Пророчество Лета

Бахтиярова Анна

Стихийнице не терпелось поговорить и с матерью. Обсудить преступление. Наверняка, она знает больше других. Сыщики должны были поделиться первыми выводами, ведь Вера — её подданная. Но с убийства прошли одни сутки, затем и другие, но Веста постоянно была занята, а потом и вовсе исчезла из владений совета.

— Её Величество в Весеннем Дворце, — объявил один из троих стражников, охраняющих временный дом Королевы в посёлке. Пост выставили в день, когда бедняжка Ерида Саттер выпила вместо Весты отравленный чай.

Вернувшись к себе, Мари минут пятнадцать держала в руке

осколок "Пути", но не решилась связаться с матерью. Раз та не сочла нужным общаться, значит, появились дела поважнее. Сердце кольнул шип обиды. Инэй, в отличие от Весты, нашёл время для беседы. Но девушка быстро одернула себя. И откуда берётся ребячество?! Она же сама не хочет, чтобы родители с ней сюсюкались. Или всё-таки хочет?

Ночь показалась, как никогда, длинной. Предыдущие двое суток сыщики не разрешали никому работать в штабе, и сегодня была первая смена без Веры. Далила без конца косилась на пустой стол и ошибалась. Мари не "замечала" оплошностей подруги, Дайра хмурилась, нервно перепроверяя принесённые незримой стихийницей ингредиенты, но предусмотрительно помалкивала.

— Все на взводе, ты же понимаешь, — шепнула тайная Принцесса троюродной сестре, пока Далила ходила за измельченной полынью, которую забыла захватить.

— Да, — кивнула Дайра мрачно и бросила в котёл горстку порошка, в который превратили иссушенные корни одуванчика. — Но твоя подруга — отдельный случай.

— Знаю, вы не любите друг друга, — дочь Зимы стиснула зубы, чтобы не поддаться гневу. Она как раз мешала зелье, и всплеск эмоций мог испортить лекарство.

— Не в этом дело, — Дайра дождалась, пока Мари отложит деревянную ложку. — Я пришла на работу до того, как ву Сейл нашли. Котелки были расставлены, и кое-какие ингредиенты приготовлены. Это работа Вилкок, ведь так? Но она сказала сыщикам, что в тот вечер опоздала и не заходила в штаб. Не хочешь узнать причину её лжи?

Мари попятилась.

— Уфф, — выдохнула она от неожиданности, врезавшись спиной в стену. — Ты уверена?

— Сильно сомневаюсь, что это ву Сейл поставила на твой стол склянки с соком подорожника, крапивы и вереска, — Дайра посмотрела многозначительно. — Я никому не сказала, не хочу нагнетать обстановку. Но тебе самой известно: нет смысла врать, если ничего не скрываешь.

— Я поговорю с Далилой, — пообещала Мари похоронным тоном.

Нет, она и мысли не допускала, что подруга причастна к гибели Веры. Но Вилкок могла что-то видеть или слышать. Что-то важное, проливающее свет на личность убийцы. Но почему она солгала сыщикам, а, главное, им с Тиссой?!

****

Утром объясниться с Далилой не получилось. На выходе из штаба Мари остановил стражник в зелёно-коричневых одеждах и двухцветной лентой в длинных волосах.

— Зу Ситэрра, — он подарил стихийнице лёгкий кивок. — Вас хочет видеть Королева Веста.

Удивленная Мари поспешила за пожилым мужчиной. Мать могла попросить её о встрече через осколок, но предпочла официальное приглашение. И, как быстро выяснилось, не спроста. Веста поджидала дочь в компании Линда Пьери и Лукаса Горшуа. Сыщик-лис встретил

появление девушки взглядом полным снисхождения. Его коллега остался беспристрастен, но Мари разглядела в уголках губ старого знакомого тень улыбки.

Веста была столь же бледна, как при последней встрече, однако в облике кое-что изменилось. В благородных чертах не осталось и намёка на мягкость. Королева выглядела готовой развеять в прах целую вражескую армию.

— Ваше Величество, вы уверены, что зу Ситэрре следует остаться? — спросил Пьери. Почтительно, но жестко.

— Она представляет Зимний Дворец, — отрезала Веста, присаживаясь за стол, и кивнула дочери на место напротив. — Ваша задача, зу, внимательно слушать и не единым словом ни выдавать своего присутствия. Моему собеседнику ни к чему знать, что вы здесь.

Мари ничего не поняла, но послушно кивнула. Королева раскрыла тоненькую коробочку, в которой пряталось особенное зеркальце.

— Теплое, — констатировала Веста и три раза постучала по стеклу. Выражение лица оставалось непробиваемым, но Мари могла поклясться, что мать старательно скрывает отвращение и ненависть.

— Мы готовы, Ваше Величество, — проговорил мужской голос по ту сторону осколка "Пути". — Он настаивал на личной встрече, но, в конце концов, смирился.

— На личной встрече? — усмехнулась Королева. — Не велика птица. Передайте ему зеркало.

Мари догадалась, кто таинственный собеседник матери, и всё же вздрогнула, услышав знакомый, чуть хрипловатый из-за простуды голос.

— Признаться, я удивлен, — ехидно заметил Рофус Сильвана. — Не думал, что вы захотите говорить со мной после провала с лекарством. Жестокий удар по самолюбию! Или же вы не доверяете переговоры Королю Зимы? Полагаю, Инэй в бешенстве?

— Ваше счастье, что находитесь на Проклятом острове, а не в темнице Зимнего Дворца, — парировала Веста, не отреагировав на едкие замечания в собственный адрес.

— Скоро я покину и эти стены.

Мари не видела Рофуса, но не сомневалась, осунувшееся лицо исказила ухмылка. Он чувствовал себя победителем.

— Не торопите события, — осадила узника Королева. — Мы пока не договорились.

— Тогда к чему лишние разговоры? Всё просто. Вам необходимо лекарство, мне — свобода.

Сколько же превосходства прозвучало в голосе Рофуса! Мари не сводила тревожного взгляда с матери. Девушка понятия не имела, действует Веста заодно с Инэем или за спиной мужа. Но отчаянно надеялась, что она не собирается освобождать негодяя. Сильвана не заслужил и дня на воле!

— Понимаю ваше нетерпение, зу, — в глубине изумрудных глаз сверкнуло опасное пламя. — Однако прежде перейдём к делу, хочу рассказать одну историю.

— Поучительную? — бросил Рофус насмешливо.

— Показательную. Около тридцати лет назад мой отец — Король Цвет — серьезно простудился. Пролежал в лихорадке с неделю. Главный лекарь поседел от переживаний, ведь ни одно средство не помогало. Несчастный понимал, что ему не сносить головы, если Повелитель умрёт. Но всё закончилось благополучно. Отец поправился.