Протокол «Сигма»
Шрифт:
– Ну…
Анна помотала головой.
– Верно говорят: богатые это совсем не то, что мы с тобой. – Она быстро взглянула на Бена. – Конечно, я имею в виду только себя.
– Анна…
– Бен, мне ужасно страшно. Поэтому и все шутки неудачные. Послушай, я этого парня совершенно не знаю. Если ты считаешь, что ему можно доверять – если так подсказывает тебе чутье, – то я смогу смириться и с полетом на частном самолете.
– Потому что ты права – они будут внимательно следить за коммерческими рейсами…
Анна энергично закивала.
– На частные рейсы, если только они не из таких мест, как, скажем,
– Мы отправляемся прямиком в Брюссель, рассчитывая на то, что документы Оскара сработают не хуже, чем в первый раз. Там мы пересаживаемся на частный реактивный лайнер Фрэда и на нем перелетаем в Вену. Точно так же, как туда будут собираться главари «Сигмы». Скорее всего, они никак не ожидают прибытия «Гольфстрима» с двумя беглецами на борту.
– Отлично, Бен, – сказала Анна. – Я бы сказала, что это основа плана.
Бен набрал номер отеля «Карлтон», и через минуту телефонистка соединила его с Маккалланом.
Голос Фрэда Маккаллана гулко раздавался в трубке, хотя и долетел через полмира.
– Помилуй бог! Бенджамин, ты представляешь себе, который час? Впрочем, не обращай внимания, я думаю, что ты звонишь для того, чтобы принести извинения. Хотя извинения ты должен приносить совсем не мне. Ты представляешь себе, насколько ужасно разочарована была Луиза? Расстроена. Убита! А у вас с ней так много общего.
– Я понимаю, Фрэд, и…
– Но вообще-то я рад, что ты наконец позвонил. Знал бы ты, какую ерунду о тебе рассказывают! Мне позвонил один парень и битый час вдувал все это в уши. О тебе говорят, что…
– Можете поверить мне, Фрэд, – повысив голос, перебил его Бен, – во всех этих разговорах нет ни слова правды. Я хочу сказать, что независимо от того, в чем меня обвиняют, вы должны мне верить, когда я говорю…
– А я рассмеялся ему в лицо! В смысле, в ухо, – заявил Фрэд, в свою очередь перебив Бена. – Я сказал ему, что, может быть, вы все и могли набраться такого в своих жутких английских школах-интернатах, но я сам выпускник Дирфельда, и в божьем мире просто невозможно…
– Я ценю ваше доверие, Фрэд. Дело в…
– Лучший теннисист, сказал я ему. Ты же был чемпионом по теннису, да?
– Ну, в общем…
– А легкая атлетика? Я сам занимался легкой атлетикой – я когда-нибудь показывал тебе свои призы? Ты представляешь, Луиза считает, что это смешно – то, что я спустя пятьдесят лет продолжаю ими хвастаться, и она, конечно, права. Но я неисправим.
– Фрэд, я собираюсь попросить вас о большом – по-настоящему очень большом одолжении.
– Тебе, Бенни? Сам знаешь, ведь ты же мне почти родственник. В один прекрасный день мы можем стать настоящими родственниками. Просто скажи, что тебе нужно, мой мальчик. Только и всего.
Как сказала Анна, это основа плана, и ничего больше. Но для того, чтобы разработать и осуществить по-настоящему надежный план, потребовалось бы гораздо больше времени, чем у них было. Поскольку им точно известно лишь одно – они должны со всей возможной скоростью мчаться в Вену, иначе будет слишком поздно.
Если, конечно, Шардан не ошибался. В таком случае уже слишком поздно.
Глава 39
Гостиница располагалась в седьмом районе Вены. Они выбрали
По сравнению с роскошной обстановкой «Гольфстрима» и приятельским выражением открытого лица Гарри Хогана гостиница казалась серой и мрачной. Гнетущее воздействие ее обстановки усиливалось еще и тем, что Анна пока не приехала: они решили, что ехать вдвоем из аэропорта слишком опасно и лучше избежать этого риска. Они ехали порознь и различными маршрутами.
Бен, сидевший один в номере, чувствовал себя тревожно, как будто его заперли в клетке. Это был полдень, но погода была хуже некуда: дождь поливал стекла маленьких окон, усугубляя владевшее им мрачное настроение.
Он сидел и думал о жизни Шардана, о тех невероятных формах, в которые отлилось управление западным миром, направляемое этими корпоративными менеджерами. И еще он думал о своем отце. Кто он? Жертва? Обманщик? И тот, и другой?
Макс нанял людей присматривать за ним – помилуй бог, старик решил, что ему необходимы няньки. И действовал типичным для себя образом: раз уж Бен не желает позволить старым тайнам мирно покоиться в вырытой для них могиле, значит, Макс должен постараться исподволь заставить его поступать так, как он сам, Макс, считает нужным. Это приводило Бена в бешенство, но в то же время казалось ему очень трогательным.
Когда Анна наконец приехала – они сняли один номер как мистер и миссис Дэвид Пейн, – он обнял ее, прижался щекой к щеке и почувствовал, что часть тревоги покинула его.
Ощущая себя грязными после длительных перелетов, оба решили вымыться. Анна долго стояла под душем и вышла из ванной в махровом халате, с откинутыми назад темно-каштановыми волосами, разрумянившимися щеками.
– Я не хочу, чтобы ты встречалась с Ленцем одна, – сказал Бен, когда она открыла сумку и принялась выбирать одежду для предстоящей встречи.
– Но почему же? – спросила она, не поднимая головы.
– Анна, – сердито произнес Бен, – ведь мы даже не знаем, кто такой этот Юрген Ленц на самом деле.
Держа в одной руке изящную блузку, а в другой – ярко-синюю юбку, Анна обернулась и, сверкнув глазами, посмотрела Бену в лицо.
– В данном случае это не имеет значения. Я должна поговорить с ним.
– Ну, посуди сама, кем бы он ни был, мы имеем серьезные основания подозревать, что он по меньшей мере причастен к убийству восьми стариков в разных концах мира. И моего брата. Следующее вполне вероятное предположение – что он является руководителем заговора, который, если Шардан прав, не имеет никаких реальных ограничений сферы действия. Ленц знает меня в лицо, а теперь, без сомнения, ему известно, где я побывал. Поэтому еще одно обоснованное предположение – он знает, что я путешествовал вместе с тобой, а это означает, что он, скорее всего, видел твои фотографии. Тебе просто опасно встречаться с этим человеком.