Провальные каникулы
Шрифт:
Пара хаотичных движений, и его голова обессилено упала мне на грудь. Любимый тяжело дышал, переводя сбившееся дыхание, а я с ума сходила от счастья.
Наконец смогла обнять его за плечи, и уткнуться в мокрое от пота плечо, чувствуя, как он выскальзывает из меня. Боже, теперь–то я понимаю за что люди так любят секс… Если бы у всех был именно такой, какой сейчас был у нас, войн бы на свете точно не было.
— Этого стоило ждать столько дней, — проговорил мне в шею Андрес, и поцеловал, привставая и стаскивая презерватив. Скрутил его и выбросил на пол.
— Ты знаешь, я тут поняла, что могла бы подождать еще несколько, если бы
— Ну нет. На такие пытки я не подписываюсь! Сегодня ты будешь моей столько раз, сколько мы упустили за все это время, — он вздернул бровь, и, встав на пол, снова проехался собственническим взглядом по моему обессиленному телу.
— Это еще сколько?
— Много! Очень много, Эмилия! Но пока душ.
Я блаженно прикрыла глаза, отказываясь куда–либо идти. Приятная истома охватила всё тело и хотелось просто отдаться ей и плыть по волнам всё еще тающего удовольствия.
— Это что? — услышала удивленный голос Андреса, и приоткрыла один глаз. Он стоял в нескольких метрах, а в руке крутил какую–то бумажку. Ммм, какой же он красивый… Мой взгляд буквально прилип к его загорелым рукам, а потом медленно поехал сначала вниз по бугристому животу, и остановился на самой значимой части… Вот тут, пожалуй, я и останусь. Ой, кажется, он что–то спрашивал...
— Ты о чем? — переспросила, так и не отрываясь от эрекции, которая прямо на глазах снова начала расти… Вау… Табун мурашек прокатился вдоль моего позвоночника, пока я неотрывно наблюдала за этим зрелищем...
Услышала смешок, и только потом нехотя подняла взгляд. Он помахал в воздухе бумажкой.
— Визитка капитана полиции. Откуда она у тебя?
— А она все еще у меня? — искренне удивилась я. — Он дал мне её, когда я писала заявление о краже паспорта. На случай, если мне понадобится какая–то помощь. Но я, если честно, забыла о ней в тот же день. Наверное, положила в задний карман шорт, а после того, как ты их с меня сегодня стащил, она оттуда выпала.
Секунду поразмыслив, он вдруг прищурился.
— Почему бы не воспользоваться столь любезным предложением? — хитрая улыбка озарила загорелое лицо. — Позвони ему и скажи, что тебе срочно нужны наручники. Нам бы лишними не были.
— Ты хочешь, чтобы я тебя приковала, любимый? — перевернулась, оперевшись на локоть, и склонила голову на бок.
Он только хмыкнул, и положил визитку на тумбочку.
— Ни одни наручники не будут способны меня сдержать, когда ты будешь на мне... любимая... Поэтому, чтобы не портить чужую мебель, экспериментировать не будем. — Развернулся и вышел. А я, схватив первую попавшуюся под руку подушку, уткнулась в нее и счастливо завизжала. Он назвал меня любимой. Сердце от радости готово было выскочить и помчаться за ним в ванну. Улыбаясь во все тридцать два, я откинулась на простынь и уткнулась в потолок. Такой красивый… белый... Без единого рисунка. Красивее потолка я в жизни не видела. Он так блестит, и переливается. И стены тоже. Хоть и белые, а как живые. Такие насыщенно белые. Вы видели когда–нибудь настолько красивые обои? Я впервые!
Желание нежиться в кровати как рукой сняло. Его заменил внезапно появившийся энергетический подъем. Танцевать. Бегать. Визжать и кружиться. Вот чего сейчас хотелось больше всего.
Я вскочила с постели, не забыв обернуться простыней, хоть та и мешала воплощать мои желания в реальность, и пошлепала босыми ногами на кухню. Ну, во всяком случае, мне казалось, что кухня должна
Холл оказался довольно–таки широким. С красивым пушистым ковром на полу, цвета слоновой кости, в котором приятно утопали ноги. На стене незамысловатый морской пейзаж. Чисто, даже очень. Особенно если учесть, что здесь живет мужчина. Но как–то холодно. Вроде и оттенки на стенах приятные, и даже на кухне нет темной мебели. Вся белая. На прозрачном стеклянном столе набор из соли и перца. Стулья плотно придвинуты. Все такое… идеальное. В принципе, зная Андреса и то, как он одевается, это нормально для него жить в такой чистоте, но все – равно веяло каким–то холодом. Я открыла холодильник, и достала оттуда сок. Кстати, кроме сока и йогурта там ничего не было. Сразу видно, что в квартире он проводит не очень много времени.
Хлебнув сока из упаковки, я вернула его обратно в холодильник. Повернув голову к окну, замерла от открывшегося вида. Прямо под окнами небольшое кафе, на стульях которого разместились посетители. За ними в паре метров дорога, а за ней — бескрайний океан. Боже, как же красиво! Какое это блаженство жить и каждое утро, просыпаясь, подходить к окну и видеть этот рай на земле. Это вам не пыльная Москва, из окна которой со всех сторон видны только дороги и окна соседних домов. Хоть мы последние несколько лет/несколько лет назад и переехали в свой дом, где теперь из моего окна был вид на бассейн, но все же как жить в многоэтажке я все еще очень хорошо помню. Там нет этого чувства свободы. Чувства, что если бы у тебя были крылья, их можно было бы расправить и взлететь высоко–высоко. Парить прямо над океаном…
Сзади послышался шум открывающейся двери, и я обернулась. Из ванны вышел Андрес. С мокрыми волосами и полотенцем, перекинутым через плечо, краем которого он все еще протирал лицо.
— Ты так и планируешь ходить голым? — спросила я с улыбкой, но глаза оторвать от этого еще более восхитительного вида не могла.
— Конечно! Тебя что—то смущает, espinita? — он подошел, и убрал с моего лица выбившийся локон.
— Вообще ничего. Только я тогда с тобой разговаривать не смогу. Буду выглядеть невежливой… смотря тебе не в лицо.
Он рассмеялся.
— Я вообще не собираюсь с тобой разговаривать! Мы три дня тратили время на разговоры. Думаю, узнали уже друг друга вполне достаточно, чтобы не общаться, а заниматься более приятными вещами.
— Что, вообще разговаривать не будем? — наигранно удивилась я, когда он подтолкнул меня к окну и развернул к себе спиной. Потянул за простынь, заставляя ту упасть к нашим ногам. По моему телу тут же побежали тонкие ниточки возбуждения, когда его пальцы нежно заскользили вниз по моим лопаткам, вдоль позвоночника.
— А ты хочешь поговорить? — спросил тихо, касаясь губами шеи. Я тут же выгнула её, поощряя его. Это же надо, не прошло и десяти минут после невероятного оргазма, а я понимаю, что снова хочу его.
— Мммм. Возможно, — больше похоже на мычание. Его твердое тело прижалось к моей спине, а ладонь накрыла грудь, легко сжимая её. За окном где–то внизу включили музыку и до меня только сейчас дошло, что мы стоим совершенно голые, над кафе, где находится немало людей.
Я дернулась, чтобы отойти, но он не позволил. Крепче вжался, давая ощутить ягодицами его напряженный член. Боже, он уже стоял. Твердый, как сталь, горячий.