Пророчество. Солнечный монах
Шрифт:
Придержал камень рукой, чтобы не так его мотало из стороны в сторону. Идти стало легче. Но Энасс быстро заметил этот манёвр и, не замедляя шага, скомандовал:
– Камень не трогай.
– Но… – начал, было, Эль и тут же замолчал и отпустил булыжник.
Незачем показывать Энассу свою слабость и давать новый повод для насмешек.
Но день благодаря наказанию показался бесконечным.
Энасс торопился, шёл быстро, не останавливаясь, не делая привалов, не желая растягивать и так долгий путь. Ведь до первых поселений было ещё идти и идти.
Обитель находилась в самом центре Зачарованных гор. Гор, в которых нельзя было колдовать. Говорили, что в них находится родник магической Силы, искупавшись в котором можно было стать равным Богам. Вот Боги и зачаровали это место, чтобы не смогли колдуны добраться до святого источника. Поэтому не так уж часто появлялись здесь маги. Некомфортно им было там, где они лишались практически всех своих умений и возможностей. Да и простой люд побаивался ходить в заповедные места, не желая испытывать гнев Богов.
Но адепты Обители не верили в россказни поселян. Ведь они уже много веков жили в самом центре Зачарованных гор, исходили их вдоль и поперёк, и ни разу не встретился им магический родник.
Да и Боги… Существуют ли они? Ведь их никто никогда не видел…
Но тем не менее все поселения начинались за пределами Зачарованных гор, и идти до них приходилось не меньше полутора, а то и двух декад. Мало кто соглашался жить вдали от магии, ведь даже не умеющие колдовать жители пользовались её плодами: магическими светильниками, кастрюлями-скороварками, сковородками, на которых еда не подгорала, бочонками, в которых бельё стиралось само, без помощи рук. Да мало ли в быту мелочей, которые не замечаешь, когда ими пользуешься, но зато при их отсутствии сразу понимаешь, насколько они удобны и как много времени освобождают для других дел.
А в Зачарованных горах все эти чудеса цивилизации не работали, и проживающих здесь ждал только постоянный тяжёлый труд без выходных. И, чтобы согласиться на это, у человека должны были быть очень серьёзные причины, чаще всего связанные с нарушением закона. Но таких монахи сами старались избегать: зачем им в Обители не ладящие с законом преступники?
Срок Солнцеликий для их похода установил короткий, всего пять декад, около трёх из которых уйдёт на дорогу туда и обратно. Вернуться они должны к празднику Равновесия Солнца и опаздывать на него нельзя.
Вот и спешил Энасс, торопился, как мог, чтобы сократить время в дороге, вот и гнал своих спутников по горам в максимально возможном темпе.
И до сегодняшнего дня Эль ничуть не переживал из-за этого. Его сильное, тренированное тело легко справлялось с нагрузками. Дорога не казалась сложной, хоть и приходилось частенько преодолевать препятствия, которые обычный человек постарался бы обойти стороной. Но обход занимал время, поэтому они шли тайными тропами, известными только Солнечным монахам. Идти по ним было сложнее, чем по обычным путям, но они сокращали дорогу на четыре-пять дней, поэтому никто не жаловался на трудности. Все понимали, что их миссия важнее некоторых телесных неудобств. И обычно Эль успевал ещё и видами окружающими любоваться, благо, горы предоставляли для этого множество возможностей, за каждым поворотом открывая всё новые и новые красоты, то мрачные, то яркие и радостные.
Но сегодня ему было не до любования окрестностями, и он с трудом дождался привала для полуденной молитвы. К его несчастью, остановка оказалась очень короткой. После молитвы Энасс вскочил и, заявив, что пост ещё никому не вредил, двинулся дальше, даже не дав им пообедать.
И Эль опять шёл за Энассом, стараясь не отставать и мысленно постанывая при каждом неудачном шаге.
Крутые скалы не давали возможности спускаться прямо, приходилось идти то зигзагами, через полдня пути оказываясь на том же месте, с которого вышли, но на пару десятков метров ниже, то вообще обходя гору по окружности, минуя обрывы, поэтому и был путь так долог. Эль не единожды подумал, скользя по крутым осыпям, что, будь у них крылья, они бы до места назначения за несколько часов добрались. А сейчас за день только до середины горы спустятся. Завтра, возможно, дойдут до её основания. Потом будут долго идти по густому лесу, пробираясь через буреломы и овраги, затем надо будет как-то перебраться через бурную речку, а после – следующая гора. И опять – длительный подъём и не менее долгий спуск. И так – до конца Зачарованной зоны. За ней горы станут более пологими, появятся хорошо утоптанные, удобные для ходьбы тропинки и идти станет намного легче.
Но пока… если бы не камень! Если бы не этот…
Эль прикусил язык: надо же, как он самообладание потерял! Чуть не выругался. Пришлось бы потом дополнительную молитву читать, прося прощения у Великого Светила за неподобающие Солнечному монаху мирские выражения. Надо взять себя в руки. Аскеза только началась, а он уже ругаться готов. Что тогда дальше будет?
И начал мысленно повторять слова благословляющей молитвы, желая благости и трудной дороге, и Энассу, пусть продлятся его дни, и даже булыжнику, который, наверное, не хотел покидать насиженного места и сейчас тоже не рад своему путешествию.
Идти стало легче.
Так прошёл день.
Когда солнце спустилось к горизонту, Энасс объявил долгожданный привал. И Эль, не сдержав стон, рухнул на землю, потирая горящую огнём ногу.
Энасс удивлённо поднял брови, усмехнулся иронично:
– Ты уже спать собрался? Устал, малыш?
Эль сердито мотнул головой и, стиснув зубы, встал и пошёл помогать Эристу разводить костёр.
Кашу сварить не удалось: вблизи не оказалось ни ручья, ни родника. Поэтому после молитвы поужинали сухарями, запили водой из фляжек, и Эль, наконец, решился посмотреть, что же булыжник сделал с его ногой.
Скинул куртку, осторожно стянул штаны… и услышал судорожный вздох Эриста:
– Эль…
Хмуро поморщился, разглядывая расцвеченную синяками ногу и засохшую кровь там, где булыжник особенно сильным ударом рассёк кожу, прикидывая, что можно сделать, чтобы снять отёк и заживить ранки.
Энасс криво усмехнулся:
– Шрамы украшают мужчину.
А Эрист кинулся к своему мешку, начал поспешно в нём копаться, потом вскочил и протянул Элю небольшую баночку:
– Держи. Намажь тонким слоем, дай впитаться. Легче станет.
– Спасибо, – с благодарностью кивнул Эль. Открыл баночку, осторожными прикосновениями нанёс на ногу заживляющую мазь. Прикрыл глаза, чувствуя, как холодит она пылающую кожу. Снова повторил: – Спасибо, Эрист. Правда, помогает.
И бросил настороженный взгляд на Энасса, ожидая услышать запрет на пользование облегчающей наказание мазью.
Но тот сделал вид, что не услышал его слов. Отошёл в сторону, улёгся с другой стороны костра, проворчал:
– Надеюсь, сегодня ты не заснёшь.