Провидица
Шрифт:
Безумие какое-то. Секунду назад на улице светило солнце.
— Соболезную твоей утрате, Рейн, — сказала миссис Рутледж, трогая меня за руку.
— Утрате? Кто умер? — я поискала глазами кого-нибудь знакомого.
— Торин и его друзья, это ужасно, не так ли? — услышала я знакомый голос справа. Это была Кикер и другие девчонки с команды по плаванию.
— Бедная Рейн, — сказала Сондра. — Ее отца убил ее парень.
Кикер увидела меня и отошла от группы, чтобы обнять меня.
— Соболезную,
Мои зубы уже начали стучать от волнения.
— Ты не видела Кору?
— Она была с Эриком в доме.
Опять Эрик? Истерика подкатила к горлу. Я точно схожу с ума. Другого объяснения не было. Попыталась протолкнуться через толпу, чтобы пройти к своему дому, но людей, казалось, становилось только больше.
Пошатываясь, пошла обратно в дом Торина. Теперь еще больше людей смотрели на меня с жалостью. От страха у меня был словно комок в горле. Каждый вздох давался мне с трудом, а воображение рисовало ужасные картинки.
Это все нереально… это все нереально… Это не может быть правдой.
Я повторяла это снова и снова. У меня были видения, одно за другим. Как это возможно, если я никого и ничего не касалась? Кто-то поджарил мне мозг. Портал в зеркале из зала Торина был открыт. И я прошла через него, безразличная к тому, что кто-то на поминках может увидеть меня.
Холодный воздух ударил в лицо, и у меня перехватило дыхание. Я стояла на крыше дома. Как и в моем первом видении. Было по прежнему темно, но я узнала дома вокруг и леса и горы вдали.
Торин, Эхо и Эндрис стояли на крыше, склонив головы. Хотя нет, не склонив. Они смотрели на что-то и негромко переговаривались. Я подошла ближе, но все равно не увидела, на что они смотрят. Теперь я немного успокоилась, так как знала, что все это лишь видения, но безумно желала, чтобы они прекратились.
— Торин, — прошептала я.
Он поднял голову и посмотрел прямо на меня, словно услышал, но когда его внимание привлекло что-то другое, я, наконец, увидела, с чего они не сводили глаз. Кельтские символы, нарисованные мелом. Такие же как на теле Эрика. И снова, я опознала трискелион.
— Это последний, — послышался знакомый голос позади, и я обернулась.
Накачанный Эрик прошел через меня. Проходя сквозь, он как-то померк. Я развернулась назад, проводив его взглядом. Теперь людей с Торином стало больше, это уже была почти дюжина мужчин и женщин. Торин стоял спиной ко мне, но я узнала его по широким плечам и волнистым темным волосам. Но куда подевались Эхо и Эндрис?
Света луны не хватало, чтобы осветить лица мужчин и женщин, но я разглядела трискелионы на тыльных сторонах их рук и лбах. Что это означало? На амулетах Риты и Джины также были кельтские символы.
— Посмотрите, кто решил присоединиться к нам, — сказал Эрик, и я проследила за его взглядом на женщину, одетую во все черное. Я не смогла определить ее возраст, но у нее были длинные черные волосы и бледная кожа. Она была великолепна. Глаза мерцали под светом луны. Группа расступилась перед ней, и она прошла прямиком к Торину и обвила руками его талию.
В следующую секунду они слились в поцелуе.
Что? Я была готова убить его. И не только его. Ее тоже. Я активировала свои руны силы, бросилась через толпу, наблюдающую за ними, и подняла вверх кулак.
— Это для тебя, козел, — выкрикнула я.
И прямо перед моим ударом, он посмотрел на меня. Я едва успела остановиться, прежде чем разбить ему нос. Это был Торин, и не Торин одновременно. Те же глаза, те же черты лица, те же губы, но он был старше. Седина посеребрила его виски.
Я крепко зажмурилась, молясь о том, чтобы этот кошмар прекратился. До меня начали доноситься голоса, но как будто издали, и мне стало не по себе. Они не настоящие… не настоящие… не настоящие…
— Что случилось? — спросил Торин.
— Я не знаю. Я вернулась с магазина и нашла ее в таком состоянии, — ответила Феми. Она говорила что-то еще, но я не стала ее слушать.
Это все не по-настоящему. Это просто видение.
— Я приказала ей вернуться домой через портал, а на ее машине поехала я, — говорила Феми.
Я открыла глаза. Торин сидел на корточках передо мной. Юный Торин. Он настоящий или плод моего воображения? Я сидела на полу, опершись спиной к двери, ведущей в папину комнату.
— Рейн, — позвал Торин.
— Ты не настоящий, — прошептала я. Торин назвал бы меня Веснушкой.
Он провел руками по своему лицу и груди.
— Я настоящий, и я здесь, — сказал он ласково. Он сел передо мной, скрестив под собой ноги. И пристально посмотрел мне в глаза. — С тобой все будет в порядке.
— Я не позволю тебе убить моего отца, — прошептала я слабым голосом. Мое горло пылало, а грудь отозвалась болью. — Я знаю, он болен и умирает, но это не его вина, что ты исцелил его. Я не позволю тебе убить его сейчас.
— Я бы никогда, слышишь, никогда не причинил бы ему вред. Я спас его ради тебя и сделал бы это снова, если бы мог, — негромко возразил он.
Мне отчаянно хотелось ему верить.
— Ты с кем-то целовался.
— Можешь отрубить мне голову, если я дотронусь до другой девушки или парня. — Он усмехнулся в ответ на свою шутку. Но мне было не смешно. — Кроме тебя, Рейн Купер, для меня никого не существует. И ты это знаешь. — Он протянул руку и погладил меня по щеке. Только тогда я поняла, что у меня текли слезы. — Я люблю тебя, Веснушка.