Провидица
Шрифт:
Благородная лаисса спрыгнула с окна и приблизилась к Корвелю, вложила ладонь в протянутую руку и тут же оказалась на коленях князя. Возмущенно вспыхнув, Катиль попыталась освободиться.
— Мы скоро с вами станем супругами, Кати, к чему такое сопротивление? — рассмеялся Гален, глядя на раскрасневшуюся девушку, забавно сопевшую от усердия в попытке оторвать от себя руки мужчины.
— С супругов иной спрос, — все так же пыхтя, ответила благородная лаисса. — Как и со смердов. Но я девица дворянского сословия, и подобные вольности до свадьбы не позволительны.
— Хм, — Корвель с любопытством смотрел на девушку. — А скажите-ка мне, дорогая моя невеста, когда, по-вашему, дозволена близость между супругами. — У Катиль заалели даже уши, и она с удвоенным старанием продолжила борьбу с неподдающейся княжеской дланью. — Погодите, сейчас вспомню. Этикет велит супругам иметь близость не менее раза в неделю, когда луна взойдет на небосвод, и лики Святых будут скрыты за облачной дымкой.
Благородная лаисса бросила на князя испепеляющий взгляд, но ничего не ответила.
— Мой воинственный воробей, — продолжал разглагольствовать князь, следя за сопящей Катиль, — знаете ли вы, что я не соблюдаю этикет и многие его правила считаю вздорными?
Катиль ненадолго успокоилась и более внимательно взглянула на ласса Корвеля.
— Вот именно, как только служитель соединит нас, мы более подробно поговорим об этом. Думаю, со временем вы со мной во многом согласитесь.
— Вот еще. — Сердито фыркнула лаисса и вернулась к своему занятию. — Отпустите же меня, ласс Корвель! Ежели нас застанут в таком положении, я вам этого не прощу!
Гален взглянул на девушку исподлобья.
— Стало быть, пока служитель не проведет обряд, вы мне подобной вольности не позволите даже наедине? — спросил он. Катиль кивнула. — Тогда я сейчас же позову отца Бальдура. Поверьте, мне от этого станет только легче. К тому же здесь ваш брат, и условие присутствия мужчин вашего рода будет соблюдено. Для него это будет отличный повод доказать свою верность, мне поверить ему, вам почувствовать себя спокойней от того, что все условия соблюдены.
— И все это ради того, чтобы я сидела на ваших коленях? — изумилась Кати.
— Мой наивный воробей, — снова рассмеялся Корвель, привлекая к себе девушку и звонко целуя ее в щеку. — Как же долго я искал тебя, — он ласково провел пальцами по щеке Кати и наконец отпустил ее. — Никогда не устану благодарить Святых за этот дар.
Теперь уже лаисса не спешила воспользоваться отвоеванной свободой. Она задержала взгляд на губах князя.
— Хорошо, пусть отец Бальдур свершит обряд завтра, — сказала Катиль. — Сегодня мне хотелось бы объясниться с братом.
Корвель кивнул, соглашаясь с девушкой. Стук в дверь стал столь неожиданным, что благородная лаисса слетел с колен князя, едва не упав на пол, но мужчина успел поддержать ее, и Катиль метнулась к окну, спешно поправляя волосы и одежду. Дождавшись, когда девушка застынет, скрестив руки на груди, ласс Корвель позволил войти слуге, доложившему, что стол в трапезной накрыт, и ласс Альвран спрашивает, когда он сможет присоединиться к господину
— Уже идем, — невозмутимо ответил Гален.
Дверь закрылась, и от окна послышался шумный выдох. Катиль покачала головой и вдруг рассмеялась.
— Святые, я никогда не попадала ни в какие история. Мою безупречную репутацию портил лишь насморк, — воскликнула она. — Гален, что вы сотворили со мной?! С той ночи, когда я вышла к вам, со мной столько всего произошло, сколько не случилось бы за всю мою жизнь в родном замке. — Лаисса обернулась и улыбнулась, окончательно сбив Корвеля столку единственным словом. — Спасибо.
Вскоре они уже сидели за столом. Не сказать, что в трапезной царило напряжение, но и легкости и обычной доброжелательности так же не было. Князь наблюдал за благородным лассом, на лице которого не отразилось ни гнева, ни досады, когда он увидел, как его сестра мило улыбается тому, кто похитил ее, и кому ласс Альвран готов был поклясться в верности. Казалось, он принял известие о свадьбе сестры и более не имел возражений. И все-таки Гален не спешил расслабляться.
Ласс Корвель достал ведьмин камень и положил на стол, указав на него гостю и будущему соратнику.
— Этот камень чувствует любой яд, будь он в еде или в напитках, — сказал он и внимательно проследил за выражением лица Десмунда. Тот остался невозмутим, лишь чуть приподнял брови.
— Какой полезный камень, — отметил мужчина.
— Однажды он и ваша сестра спасли меня от отравления, — продолжил свои откровения князь. — Тот, кого я считал другом, и у кого искал помощи, пытался меня убить, подав яд в хмельном напитке.
— И что же с ним стало? — вежливо поинтересовался ласс Альвран.
— Он умер, — скучающим тоном ответил Корвель. — Не терплю предательства. С изменниками мой разговор короткий.
Десмунд понимающе кивнул и бросил взгляд на сестру.
— Сколько же тебе пришлось вынести, Кати, — произнес он. — В родном замке ты не знала потрясений. Жила в тишине…
— Тоске и унынии, — ответила лаисса Альвран. — Оказывается, серый не единственный цвет, которым окрашена жизнь. Как обстоят дела в нашем замке?
Гален Корвель откинулся на спинку стула и с живым интересом наблюдал за разговором брата и сестры. Десмунд замолчал на некоторое время. Он задумчиво повертел в пальцах кубок, коротко взглянул на ведьмин камень и снова поднял взгляд на Катиль.
— В замке скорбь, дорогая сестрица. Сначала оплакивали тебя, затем отца и братьев, — ответил ласс Альвран. — С того дня, как ты покинула замок, нас будто прокляли.
Катиль вспыхнула, хотела ответить, но заметила, как Гален чуть заметно покачал головой.
— Вы обвиняете свою сестру в том, что она спасла вас и ваш замок от гибели? — спросил князь. — Вы думаете, что выстояли бы перед моей ратью, перед которой пал ни один замок? Мои воины привыкли убивать, и в пылу битвы им неведома жалость, впрочем, как и их господину. Лишь благодаря лаиссе Альвран вы выжили, и выжили ваши родные на королевском турнире.