Пространство и время
Шрифт:
Второй пилот поднялся из кресла.
– Ну вот и всё, господа практиканты. Отбой! Завтра у нас трудный день.
Возбуждённые страшным рассказом стажёры долго не могли уснуть.
– Это что, на самом деле было?
– Жуть! Как представишь…
– Да ну… Легенда. Призраков не бывает.
– А если бы у нас такое случилось?
– У нас трёхмерные шашки есть. В кают-компании…
– А как же об убийстве стало известно?
– Он, наверное, перед смертью проговорился…
– Интересно, этот «Оберон» до сих пор
– Может, это наш «Полюс»? Переименовали… А что? Ему вон сколько лет!
– Великие Странники! Не пугай!
– А кислородный датчик всё-таки надо откалибровать.
– Ладно, хватит, – зевнул Алекс. – Давайте отключаться. Мне, между прочим, раньше всех вставать – бутерброды делать. Макс! Ма-акс!
– Чего…
– Ты еду на завтра принёс?
Врач в этот день был дежурным по кораблю, и в его обязанности входила доставка продуктов из верхних трюмов на следующие сутки.
– Принёс? А?
– Не-е… Забыл…
– Ну так сходи! Что я завтра готовить буду?
Макс недовольно засопел в своей ячейке, натягивая на себя любимого Чебурашку. Выбравшись в проход, он вдруг стал нерешительно топтаться возле двери.
– А может, это… вместе…
– Ты что, Вернисаж, напугался? – небрежно осведомилась Нэя с верхней полки. Новое прозвище, данное корабельному врачу, ей очень понравилось. – Тебе ли бояться? Да от твоей рожи все призраки будут шарахаться!
– Давай-давай, топай! – скомандовала Лита, зевая.
Доктор Вернисаж ещё немного повздыхал и выполз за дверь. Голоса в кубрике стихли. Стажёры постепенно стали засыпать, всё ещё переживая в душе рассказанную вторым пилотом историю.
Макс вскоре вернулся и шумно плюхнулся в свою ячейку, даже не закрыв за собой дверь.
– Ты что так быстро? – свесился к нему ещё не успевший заснуть повар. – Принёс или нет?
– Не-е… Не-е…– заблеял басом корабельный врач. – Там этот… Призрак…
– Чего? – Алекс подскочил в своей ячейке. – Что ты сказал? Какой ещё призрак? А?
– Вы чего орёте? – недовольно спросила спросонья Лита. Слово «призрак» наконец дошло до её сознания, и она, сев на постели, резко подняла свою шторку. – Доктор! Что случилось?
– Я… Я… Я туда поднялся…
– Куда – туда?
– Ну… в шахту… из четвёртого отсека…
– Ну?
– Ну вот… открыл люк… во второй трюм. А там… А там…
– Ну?! Что?! Да не тяни ты робота за кабель!
Макс, сидя на нижней полке, мелко дрожал, и его зубы иногда громко щёлкали на манер неисправного электропневмоклапана. Все остальные практиканты тоже проснулись и заспанно таращились на него из своих ячеек. В слабом свете дежурного освещения чётко выделялись узоры на лице корабельного врача – он был необычайно бледен и походил на пожилого напуганного мопса.
– Я люк открыл, – Макс всё-таки справился с дрожью и заговорил более-менее приемлемо, – а там тень ходит! Серая! Между контейнерами…
– Доктор, ты что, лекарств нанюхался? – лениво поинтересовалась сверху Нэя. – Какая ещё тень?
– Может, это капитан был? – предположила Милли.
– Капитан в рубке должен быть, – дёрнула косичками Лита. – Сейчас его вахта.
– Ну да, – подтвердил Вернисаж. – Я ему доложился по интеркому, когда люк открывал в шахту. Он ответил.
– Тогда, может, Эдди. Или Салли.
– Не-е… они у себя были. В каюте.
– А ты-то откуда знаешь?
– Так ведь слышно было… Они там это… ну… разговаривали, в общем.
– А менеджер?
– А менеджер мне навстречу попался. Он из туалета шёл. Тоже в свою каюту забрался…
Продуктивные версии кончились, и в кубрике наступило тягостное молчание.
– А тебе не померещилось? – робко поинтересовался Тим Том.
– Не-е-е… – опять заблеял врач.
– Надо посмотреть, что там за тень! – решительно заявила Лита. Глаза её загорелись, ноздри стали раздуваться, как у тигрицы во время охоты. Она ловко выпрыгнула из ячейки, уже одетая в лиловый пилотский комбинезон.
– Я с тобой! – выглянула со своего места Нэя. Милли тоже зашуршала за шторкой, одеваясь.
– Может, капитану надо сообщить? – плаксиво произнёс Геркулес. – И остальным…
– Ну вот ещё! Засмеют. Сами разберёмся. Не маленькие!
Практикантки выбрались из ячеек в проход.
– Алекс, ты идёшь? – Нэя впервые назвала его по имени – до этого он был только «красавчик» и «повар».
– Ага.
– Давай, веди, Чебурашка, показывай! – толкнула предводительница напуганного доктора. Тот, засопев, поднялся, и команда исследователей двинулась на выход из кубрика.
– Эй! А как же я? – заныл сзади Тим Том. – Я тут один не останусь! Я с вами.
– Ну пошли… Только не ной и не скули, а то я женщина нервная!
– Памперс надел, лапочка?
Глава одиннадцатая. Человек, которого нет
В четвёртом отсеке стояла мёртвая тишина, в каютах никто не храпел и не разговаривал. Милли сразу же потянулась к люку, ведущему в шахту, но Лита её остановила и повелительно кивнула Алексу. Тот всё понял без слов. Состояние всех гермолюков отображалось на мнемосхеме в рубке.
– Центральный! Это повар. Мне надо в трюм за продуктами. Дежурный принёс не то, что нужно.
– Принято! – хрипло отозвался капитан. – Чего так поздно? Надо же, какой ответственный…
Лита подождала немного продолжения и, не дождавшись, открыла люки в шахту. Практиканты вылезли наверх и выстроились вокруг проёма вдоль круглой стенки. Милли, выбравшаяся последней, закрыла за собой верхний люк, чтобы кто-нибудь случайно не свалился вниз, и все одновременно, как по команде, задрали головы. Слабо освещённое жерло шахты уходило далеко вверх и заканчивалось раздвижными дверями шлюпочной камеры.