
– А вы, Ваня, не верили, вы говорили, что князь Платон сумасшедший, что он никакого тайника не нашел.