Просто секс, без любви
Шрифт:
Сев за руль, я повернулась к ней.
— Хочешь, поговорим?
— Он такой дурак. Я рассказывала ему о том, как улучшились мои штрафные броски, и знаешь, что он ответил?
— Что?
— Спросил, что за тип приходил к нам домой.
Маркус был у нас всего один раз, но я нутром чувствовала, что речь не о нем.
— Как он узнал?
— Дэймон сказал ему, что ты якобы встречаешься с каким-то сантехником.
Р-р. Чертов Дэймон.
— Жаль, что он сунул нос не в свое дело и испортил твою встречу с
— Папа сам все испортил. Он даже не слушал меня, а когда я сказала, что его не должно волновать, кто бывает у нас в квартире, взбесился.
Вот блин.
— Что он на это ответил?
— Что ты его жена, а значит это должно его волновать. Что, пока его нет, я — его глаза и уши. Ну а я ответила, ты его бывшая жена, и что он сам виноват, что сейчас отсутствует дома. И что я не его глаза и уши, а его дочь.
Боже, как же я ею гордилось. Но еще у меня разрывалось сердце при мысли о том, что Гаррет попытался использовать ее в тот единственный жалкий час, который выделялся им в месяц.
— Иззи, ты на все сто процентов права. Сказать эти слова было, вероятно, непросто.
— Но это же правда.
И когда она успела так повзрослеть?
— Иззи... спасибо тебе. Спасибо за то, что защитила меня. Но я хочу, чтобы ты знала: я не обижусь, если ты захочешь рассказывать Гаррету о наших делах. Да, мои дела его не касаются, но твои — еще как, и у него есть полное право спрашивать, что за мужчина ходит к нам в дом.
Она снова отвернулась к окну, а я, давая ей время, завела машину. Нам предстояло провести в дороге не один час, и ей требовалось хоть какое-то уединение, чтобы уложить все сказанное у себя в голове.
Но в этот раз Иззи не надела наушники и не уснула. Судя по виду, она о чем-то сосредоточенно думала.
Примерно через час, когда мы проехали мимо нескольких указателей на рестораны фаст-фуда, я спросила, не хочет ли она пообедать. Иззи кивнула. Обычно мы заезжали в авто-кафе, но сегодня я припарковалась у «Вендис». Если Иззи была готова поговорить, нам стоило сесть друг напротив друга.
Я забрала с заднего сиденья сумочку и собралась было выйти, но меня остановил голос Иззи.
— Нат?
Я обернулась и увидела, что она не сделала и попытки выйти наружу. Иззи смотрела прямо перед собой, и когда я, присмотревшись, заметила в ее глазах слезы, то закрыла дверцу машины.
— Солнышко, поговори со мной. Расстроиться после такого совершенно нормально.
По ее щеке скатилась слеза, а нижняя губа задрожала. Когда она повернулась ко мне, и я увидела ее боль, у меня в горле тоже встал ком.
— Какие у папы права? — хрипло произнесла она дрожащим голосом.
Сначала я не поняла смысл вопроса, но потом вспомнила, как сказала, что у Гаррета есть полное право знать, что за мужчина к нам ходит. Мне показалось, она имеет в виду именно это.
— Он твой отец, поэтому имеет право знать, что со мной тебе ничего не угрожает. Что бы ни произошло между нами, и каких бы плохих поступков он ни наделал, с моей стороны будет неправильно, если я позволю ему беспокоиться за твою безопасность.
Иззи помотала головой.
— Нет. Какие у него права на меня?
— Ты про опеку?
Она кивнула.
Мы еще никогда не обсуждали решение суда. Она знала лишь то, что живет со мной, а к бабушке и отцу ездит в гости.
— Ну, в настоящее время полная физическая опека над тобой передана мне, поэтому никто не имеет права забрать тебя жить к себе. Ты ежемесячно навещаешь бабушку, потому что так мы с нею договорились. Мне кажется, тебе важно поддерживать с нею связь, и она тебя очень любит. Твоя бабушка тоже подавала прошение об опеке, но ей семьдесят два, и раньше ты с ней не жила, поэтому суд постановил, что опекуном буду я.
Чтобы следующее она услышала ясно и четко, я подождала, когда она поднимет глаза.
— И я тоже хотела, чтобы ты жила у меня, потому что люблю тебя.
Она улыбнулась сквозь слезы и кивнула, а я продолжила:
— Однако существует две формы опеки над несовершеннолетними: физическая и правовая, и правовую мы делим с твоим отцом.
— Что это значит?
— Это значит, что мы оба имеем право голоса в принятии важных решений, касающихся тебя, таких как обучение, лечение и так далее.
— Даже несмотря на то, что папа в тюрьме?
— Да. Я даже не пыталась бороться за полную правовую опеку. Твой папа всегда принимал здравые решения на твоей счет, а еще он тебя очень любит. Я не хочу, чтобы он решил, будто я пытаюсь украсть тебя у него. Да, он совершил много ошибок. Больших ошибок. Однако он все равно остается твоим отцом.
Мне показалось, я хорошо справилась с объяснением, но в конце Иззи выглядела еще растроеннее, чем в начале. Она сидела и молча плакала.
— Боже, прости меня. Я не хотела тебя огорчить. Слишком много информации, да? — Я наклонилась и обняла ее. — Иди сюда. Поговори со мной. Что именно тебя огорчило?
Несколько минут Иззи плакала у меня на плече. Я тоже не смогла сдержать слез. Видеть, как она терзается, было больно. Дети не должны страдать из-за поступков родителей, которым полагается оберегать их. Однако подобное происходило ежедневно и повсеместно.
Я никогда не думала, что однажды соскучусь по злой и раздраженной Иззи. Спустя какое-то время рыдания стихли, она шмыгнула носом и подняла голову. Ее глаза были красными и опухшими.
— Потом ты отправишь меня жить с ним, да?
Вопрос застал меня врасплох. Мне никогда и в голову не приходило, что Иззи может не захотеть жить с отцом, когда тот через несколько месяцев освободится. Она только в последнее время начала открываться мне, а я — осознавать, что она ненавидит не меня, а обстоятельства, из-за которых ей пришлось со мной жить. И что ей просто некого обвинить в этом, кроме меня.