Пророчество Лета
Шрифт:
— И что девчонки находят в этом блондине? — проворчал Риам, поднимая фонарь выше. — Ниир, как жеманная кокетка. Из-под ресниц смотрит. Рисуется.
Мари спрятала лукавую улыбку и с грустью подумала о Фарлиме. Она не могла сказать, что одобряет ревнивое поведение и высокомерие парня. Но будет искренне жаль, если Стелла предпочтёт ему сына Греты. Рыжеволосый актёр сжег за собой все мосты, отправившись из Эзры вслед за возлюбленной.
Одна история любви напомнила о другой. Мари, как наяву, увидела Далилу и Ноя в день заключения свадебного договора. Их
— Всё в порядке? — спросил Риам. Мари не заметила, как вонзила ногти ему в руку.
— Послышалось что-то, — соврала она.
По узкой дорожке вдоль оврага шли по одному: Риам с фонарём впереди, Мари сзади. Парень предупреждал о каждой кочке или ямке. Стихийнице польстила забота. На несколько длинных минут все тревоги стали незначительными и далёкими. Но забор кончился, показались южные ворота посёлка, и сердце кольнуло дурное предчувствие. Как дни назад, когда она вернулась из леса с Дайрой.
— Скорее! — девушка торопливо зашагала в сторону штаба.
Риам нагнал её, снова хватая за руку.
— Ты почти не опоздала. Не беспокойся. Минут на десять, не больше.
К радости Мари, атмосфера в посёлке за последние пару часов не изменилась. В окнах приветливо горели огни. У некоторых домов играли дети, не спеша расходиться в тёплую погоду. Несмотря на усталость, накопившуюся за длинный день, проводили время на свежем воздухе и некоторые взрослые. Многим хотелось продлить уходящее Лето.
— По-моему, это ву Сторн, — шепнул Риам, едва впереди показался штаб.
Мари проследила за взглядом парня и испуганно вырвала пальцы из его ладони. Но неловкое движение не осталось незамеченным. Ни мерзкой придворной дамой, вышедшей на вечернюю прогулку, ни её спутницей — Королевой Весны.
— Ой, — выдохнул Риам, признав Её Величество и уважительно склонился в поклоне, едва две женщины приблизились.
— Зу Ситэрра? — Кларисса Сторн удивлённо приподняла брови.
Левая рука Мари взметнулась к правому плечу. Она забыла, что на людях следует приветствовать Весту, как и полагается всем стихийникам. Придворная дама матери поджала губы и хмуро оглядела взлохмаченные волосы Риама. Но куда холоднее на парня взглянула Королева. Словно повелевала не Весной, а Зимой.
— Не помню вашего имени, юноша, — проговорила она тоном, которым отчитывала провинившихся подданных.
— Риам Сольер, — представился он, удивляясь прохладе Её Величества. — Я из параллели Юнитры.
— Ваша принадлежность?
— Четыре Времени Года. Преобладает Зима.
Веста больше ничего не спросила, но Мари не сомневалась, в ближайшее время она всё выяснит о новом знакомом дочери. Тщательно проверит биографию парня и всех его родственников.
— Мари, на два слова. Извини, Кларисса, мы позже договорим.
— Конечно, Ваше Величество, — мегера с болотными глазами
Девушка видела, как шустро унёс ноги Риам, и была готова к расспросам о нём. Но Веста, удостоверившись, что их никто не слышит, заговорила о другом.
— Я выяснила имя узника Проклятого острова.
Мари испуганно посмотрела на мать. В голосе Королевы послышался могильный холод.
— Это стражник из моего Дворца, — продолжила Веста, сильнее запахивая плащ. — Его фамилия Боул. Два месяца назад он обезумел и напал на коллег. Двое погибли, трое серьезно пострадали. Историю не стали предавать огласке. Преступника забрали абу. Я решила, так для него безопаснее. Останься он в темнице Дворца, друзья погибших стражников могли бы отомстить.
Мари судорожно пыталась придумать объяснение произошедшему на острове с учётом новых сведений. Но с выводами было туго.
— Не понимаю, почему он назвал меня...
— Не тебя, — оборвала Веста дочь. — Мой осведомитель рассказал, узник требовал встречи со мной. В дни, когда переставал бесноваться и калечить себя. Уверена, в темном коридоре сквозь крохотное окошко он принял тебя за меня. Обычно стихийники не замечают нашего сходства, но Боул стал исключением. А Высочеством назвал по привычке или в силу своего состояния.
— Чего он хочет? — Мари испытала облегчение. Пусть у безумного узника будет хоть тысяча дел к Весте. Главное, ему неведома их тайна.
— Боюсь, этого мы не узнаем. Вчера ночью Боул разбил голову о стену камеры.
— О, небо! — Мари поморщилась, представив жуткую картину.
— Да, неприятно, — кивнула Королева сосредоточенно. — Особенно, если учесть, что Боул был одним из постоянных охранников Эллы в темнице. Возможно, это совпадение, ведь в ночь побега мерзавки он не работал. И всё же, мне это не нравится. Ты помнишь, как точно звучали его слова?
Мари покачала головой. Она думала об этом. Не раз. Но узник застал врасплох, и память не запечатлела тревожные фразы целиком.
— Что-то про опасность. Он кричал, что убил кого-то ради неё. Думаешь, речь об Элле?
— Не уверена, — Веста посмотрела на Мари испытывающе. — В пропасть Эллу! Лучше скажи, где ты была? Далила тебя по всему посёлку разыскивала.
Девушка тяжело вздохнула, вспоминая, какие недовольные взгляды бросали на неё стихийники в лесу. Они опасались предательства. И, увы, были правы.
— Тебе следует кое-что знать, — проговорила Мари обреченным тоном.
Она рассказала всё. О приглашении Риама. Новых скамейках у озера. Актёрах из труппы Соджа. Медленных танцах под грустные песни. И, главное, об участие Клариссы Сторн. Веста слушала, не перебивая. Судя по хмуро сведённым бровям, новость Королеве по душе не пришлась.
— Пожалуйста, пусть стихийники и дальше собираются в лесу! — взмолилась Мари отчаянно. — Никто не веселится, правда. Все устали. Им нужна отдушина. Если запретишь, они поймут, что это я их выдала.