Противостояние лучших (сборник)
Шрифт:
– Мне пора, – сказала она в трубку.
Щелк!..
Он пальцем подозвал бармена и опять посмотрел на нее:
– Что ж, меня зовут Джеймс.
Естественно, теперь он изображал скромность. Брюнетка что-то сказала. Он не расслышал. В «Расте» играли группы двадцатилетней давности, худшие из «CBGB» [26] , и уровень шума наверняка превышал сто децибел.
Он наклонился ближе и уловил сладкий цветочный аромат, который источала ее кожа.
26
Музыкальный
Да, он ее хотел. Он хотел ее связать. Хотел, чтобы она вспотела. Хотел, чтобы плакала.
– Что ты сказала? – спросил Верлен.
– Я спросила, чем ты занимаешься, Джеймс?
Конечно, это же Манхэттен! Неизменный вопрос номер один.
– Я скульптор, – ответил мужчина.
– Правда?
У женщины был легкий бруклинский акцент. С этим он мог смириться, а вот со скептицизмом в ее глазах – нет.
В его руках тут же появился смартфон. Он повернул его к ней экраном и стал показывать фотографии.
– Господи, ты и вправду скульптор! – воскликнула Мона.
Потом она посмотрела куда-то мимо Джима. Он проследил за ее взглядом и увидел высокую рыжую женщину, которая пробиралась к ним сквозь толпу. Настоящая красавица. Верлен мгновенно оценил ее: лицо, грудь, зад… И его совершенно не беспокоило, что она перехватила его взгляд.
Такая же вкусная, как Мона.
И никакого маленького черного платья. Кожаная мини-юбка и темно-синяя, расшитая блестками блузка без бретелек.
Красотка отбросила великолепные волосы за плечи, блестящие от пота, и поцеловала Мону в щеку. А потом улыбнулась Верлену.
– Это Джеймс, – сказала брюнетка. – Он настоящий скульптор. Знаменитый.
– Круто, – сказала рыжая дама, и ее глаза широко раскрылись от удивления – Джим Боб любил, когда женщины реагировали на него именно так.
Он пожал им руки.
– Как вас зовут? – спросил Верлен у рыжей.
– Амелия.
Мону же, как оказалось, звали Лили.
Он заказал Амелии «Пино Гри» [27] , а для себя – очередную порцию бурбона.
27
Марка белого вина.
Разговор блуждал. Этого требовал протокол, и Верлену пришлось поиграть немного дольше, прежде чем у него появилась возможность повернуть беседу в нужную сторону. Тут приходилось соблюдать осторожность. Можно испортить весь вечер, если действовать поспешно. Когда девушка одна, ее можно напоить, а потом, не прикладывая особых усилий, предложить «что-нибудь другое» у него дома.
Но две сразу? Здесь требуется более серьезная работа.
На самом деле он не был уверен, что сумеет довести дело до конца. Проклятье, они казались слишком умными и сообразительными! Для них будет недостаточно, если он просто скажет: «Я могу открыть вам новый мир».
Нет, пожалуй, вечер следует признать неудачным. Ничего не выйдет.
Но именно в тот момент, когда Верлен об этом подумал, Лили наклонилась к нему и прошептала:
– Так чем ты увлекаешься, Джеймс?
– Тебя интересует мое хобби? – удивился скульптор.
Женщины переглянулись и рассмеялись.
– Да, хобби. У тебя есть хобби? – снова спросила брюнетка.
– Конечно. У кого его
– А если мы признаемся тебе, какое у нас хобби, ты расскажешь о своем?
Когда страстная черноволосая красотка в маленьком черном платье задает тебе такой вопрос, ответ может быть только один:
– Ясное дело!
Рыжая открыла сумочку и вытащила наручники.
Ладно, возможно, в этот вечер все сложится совсем неплохо!
Амелия Сакс вынуждена была признать, что Джеймс Роберт Верлен обладал определенным обаянием.
Он довольно странно одевался – «Полуночный ковбой» под руку с «Версаче», – и к тому же у него было больше лосьонов для волос, чем у нее. Несмотря на это, полностью и без остатка его интересовали только она и Лили.
Линкольн Райм являлся ее романтическим и профессиональным партнером, поэтому Амелия была свободна от безумия мира свиданий. Однако в прошлом она провела множество вечеров в ресторанах и барах с мужчинами, озабоченными чем угодно, кроме нее. Их мысли постоянно возвращались к сотовым телефонам или смартфонам, лежавшим в карманах их пиджаков, к новым сделкам, к подружкам или к женам, о которых они забывали упомянуть…
Женщина всегда знает, с нею сейчас мужчина или нет.
А вот Джим Боб – Амелии понравилась кличка, которую дал ему Лукас Дэвенпорт, – определенно оставался с ними. Его глаза снайпера вглядывались в их с Лили глаза, он прикасался к их рукам, задавал вопросы, шутил… Он ими интересовался.
Конечно, это не был типичный разговор во время знакомства в баре – о семье, бывших женах и мужьях, о «Метс» и «Никс» [28] , политике и последних голливудских фильмах. Нет, они обсуждали такие эзотерические вопросы, как типы веревки, которыми ему нравится связывать «девушек», магазины, где лучше покупать кляпы, виды хлыстов и тростей, которые причиняют максимум боли, но оставляют минимум следов.
28
Популярные профессиональные бейсбольная и баскетбольная команды из Нью-Йорка.
В мастерской Линкольна четверо следователей решили, что легче всего добраться до Верлена через его ширинку, рассчитывая, что им поможет его интерес к садомазохизму. Лили пришла в бар первой – они решили, что одинокий «источник света» с большей вероятностью привлечет к ней «мотылька» и не вызовет подозрений. Их расчет оказался верным. Затем должна была появиться Амелия – для своего выхода на сцену ей пришлось купить соответствующий наряд – чтобы завершить сделку. Дамам потребовалось всего шестьдесят секунд, чтобы выяснить, что обычно Верлен направляется в «Расту» и только потом – в свой любимый бар «Эс энд Эм».
Спасибо тебе, «Фейсбук»!
На свет снова появился смартфон Джеймса, и он набрал пароль. Открылся частный альбом. Скульптор подался вперед, чтобы показать новым подружкам свои лучшие фотографии.
Амелия постаралась скрыть отвращение и услышала, как Лили втянула в себя воздух, но старшая из детективов сумела сделать вид, будто она восхищена. Верлен не уловил ее смятения.
На первой фотографии они увидели обнаженную женщину с ожерельем на шее. Глаза ее закрывала повязка, а руки были связаны за спиной. Она стояла на коленях на бетонной плите. «Интересно, – подумала Сакс и перехватила взгляд напарницы. – Бетон, как у других жертв».