Провидица

Цыпленкова Юлия Валерьевна

— Не приступив законов Святых и человеческих, я сохраню невинность и чистоту, даже отдав свою судьбу в руки мужчине. Но кто надежней сохранит мою невинность, чем Гален Корвель?

— Тебе решать, — вновь последовал равнодушный ответ.

— Значит, я могу осмелиться…

— Тебе решать.

Катиль замолчала, дракон ждал, но вскоре тело стало менее плотным, кольца распались, и Дух начал таять.

— Я свободен? — спросил дракон.

— Благодарю за ответы, — склонила голову девушка.

Дракон превратился в дым, лаисса отчаянно закашлялась, вновь задохнувшись, и провалилась в пропасть…

— Кати, —

лаисса открыла глаза и встретилась с встревоженным взглядом Галена.

Оглядевшись, она обнаружила себя все в том же круге, только огонь больше не возвышался огненной стеной, пламя медленно, но верно умирало, исчезая на глазах. Эльг плеснул ковш воды, заливая костер перед идолом. Он улыбнулся девушке, следившей за ним ошалелым взглядом, подмигнул и удалился, оставив Катиль и князя наедине.

— Как вы себя чувствуете, Кати? — все с той же тревогой спросил Корвель. — Я не ожидал ничего подобного. Хотел прорваться к вам, но драги не дали… нужно будет извиниться перед ними, кажется, я их немного помял. К Нечистому, плевать! Кати…

Он говорил быстро и немного несвязанно, это подсказало девушке, что князь переволновался, но сейчас она не могла сосредоточиться на его словах. Взгляд Катиль был устремлен на идола. Она глубоко вздохнула и вдруг схватила Корвеля за руку.

— Гален, я видела дракона, — горячо зашептала она. — Он был совсем настоящим. Большой, черный и холодный… О, Святые, я ведь, и правда, видела его! Я разговаривала с драконом, Гален. — Она нахмурилась и потерла лоб. — Или это мне пригрезилось? Но ответы, Гален, я ведь и сама так думала, но гнала от себя эти размышления, боясь быть кощунственной. Мне нужно поговорить с Эльгом.

Девушка резво вскочила, вырываясь из объятий Корвеля, но покачнулась, и он поспешил подняться следом, чтобы поддержать лаиссу. До дома колдуна они шли молча. Князю хотелось спросить, какие вопросы задавала Духу Древнего девушка, и что он ответил ей. А Катиль мучилась подозрениями, что все это ей пригрезилось. Но вот она остановилась и решительно подняла к глазам руку, нашла легкое покраснение на коже и поджала губы.

— Я ущипнула себя, Гален, — произнесла она. — Когда разговаривала с драконом, и вот… след, он еще остался на моей руке. Так значит было?

— Что же вы спросили у Духа, Кати? — все-таки решился задать вопрос Корвель.

Она промолчала, смущенно потупив взгляд. После решительно шагнула к дверям дома, где жил колдун и уже занесла руку, чтобы постучаться, когда позади послышался шорох легких шагов. Эльг вышел из темноты и присел на бревно, лежавшее возле стены. Выглядел мужчина усталым, и сейчас его возраст угадывался гораздо легче, чем до обряда.

— Я, правда, разговаривала с драконом? — спросила Катиль, немного помявшись.

— Ты веришь своим глазам? — колдун с интересом посмотрел на лаиссу. — Если ты им веришь, то к чему вопросы? Или ты еще не все узнала, что хотела узнать?

— Но дракон…

Эльг потянулся и передернул плечами.

— Ты видела Святых Защитников? — снова спросил колдун, и Кати отрицательно покачала головой. — Но ты веришь в них. Ты ведь не сомневаешься, что они есть где-то там на небе, и что оттуда решают, что хорошо, а что плохо. Кому помочь, а кого наказать. Но на чем основана твоя вера? На словах служителей? На старых свитках,

которые уверяют, что ваши Святые есть. Так что тебе мешает поверить в то, что ты видела дух дракона и говорила с ним? Выбор за тобой, девочка. Тебе решать, что правда, а что ложь.

— Дракон говорил так же, — заметила Кати.

— Велика мудрость Древних, — ответил Эльг, широко зевнул и поднялся с бревна. — Силы быстро покидают тело, когда проводишь кого-то к нашим предкам, я устал.

— Добрых снов, — тихо произнесла лаисса Альвран и обернулась к Галену Корвелю, не сводившего с нее пытливого взгляда. — Мне нужно подумать, — прошептала Кати и направилась прочь из селения.

Немного помедлив, князь поспешил за ней, не желая оставлять лаиссу одну в темноте. Он не подходил близко, неспешно ступая вслед за девушкой, и ждал. На мгновение мужчина подумал, что ждет решения маленькой лаиссы, как приговор. А Катиль все брела, сжав пальцами подбородок и обдумывала слова дракона, колдуна, князя и собственные мысли. И чем больше она думала, тем больше соглашалась. Ведь даже если и верить, что служитель в ее родном замке знал, что говорил, то почему отец решил, что именно безбрачие сохранит дар дочери? Потому что не хотел терять ее. Даже родной отец был не в силах отказаться от дара провидения, пусть от этого и страдала его собственная дочь.

Катиль горько усмехнулась. Но вслед за этим пришел другой вопрос. А что же ждет от нее Гален Корвель?

— Гален, — вскрикнула девушка, и князь подошел к ней.

— Я здесь, Кати, — произнес он.

Лаисса обернулась к нему и попыталась рассмотреть в темноте лицо мужчины.

— Гален, вы так и не ответили, что вы ждете от меня? — немного нервно спросила лаисса и обхватила себя за плечи, чувствуя озноб.

— Ответ очевиден, Кати, — негромко произнес князь. — Я хочу вас, всю, без остатка. Не наложницей, для пустой похоти я всегда найду любовницу. Не другом, хоть я и дорожу вашей дружбой. Мне не нужны поцелуи под луной, я уже не восторженный и наивный юноша. Но мне нужно все это сразу, и только от вас, Кати. Я хочу видеть вас своей женой.

Катиль резко развернулась и снова отошла от него. В голове ее был полный сумбур, и радость тесно переплеталась с тревогой и даже страхом.

— Почему? — спросила она, не оборачиваясь. — Почему вы хотите, чтобы я стала вашей женой?

Мужчина снова подошел к ней, остановился за спиной и ответил то, что хотел сказать уже столько раз, что и сам сбился со счета.

— Потому что я люблю вас. Маленький, но гордый воробей покорил меня в тот момент, когда выстоял против моей ярости. Жаль, я сразу не понял, отчего после нашей прогулки по Дагейду мое сердце пело и так не хотелось прощаться с вами.

— Тогда вы еще любили Рагну, — возразила Катиль, оборачиваясь к нему.

Гален усмехнулся и взглянул на небо.

— Знаете, я совершенно не могу вспомнить ее лица. Попытался как-то, но выходит лишь размытое пятно, но никакой четкости черт. И это после того, как я прожил с ней рядом несколько лет. Это как сон, который забываешь, стоит лишь проснуться. В моей душе не осталось даже малого уголка, где бы я хранил память об этой женщины, там лишь вы, Кати. Мое сердце в ваших маленьких ручках, и вам решать, что с ним делать. Я жду вашего приговора, воробышек.